подготовиться — у меня еще пациент сегодня.

Вроде бы она ничего обидного не сказала (особенно после нашего диалога в приемной доктора Горюнова), но я почувствовал себя уязвленным. Вытащив таблетку дорогого мела, я положил ее на кушетку и прошел в коридор обуваться.

— Постойте. Ваши лекарства. — девушка протянула мне целлофановый пакет.

— Овтавьте. Вам нувнее. — сухо ответил я и закрыл дверь в комнату, чтобы туман не проник в жилище. Выйдя на улицу, я чуть не выплюнул опротивевшую вату, но вовремя вспомнил, что в противогазе. Пришлось терпеть до Машины.

7

Рынок Ресурсов был самым посещаемым местом в городе. Самым колоритным и самым… Непостоянным, что ли. Все здесь двигалось и менялось. Одни люди подходили к другим и уходили, другие подходили и задерживались, третьи шли мимо, никого не замечая. Все в одеты в разное. Как в кипящем супе. Вот из клокочущего варева людского потока вынырнул рыхлый молодой парень в жилетке морковного цвета, подержался на поверхности и снова утонул в толпе, на его место выплыли двое в темно-зеленых военных спецовках и затеяли жаркий спор с продавцом.

Кастрюлей для этого супа служил единственный в городе крытый стадион. Основная часть сидений была давно демонтирована, искусственная трава вытоптана. Каждый свободный участок приспособлен под торговлю. Сколоченные из досок ларьки, полотняные навесы и палатки, просто разостланная пленка — и кучи самого разнообразного барахла. Здесь можно было продать и купить все, что угодно: от дырявого нижнего белья и совсем стоптанной обуви (лично видел, как одна пожилая женщина пыталась продать один-единственный левый кроссовок) до сложной техники и специфического оружия.

Рынок еще и самое шумное место в городе. Стоит только влиться в толпу и тебя со всех сторон накроет волной голосов всех возможных тембров:

— Куда грязные руки суешь, свинья?! Сходи помойся, а потом за товар хватайся!

— Арсенал обновить не желаете, молодой человек? Вчера только пневматический гайкомет дособирал. Крысу с одного выстрела наповал! И испытал, и отужинал!

— Свежая выпечка! Булки! Пироги с мясом! С каким? Ну так с говядиной, ясно же! Утром коровка еще бегала и пищала, хы-хы!

— Очки и маски — защитите глазки! Противогазы как у спецназа! Респираторы!

— Девушка, этот рюкзак удивительно идет к вашим глазам. За полкружочка дешевого мелка отдам.

От обилия самых разнообразных запахов кружится голова. Тут и ставший уже постоянным запах немытых тел, пыльный запах старого чулана, едкая вонь химикатов с нечистотами, ароматы готовящейся пищи, вызывающие приступы аппетита или, напротив, рвотные позывы; кислые нотки, но не тумана, просто мимо прошел кто-то не сильно трезвый.

Пробираясь через толпу, я застегнул куртку. Мне не было холодно, но я опасался за сохранность своей сумки с лекарствами. Где еще практиковаться карманникам, как не на Рынке? Даже суровое наказание с выдворением на улицу без средств защиты их не останавливало. И подобные приговоры без суда и следствия, а только с одобрения толпы, выносились на Рынке ежечасно. Вот только пару минут назад мимо меня двое охранников провели под руки молодого парня по направлению к выходу. Парень вырывался и кричал, что «начальник попутал», а руки его в этот момент ловко шарили в маленькой сумке одного из них.

За такого я не переживал (гарантирую, что через час снова увижу его в толпе) и мне было не до него: я искал Человека. Именно так, Человека с большой буквы — это имя собственное данного, гм, лица, через которого проходило большинство крупных и очень крупных сделок, а также сделок, о деталях которых не стоило распространяться. Человек обычно прохлаждался в местном баре «Под куполом» и, в отличие от доктора Горюнова или Костика, никак не выделялся среди прочих завсегдатаев. Обыкновенные люди сидели или стояли, выпивали и закусывали, не зная, что буквально за соседним столиком, в тени сидел фактический владелец Рынка ресурсов.

Зайти в бар сразу не получилось: возле самого входа затеяли драку два вусмерть пьяных посетителя, причем большинство ударов приходилось «в молоко». Охрана с интересом наблюдала за боем, но не вмешивалась — их задача заключалась в пресечении мордобоя внутри заведения. Постоянные клиенты знали это и знали еще, как болят бока, которые могут намять эти охранники при несоблюдении правил, поэтому разбирались снаружи. Последние удары двух вояк достигли, наконец, цели, и оба, отшатнувшись, по всем законам физики продолжили движение в стороны и вниз. Я аккуратно переступил через одного и вошел в бар.

За стойкой неизменно стоял Макс. Этот человек был создан для своей профессии. Он умел слушать, мог дать совет, к нему приходили излить душу, поделиться радостью или горем, даже занять денег или угоститься в долг. Макс — добрая душа, с каждым мог и поболтать, и успокоить, и порадоваться вместе с собеседником, и выпить. Главное, он все делал искренне — это условие и располагало к нему посетителей. В общем, желаете выговориться — идите к Максу в бар «Под куполом».

Но этот человек мог быть и суровым при необходимости и часто лично, без помощи верзил, выдворял буянов за пределы бара. Не любил Макс и нахлебников. Налить в долг — пожалуйста, но каждый должник рано или поздно расплатится, иначе больше в бар может не приходить — его не обслужат.

Я подошел к стойке и сел на свободный стул. Макс кивнул мне, как старому знакомому (он знал всех посетителей):

— Привет. Тебе, как обычно?

Я подумал. После стоматолога вроде как два часа нельзя есть, но так я и не есть собирался:

— Да, накинь полпорции.

Макс откупорил бутылку и плеснул мне в железную кружку резко, но приятно пахнувшего самодельного алкоголя. Стекло, которое легко разбить об пол или чью-то голову, в баре не использовали.

— Отдохнуть зашел или по делу?

— Вообще-то по делу. Человек здесь?

— С утра был. Сейчас отошел до кафэшников, пообщаться с президентом. Посиди, подожди, думаю, скоро вернется.

— Не, пойду по Рынку прогуляюсь, попозже вернусь. Я там тебе много задолжал?

— Круг дешевого. — память у Макса была не хуже, чем у ГэКовского племянника.

Я залпом опрокинул остаток обжигающе бодрящего напитка, оставил на столе запаянную в пластик таблетку и направился было к выходу, но вернулся:

— Макс, тебе снятся сны?

Он не удивился. Наслушавшись тысяч всевозможных историй, он, похоже, потерял способность удивляться. Но задумался, прежде чем ответить:

— Знаешь, в первое время после появления Тумана мне часто снилась та, старая жизнь. Деревья там, море, синее небо. Сейчас сплю без сновидений. Привыкаю, наверное.

Я кивнул и вышел.

Пройдя по Рынку, я направился