– Что за базар? – лениво поинтересовался Штабель.

Он не очень верил в то, что Толян Рыжий способен откопатьчто-нибудь по-настоящему интересное.

– Ну вот, ты говорил, если что услышим про ту картину,которую из музея сперли…

– Веди! – коротко приказал Штабель, мгновеннонапрягшись.

Сергей Шустов, известный уголовной общественности какШтабель, в свои тридцать пять лет сумел достичь многого. Он контролировал почтивсю торговлю антиквариатом в городе и добился того, что почти никто из егоколлег-авторитетов не лез в этот высокодоходный бизнес.

«Знаешь, почему меня кличут Штабелем? – любил спроситьон у нового знакомого. – Потому что я врагов в штабеля складываю…складываю, а потом – бензопилой – вжик, вжик!» – Штабель смеялся резкимскрипучим смехом, но его маленькие глубоко посаженные глазки оставалисьхолодными и мрачными, заставляя собеседника вздрогнуть, словно на него повеяломогильным холодом.

Услышав несколько дней назад о краже картины из Эрмитажа,Штабель удивился: история выглядела как-то глупо. Продать вещь из Эрмитажапочти невозможно, всякий ее опознает, да и картину-то взяли какую-тонесерьезную… По крайней мере Семен Борисович Эрлих, придворный консультантШтабеля, сказал, поморщившись, что художник – так себе, и вещь не из дорогих.Однако все равно это был непорядок:

если в городе происходило что-то заметное, связанное спроизведениями искусства или с антикварными ценностями, Штабель должен был всезнать.

Когда же через день по телевизору выступил человек изУправления внутренних дел и заявил, что украденная картина стоит миллиондолларов, Штабель всерьез забеспокоился.

– Семен, – обратился он к Эрлиху, буравя того своитяжелым взглядом, – я тебя что – зря держу? Ты же сказал – это туфта, атут – лимон баксов!

– Сережа, я вас умоляю! – Эрлих усмехнулся однимигубами. – Мы, кажется, знакомы уже немножко давно. Я вас когда-нибудь ужеобманывал? Если я сказал, что картина стоит пятьдесят тысяч – она "можетеще стоить пятьдесят одну, ну еще пятьдесят две, но уже пятьдесят пять – это ниБоже мой!

Штабель кивнул: Эрлиху можно было верить в таких делах.

Штабель задумался: – кто-то явно крутил интересную аферу, аон, Штабель, был ни при чем. Это было неправильно. Собрав всех своих приближенных,он распорядился слушать, смотреть, разнюхивать, не появится ли в городекакая-то информация об украденной картине.

И вот – звонок Толяна.

Не прошло и получаса, как Рыжий появился в бильярдной наПетроградской стороне, которую Штабель использовал в качестве оперативногоофиса. С ним пришла худощавая шатенка с темными живыми глазами, серьезный ибеззащитный вид которой выдавал в ней высокооплачиваемую проститутку.

– Женя, – представилась шатенка. Штабель посмотрелна нее с интересом: умные глаза, редкое по нашим временам имя…

– Ну и что ты, Женя, хочешь мне рассказать?

– Работали мы с подругой неделю назад в бане наМарата….

Ровно неделю? – уточнил Штабель.

– Ровно неделю, – подтвердила Женя, –двадцатого.

«То есть за два дня до кражи», – мысленно отметилШтабель.

– Так вот, был там один нищий профессор из Эрмитажа… нуне совсем профессор, но вроде того. Так вот, он когда выпил, начал хвалиться,что может оттуда вынести любую картину. Что сигнализации почти нигде нет, иукрасть что угодно – пара пустяков, особенно для своих… Конечно, чего мужик ненаболтает по пьянке особенно перед девочками, но картину-то действительноукрали, и прямо через два дня после этого разговора! Вот я и подумала…

– Это ты молодец, что подумала, – прервал ееШтабель, – думать полезно, склероза не будет. А что за мужик-то профессорэтот – старый?

– Да нет, – промурлыкала Женя, слегка замасливглазки, – молодой, симпатичный.

– А звали как его, не запомнила?

– Звали Гоша, а гулял тогда Муса – татарин такойкривоногий, усатый… Только вы ведь понимаете, меня убьют, если Муса узнает, чтоя вам все это рассказала…

– Не бойся, – Штабель посмотрел на неесерьезно, – я тебя прикрою, ты девочка умная. Ты мне пригодишься. Я умныхлюблю.

– Я знаю, – Женя скромно потупилась, – япотому Толику и сказала, что хочу с вами встретиться.

Вася Аникеев, племянник покойного Антона Филаретовича, прижизни – известного коллекционера, вошел в антикварный салон на Литейном и,махнув рукой узнавшему его охраннику, прошел в кабинет директора. Артурприподнялся из-за стола и протянул гостю пухлую безвольную ладонь. Вася, будучинаследником большой коллекции, был очень перспективным клиентом.

Конечно, он не успел еще вступить в права наследования,оформить документы и заплатить налоги на наследство, но все это было тольковопросом времени.

– Чем могу помочь, Василий Иннокентиевич? –осведомился Артур с точно отмеренной дозой подобострастия в голосе.

Да вот, – Василий открыл кейс и вынул оттуда небольшойпредмет, завернутый в шелковый платок, – понимаете, Артур, с наследствомсплошные проволочки, а мне деньги срочно нужны. Так вот подумал: может быть, вывозьмете. – Он развернул платок, поставил на стол невзрачнуютемно-коричневую чашку и пояснил: – Дядин подарок, японская чашка для чайнойцеремонии… шестнадцатый век вроде бы.

Артур плотоядно облизнулся и взял чашку в руки.

– Да, неплохая чашечка, – негромко приговаривалон, поворачивая чашку разными боками к свету настольной лампы, – и сколькобы вы за нее хотели?

– Дядя говорил, что она стоит тысяч пятьдесят, –проговорил Вася, скромно потупившись, – но вам, по старой дружбе, яуступил бы ее за тридцать…

– Долларов? – Артур взглянул на Васю суважительным интересом.

– Ну не крузейро же. – Вася смотрел несколькообиженно.

Артур еще раз взглянул на чашку и вдруг вспомнил, где онвидел ее раньше. Он тут же протянул ее Василию и сказал сухо и поспешно:

– Простите, у меня сейчас нет таких денег.

– Если вам дорого, я могу еще сбросить цену, –залепетал Вася, утрачивая почву под ногами, – а за двадцать тысяч вы еевозьмете?

– Нет, нет, – решительно отмахнулся Артур – У менясейчас нет интереса к японской керамике. И – извините меня, Василий, ко мнесейчас придет очень важный клиент…

«Важный клиент у него, – обиженно думал Вася, шагая поЛитейному, – а я, значит, уже не важный клиент… Ну ладно, Артурчик,припомнишь ты у меня эту чашку! Я тебя к дядиной коллекции и близко не подпущу!Но, черт возьми, где же сейчас денег достать?»

Артур, едва дождавшись, когда Василий уйдет из салона, снялтелефонную трубку, набрал номер и, услышав женский голос на другом концепровода, торопливо сказал: