— Вот, я же говорил! — но Грант вовремя отскакивает. — Лапочка, это был чисто терапевтический метод! — говорит он и смеется.

— Кто-нибудь из вас объяснит, что это со мной такое было? Потому что я поняла, что вы в курсе!

— Это у тебя наследственное заболевание. Приступы мигрени, кислородное голодание мозга, сужение сосудов и как следствие эпилепсия, — с непроницаемым выражением лица выдает мне отец, не моргнув и глазом.

— За дуру меня держите? — от обиды у меня начинает дрожать подбородок. — Наследственное заболевание проявилось бы гораздо раньше, ещё в детстве! Какая ещё эпилепсия?!

— Она может развиться, но у тебя пока только лишь приступы мигрени, как и у Дарена, а я кретин, просто надавил не на те точки, вот тебе и поплохело, — разводит руками Грант с виноватым видом. — Так мы едем, или тебе уже не до булочной?

Ещё раз окидываю их подозрительным взглядом и иду к его мотоциклу, но чувство, что меня обманывают всё равно засело глубоко внутри. Уверена на все сто — эти гады скрыли истинную причину!

— Не нужно меня недооценивать, — говорю Гранту, слезая на обочину возле пекарни, куда он домчал меня за несколько минут. — Вы меня плохо знаете, я всё равно докопаюсь до истины. В вашей большой семье заведено врать друг другу? Если так, то я не хочу быть её частью.

Он пристально вглядывается в меня, затем выдавливает, играя желваками:

— В данной ситуации решения принимает твой отец.

— Так значит я права, — разочарованно вздыхаю и … со всей силы бью Гранта по лицу. Он устоял, но удара явно не ожидал. Вот тебе и лапочка, зайка мой.

— За что?!!

— За поцелуй и за то, что не решаешься рассказать мне правду!

— Отлично, мы здорово начали, — рычит Грант, потирая челюсть. И видно, что злой уже, как сто чертей. — Войдешь внутрь, пойдёшь по коридору прямо, затем свернешь налево, найдешь Клаудию, пусть она там всё тебе и показывает, — цедит он сквозь зубы. — И куртку верни, чокнутая шмакодявка!

— Что ты увидел, Эммин? — Дарен не спускал глаз с бледного юноши, медленно поднимающего на него свой отрешенный взгляд.

— Парита. У твоей дочери, дядя, связь с паритом. И этот парит не знает, что она принадлежит шудрам.

— Он узнает, — сузил глаза Дарен. — А пока, пусть всё останется так как есть. И ты не станешь никому об этом говорить. Глава нашего рода в курсе. Он хочет понаблюдать. Связь между нашими расами случилась впервые.

— Грант взбесится. Я не смогу долго от него это скрывать.

— Возможно, это сыграет нам на руку, если Грант разберется с одним из Грегоров. Мы ничего не можем изменить, на тот момент, когда Грант решил предложить составить пару с моей дочерью, она уже была с паритом, никто не осудит его, если Грант откажется. Беда не в том, что она с ним, а в том, что Вэл влюблена в парита. И её нельзя отговорить, заставить или приказать, она сделает всё наоборот. Поэтому нужно ждать.

— Но это же Джейк Грегор, его мать стоит во главе клана паритов. Она этого так не оставит. Будут волнения, — возразил Эммин. — Валери может пострадать.

— Сын Коры ошибся, не почувствовал врага, значит, их сила угасает, — проговорил Дарен, не скрывая своего победоносного ликования. — А её мы защитим, не будем спускать с неё глаз ни днём, ни ночью. Присмотри пока за Грантом, он не должен увидеть их вместе. Горячности этого парня боюсь даже я.

***

— Спасибо, — шепчет Джейк, обнимая меня сзади, с шумом втягивая в себя запах моих волос.

— За что? — так же шепотом спрашиваю я, тая от его прикосновений.

— За то, что ты снова здесь, за то, что ты пахнешь ванилью, а от этого запаха у меня сразу же возникает ощущения праздника.

Я быстро оборачиваюсь к нему, но улыбка вдруг неожиданно стирается с лица моего любимого Джейка.

— Что-то случилось? — встревожено всматриваюсь в эти полные досады глаза. — Ты так смотришь на меня.

— Сегодня рядом с тобой были … не очень хорошие люди, — недовольно выдыхает Джейк, не спуская с меня своего пристального взгляда. — Они касались тебя. Мне это не нравится.

Интересно, он что тоже следит за мной, или у них тут особая экстрасенсорная чувствительность? Все такие мутные и зашифрованные, от этих загадок со мной точно скоро случится самый настоящий припадок.

— Ах да, и правда был один идиот, который пытался показать мне моё новое место работы, но мы с ним немного повздорили, — стараюсь говорить спокойно. — Так как в этом городе с умением петь и составлять букеты — ты особо никому не нужна, поэтому я устроилась в пекарню.

— Ледмера? — прямо-таки с настоящим омерзением кривится Джейк. — Почему именно туда? — вскипает он, и я вижу, что он не может справиться с какими-то своими эмоциями. — На самом деле в городе полно вакансий, на почте, например, в антикварной лавке! Не ходи больше туда!

— А в чём дело? — непонимающе пожимаю плечами, — У тебя какие-то претензии к Ледмеру?

— Ладно, — отмахиваясь, и тяжело вздыхая, бормочет Джейк. — Оставим эту тему. Не хочу тратить наше с тобой время на всякие сплетни. Во всяком случае, ты будешь очень вкусно смотреться среди всех этих булок и батонов.

— Сходим куда-нибудь? — с надеждой подаю я голос. Мне так нравится гулять с ним. Господи, а как мне хочется пойти с ним на дискотеку или в караоке бар, но он в последние дни всё время почему-то предпочитает сидеть дома.

— Не хочу, — Джейк нежно привлекает меня к себе, наверное, чтобы я не могла увидеть выражения его лица. — Не хочу, чтобы нам кто-то мешал. Хочу чувствовать тебя, смотреть в твои глаза, болтать ни о чём или хохотать до коликов, — шепчет он.

«Хороший мой, ну почему так печально? Почему в его голосе столько отчаянья?! Словно на самом деле Джейк чего-то боится, а спросишь — как пить дать не скажет!»

— Тогда давай откроем вино, закажем пиццу, и посмотрим какой-нибудь новый фильм, делая ставки на развитие событий. Кто наберет меньше очков — с того массаж. Но если ты против, можно ещё сыграть в монополию или эрудит, — дразню его в шутку, с улыбкой.

— Нет уж, кино и массаж мне нравятся больше!

Умом я как бы понимаю — невозможно так сильно влюбиться за несколько дней, вернее, это раньше я думала, что это невозможно, что для начала нужно узнать человека поближе, присмотреться к нему в каких-то нестандартных ситуациях, оценить кучу всяких мелочей и уже тогда может что-то сложиться. Но я ошибалась. На самом деле можно влюбиться за час, не то, что за три дня. У меня было такое ощущение, что я любила его всю жизнь, просто не знала об этом, пока его не встретила. А когда он улыбнулся мне — моё чувство вспыхнуло с неукротимой силой. Теперь я даже могу угадывать его желания, словно читая его мысли, будто мы были вылеплены из одного целого, гармонично дополняя друг друга. И эта гармония трепетала на каком-то особенном пике удовлетворения. И это была не эйфория, это словно уже было где-то прописано, что именно с этим человеком я могу быть идеально счастливой.