— Гм-м-м… — протянула Джессика после того, какпрокашлялась. — Тут все то и дело говорят о каких-то глупостях, в которыхсовсем нет… — Она помедлила. — В которых слишком много смысла.

Джонатан внимательно посмотрел на нее. Он еще сильнееприщурил свои карие глаза.

— Конечно, наверное, звучит ужасно глупо, —признала Джессика, — но иногда мне кажется, будто некоторые люди тут, вБиксби, знают обо всем, что творится у меня в голове. Ну, по крайней мере одинчеловек точно знает. Есть одна девчонка — она то несет сущий бред, топросто-таки читает мои мысли.

Джессика заметила, что Джонатан перестал жевать. Он неспускал с нее глаз.

— Что, я глупости говорю? — спросила Джесс.

Джонатан пожал плечами:

— У меня был приятель в Филадельфии, Хулио его звали,так он всякий раз, как у него пять лишних баксов заваляется, сразу шел кясновидящей. Старушка такая была, на витрине ее заведения красовалась неоноваярука.

Джессика рассмеялась:

— У нас в Чикаго тоже были такие хироманты.

— Но она не гадала по руке и не смотрела в хрустальныйшар, — возразил Джонатан. — Она просто говорила.

— А она действительно была ясновидящая? Джонатанпокачал головой:

— Сомневаюсь.

— Ты вообще ни во что такое не веришь?

— Ну… Насчет нее — не верю. — Джонатан откусилкусочек сэндвича и продолжил свой рассказ. — Как-то раз я пошел к нейвместе с Хулио и стал подслушивать. И похоже, понял, как это у нее получается.Эта старуха произносила какие-то отрывочные идиотские фразы, одну за другой, инаконец после какой-то из этих фраз у Хулио в голове словно бы звоночек звенели глаза у него зажигались. Тогда старуха принималась двигаться дальше в этом женаправлении, а потом у Хулио развязывался язык, и он ей все выкладывал сам. Просвои сны, про свои тревоги, про все. Он думал, что она читает его мысли, а насамом деле она всего лишь вынуждала его выбалтывать ей про то, что происходит унего в голове.

— Похоже, она ему просто лапшу на уши вешала.

— Не уверен, — сказал Джонатан. — То есть онана самом деле хотела помочь Хулио. Когда он намеревался совершить какую-нибудьглупость, он никого другого не слушал, а ясновидящая всегда могла егоотговорить. Вот как-то раз ему взбрело в голову убежать из дому, так только онаи смогла его убедить, что делать этого не стоит.

Джессика отложила вилку.

— Значит, она не просто деньги из него вытягивала.

— Ну, самое смешное в том, что я не уверен, понимала лиона сама, чем занимается. Может быть, у нее это получалось чисто интуитивно иона вправду считала себя ясновидящей, понимаешь? Но на самом деле никакогоясновидения тут не было. Чистая психосоматика.

Джессика улыбнулась и стала задумчиво пережевывать салат.Женщина, про которую рассказал Джонатан, разительно напоминала Десс. Странныевопросы «на пробу», отрывочные высказывания, произносимые тономвсезнайки, — все это почти устрашило Джессику, заставило ее поверить в то,что Десс наделена каким-то особенным даром. По крайней мере, поведение Дессмогло заставить так думать. Вероятно, на самом деле все происходило у Джессикив голове. Если ты веришь в то, что человек обладает особым даром, выходит, чтов каком-то смысле так оно и есть.

Как бы то ни было, сама Десс в слове «психосоматический»явно делала ударение на «психо».

— Значит, вполне возможно, — продолжалДжонатан, — что та девочка, про которую ты говоришь, не совсем чокнутая.Может быть, у нее просто такая странная манера общения, а может быть, она хочетсказать тебе что-то важное.

— Да, возможно, — кивнула Джессика. — Воттолько хорошо бы она просто подошла ко мне и так и сказала.

— Но вероятно, ты не готова это выслушать.

Джессика удивленно посмотрела на Джонатана. Он смотрел нанее, невинно моргая полусонными карими глазами.

— Что ж, может быть, ты и прав, — сказала она,пожав плечами. — Но мне пока что-то не хочется зацикливаться на этом.

— Вот и правильно.

Джессика улыбнулась. Джонатан пошел в атаку на последнийсэндвич. Ей так хотелось, чтобы хоть что-то обрело смысл, стало правильно.

А ночью Джессике снова приснился синий сон.

Она не спала — лежала и смотрела в потолок, радуясь тому,что наконец настали выходные. Завтра надо обязательно закончить распаковыватьвещи, твердо решила она. Джессика уже измучилась разыскивать каждую мелочь почетырнадцати коробкам и надеялась, что, как только наведет в комнате порядок,ее жизнь сразу станет более осмысленной и организованной.

Видимо, она устала сильнее, чем думала. Сон подкрался к нейтак тихо и незаметно, что сновидение словно бы пинком отшвырнуло явь и занялоее место. Как будто она моргнула — и все мгновенно переменилось. Весь мирвокруг вдруг стал синим, и негромкий шум оклахомского ветра поглотилобезмолвие.

Джессика села на кровати, охваченная тревогой. Комнатузаполнило знакомое голубоватое свечение.

— Отлично, — проговорила она еле слышно. —Опять.

Джессика решила не тратить время попусту и не стала пытатьсяснова заснуть. Если это был сон, то она уже спала. А в тот раз это был сон.Наверное.

Если не обращать внимания на промокшую водолазку.

Джессика выскользнула из-под одеяла и натянула джинсы ифутболку. Неподвижный дождь в прошлую ночь привел ее в восторг. Интереснопосмотреть, что состряпало подсознание на этот раз.

Джессика внимательно огляделась по сторонам. Все было видноотчетливо и резко. Сама она чувствовала себя очень спокойно, никакой путаницы вголове, свойственной для сновидений, не было и в помине. Она вспомнила, что науроке психологии в прошлом году учитель говорил, что такое состояние называется«периодом ясного сна».

Свет был в точности такой, как прошлой ночью. Все предметывыглядели так, будто их выкрасили темным индиго. Ни теней, ни темных углов.Джессика заглянула в одну из неразобранных коробок с вещами, и увидела все, чтолежало внутри, с одинаковой и абсолютной ясностью. Казалось, каждый предметизлучает мягкое свечение.

Она выглянула в окно. На этот раз она не увидела никакихпарящих в воздухе алмазов. Перед ней предстала всего-навсего тихая улица —замершая и плоская, как на картине.

— Это скучно, — пробормотала Джессика.

Она на цыпочках подошла к двери и осторожно открыла ее.Что-то в нынешнем сне было такое, из-за чего ей хотелось бережно относиться кглубокой тишине. В синем свете мир выглядел таинственным, загадочным. По такомумиру надо было пробираться крадучись.