Когда она вернулась домой, ее ожидал сюрприз в видесобственного мужа. Дима Еланский сидел на кухне и пил кофе из керамическойкружки, которую он поставил на чистую льняную салфетку.

— Единственное, что мне в тебе нравится, — этоаккуратность, — заявила Саша, окинув его взглядом.

На Диме были черные джинсы и кокетливая рубашка смонограммой. Он, как всегда, оказался хорошо подстрижен и вообще выгляделухоженным и довольным, как породистый кот, обласканный хозяевами. Первое времяпосле его бегства при каждой встрече Сашу это безумно раздражало.

— А что мне в тебе не нравится, — продолжилаона, — так это бесцеремонность. Какого черта ты открываешь дверь своимключом? Может быть, я здесь с мужчиной?

— Я сначала позвонил в звонок, — сообщилДима. — Честно говоря, я заезжал вчера вечером. Думал, что по вечерам тыдома.

— Я ходила в ресторан, — соврала Саша.

— Как называется?

— Зачем тебе?

— А сегодня ты где пропадаешь с самого утра?

— Завтракала с приятелем, — «доврала» та.

— Опять в ресторане?

— Конечно.

Вместо того чтобы расстроиться, Дима пренебрежительноспросил:

— И тебя пустили в таком виде?

У Саши совсем выпало из головы, что на ней джинсы и стараязастиранная кофточка.

— Ну и что? — с вызовом спросила она. —Одежда красит только бесцветных людей.

— Господи, когда же ты начнешь нормально одеваться?Поучилась бы у своих подруг хотя бы.

— Если ты явился, чтобы меня критиковать…

— Нет, — перебил Дима. — Я пришел поговоритьо разводе. Хочу снова жениться.

Саша даже не ожидала, что ее так поразит это заявление. Могбы, по крайней мере, сказать все то же самое, но менее ехидным тоном.

— О боже мой! Кого же тебе удалось охмурить на этотраз?

— На этот раз обошлось без охмурежа. И тебе совершеннонеобязательно знать, на ком я собираюсь жениться.

— Тоже мне, нашел тайну! Все равно об этом потом вовсех газетах напечатают. Твоя физия слишком любима народом, чтобы скрыть отнего хоть что-нибудь личное.

— Я не от народа хочу скрыть, а от тебя, — Димапомахал в воздухе чайной ложечкой. — Стоит тебе узнать, о ком идет речь,ты тут же начнешь поливать ее грязью. В этом отношении ты совершеннобессовестная, а я не выношу бессовестных людей.

— Когда мы сыграли свадьбу… — начала Саша.

— Когда это случилось, — перебил тот, — яполучил невоздержанную на язык и абсолютно неотесанную в сексуальном планежену.

— Что ж, спасибо, что обтесал, — буркнула Саша.

— Смеешься, да?

— Смех оздоравливает организм.

— Значит, ты будешь жить вечно. А теперь прекратизадираться и послушай меня. Я не собираюсь снова закончить нашу встречускандалом и уйти без всякой договоренности.

— И чего ты выпендриваешься? И так ясно, что я дам теберазвод. Это все?

— Догадываюсь, почему ты торопишься меня выпроводить.

— Да-а? И почему же?

— Твой козел своими копытами уже весь газон вытоптал,ожидая, пока я выйду из подъезда.

— Это ты про кого? — удивилась Саша.

— Не прикидывайся. Я помню этого типа, — продолжалДима невероятно противным голосом. — Он на тебя глаз положил, еще когда мывместе жили. Ты ему теперь позируешь, да?

Саша посмотрела в окно и увидела, что возле самого подъездаприпаркована машина. Рядом, облокотившись о капот, стоял Вадим Анисимов всиротливой позе. Наверное, когда она подъехала, он сидел в обоих «Жигулях»,иначе она непременно его заметила бы.

— Черт, — сказала Саша. — ? — Кажется,он действительно ко мне.

— Конечно, к тебе. Он уже поднимался сюда, —сказал довольный Дима. — Так расстроился, когда меня увидел. Сделалпеча-а-альное лицо…

— Недавно убили его жену, — резко перебилаСаша. — А потом сестру. Застрелили обеих.

Дима едва не подавился кофе.

— Знаешь, я, наверное, пойду. Мы все уже обсудили…

— Мог бы просто позвонить, — повела бровямиСаша. — Стоило таскаться в такую даль?

— Ну, я подумал, может, ты заплачешь, когда я заявлю оразводе. Я бы тогда тебя успокоил. — Саша никак не могла понять,иронизирует он или нет. — Все-таки развод — это событие в жизни женщины.

Чтобы отомстить Еланскому, она сказала:

— Лучше бы тебе поскорее уйти. Может быть, убийцыследят за Вадимом, и ты попадешь в поле их зрения. Уж слишком ты приметнаяличность.

— Но мы так мало повидались!

— Ничего, я повидаюсь с тобой по телевизору. Обещаю,что буду смотреть новости только в твоем исполнении.

Перед дверью Дима торопливо достал из нагрудного карманатемные очки и водрузил их на нос.

— Я тебе позвоню, — сказал он. — В ближайшеевремя.

Закрыв дверь, Саша метнулась на кухню и снова подошла к окнуОна видела, как из подъезда появился Дима. Он промчался мимо Анисимова тряскойрысью и нырнул в свой автомобиль. Вадим тотчас же ожил и, стряхнув с себяоцепенение, направился к двери. Саша прикусила губу. Как бы она ни относилась кэтому парню, сейчас его можно только жалеть. Она открыла в ту же секунду, какпалец Вадима коснулся звонка.

— Здравствуй, Шурочка.

Даже теперь он не казался жалким. Только очень уставшим исерьезным. Она провела его на кухню, и он сел на то же самое место, котороетолько что освободил Еланский.

— Прости, что так рано. Не спал всю ночь.

— Сочувствую. — Саша положила свою прохладнуюладонь на его руку, бессильно лежавшую на столе. — Мне правда очень жаль.

Она смутно себе представляла, что может чувствовать мужчина,у которого убили жену и сводную сестру.

— Я знаю, ты в курсе, — сказал Вадим. — Тывиделась с ними обеими. Я, собственно, хотел спросить… Может быть, ты заметилачто-нибудь странное в их поведении? Что-то показалось тебе подозрительным,насторожило?

— Да нет, — растерянно произнесла Саша. —Ничего такого.

У нее было страшное желание рассказать Вадиму о том, что онав прошлую пятницу следила за Викой и видела, как они вдвоем выходили изподъезда ее дома. Видела, что он одолжил ей свою машину. Однако вместо прямоговопроса Саша задала совсем другой:

— А ты когда в последний раз с Викой встречался?

— В пятницу, когда Аду убили, — не раздумывая,сказал Вадим. — Меня в милиции раз десять об одном и том же спрашивали. Яуже наизусть выучил, где когда я был и что делал.