— Боже мой! — Женщина прижала к груди пухлые ручкис ямочками, похожими на следы от горошин. — Что он делает? Он что, сошел сума?!

— Возможно, — пробормотал рыжебородый. —Вероятно, ему нравится публично унижать себя.

— А я-то, дура, думала, что он бегает на свидания!

Она ринулась к «большой похотливой обезьяне» и, оттолкнувИгоря, обняла ее двумя руками.

— Милый, я так рада, что это шизофрения, а нелюбовница!

— Плюшечка! — позеленел тот, мигом позабыв пропистолет. — Что ты здесь…

— Я выслеживала тебя, дорогой! Я думала, что ты мнеизменяешь.

Гарик издал звук, похожий на карканье вороны, на которуюнаступили ботинком.

— А теперь мы пойдем домой, выпьем горячего чаю…

Когда Гарика увели и все наконец успокоилось, Мила скосилаглаза на Игоря:

— Это с вами у меня назначена встреча?

— Так точно, — усмехнулся тот. — Вы держалисьмолодцом: не орали, не звали на помощь.

— Насколько я понимаю, с вашей стороны это быладемонстрация силы? — задала новый вопрос Мила.

— Можно сказать и так.

— Чем вы хотите меня порадовать?

— Откройте сумочку.

Мила открыла сумочку, и Игорь опустил в нее конверт сденьгами.

— Можете полюбопытствовать, — разрешил он.

Мила полюбопытствовала и тотчас же повеселела.

— Говорите, — разрешила она.

Игорь принялся излагать.

— В целом задача мне понятна, — сказала Мила,когда он замолчал. — Остались только детали.

Они принялись обсуждать детали, и в это время на сценувозвратились «Карапузы» и завозились возле инструментов. Когда полилась музыка,стало ясно, что второе отделение будет лирическим.

— Потанцуем? — предложил Игорь. — Чтобы невыделяться.

Они подошли поближе к сцене и ловко обнялись — ни он, ни онане испытывали ни тени смущения.

— Так, значит, вы дружите с Хомяковым? — Игорьпредлагал Миле игру, эдакое проверочное задание. Она охотно вошла в роль.

— Больше чем дружу, — она лукавоподмигнула. — Вы же большой мальчик, понимаете, а?

— Да, Хомяк шикарный мужик. Наверное, возит вас поресторанам, дорогим отелям…

— Черта с два он меня возит! — возразила Мила безвсякого раздражения. — Он ведь женат. Скрывает меня, словно незаконноприобретенную ценность. Квартиру снимает недалеко от «Полежаевской». Там у наси происходят свидания.

— Значит, на людях вы не показываетесь?

— Нет, но это ничего не меняет. Веня не ревнив. Так чтовидите, когда он занят, я шикарно провожу время.

— Мила, вы просто чудо, — сказал Игорь. —Жаль, меня жена дома ждет. А то бы я просидел с вами до самого утра.

Когда Игорь покидал бар, его, догоняло пение «Карапузов»:

Гриша любит Зину

С голубым начесом,

А я люблю Марину

С перебитым носом.

Игорь открыл дверцу машины и, сев за руль, с облегчениемприкрыл глаза. Все — конец службе! На сегодня, естественно. Мила — девушка чтонадо. При случае она выдержит не только допрос с пристрастием, но даженастоящее свидание с толстощеким любителем внебрачного секса Хомяковым.

* * *

Басов действовал на Анну, как удав на кролика. Когда онадолго не видела его, то постепенно остывала. Но как только он появлялся — сосвоей улыбочкой а-ля само совершенство, в дорогом костюме, с глазами, полнымиуверенности в том, что его любят, ждут и ценят, — Анна теряла волю ксопротивлению.

Она хранила верность Басову, несмотря на то что он был женати никогда не расспрашивал ее о том, есть ли у нее еще кто-то. Наверное, былуверен, что нет. Если какой-нибудь мужчина начинал ухаживать за Анной особенноактивно, она мгновенно преисполнялась чувством вины.

— Ты снова отшила кавалера? — жестко спрашивала унее Саша Еланская, которая никогда не стеснялась обсуждать личные проблемыподруг.

— Я не могу иначе. Мне все время кажется, что я изменяюБасову.

— Как может незамужняя женщина изменить женатомумужику? — кипятилась Женя. — Он тебя замуж не зовет? Не зовет. Ты необязана перед ним отчитываться.

— Но я его люблю! — возражала Анна.

— Это все и портит.

Ситуация казалась безвыходной. Жена Басова давно и вялоболела, дочь-подросток настороженно следила за отношениями между родителями,которых беззаветно любила. Басов просто не мог, не имел права разрушить хрупкиймир двух этих женщин, ответственность за судьбу которых он на себя взвалил.

Анна взрастила в себе убеждение, что является для Львасвоего рода рождественским подарком. Она — его награда за все то трудное, чтоесть у него в жизни. Она чувствовала, что он искренне восхищен ею. Послекаждого его отъезда Анна несколько дней ходила больная, но потом все сновавозвращалось на круги своя. По крайней мере, у нее было время заниматься собой,а теперь еще и новым бизнесом.

Анна поправила волосы и вошла в зал ресторана. Здесь горелпарадный свет, все блистало и было выставлено напоказ, в том числе и публика.Анна подумала, что подобный интерьер очень подходит Льву. Он любил все делатькрасиво.

Ступив на ковер, она непроизвольно выпрямила спину играциозной походкой двинулась вперед. Почти сразу увидела Басова, который махалей рукой. Его лицо светилось удовольствием. Анна неожиданно подумала, что он непотому так сияет, что рад встрече. Просто ему льстит обладание стольсовершенной женщиной. В честь его приезда Анна надела узкое платье с длиннымиразрезами по бокам, великолепные золотистые волосы падали почти до самогопояса. В ней чувствовался изыск, или, как любил повторять Лев, порода.

— Здравствуй, — негромко, но с большим чувствомсказал он, поднимаясь. Взял ее руку и быстро поцеловал. — Ты выглядишь ещелучше, чем мне запомнилось.

— Мы очень давно не виделись. — Анна села, неубирая руки, которую Лев продолжал сжимать теплыми пальцами. — Я думала,ты позвонишь.

На его лицо тут же набежало облачко:

— Ты ведь знаешь, я не могу. Тамара…

— Ш-ш-ш… — тихонько прервала Анна. — Не продолжай.Это я так просто… Соскучилась, понимаешь?

— Конечно, понимаю. Я сам едва дождался чертовойкомандировки.

Лев был высок и довольно худ, но осанка и блестящие манерыскрадывали дряблость мышц и узкие плечи.

— Я думала, ты как-нибудь вырвешься на выходные.