Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что ж, по крайней мере он не делает ошибок в правописании, — заметил редактор, дочитав.
Лилиан обиженно покачала головой.
— Конечно же, нет! Кроме того, он говорит по-французски и на маори, а еще на нескольких полинезийских диалектах, которые…
Томас Уилсон усмехнулся.
— Ладно, ладно, девушка. Я понял, что ваш муж — венец творения. Маори, говорите? Значит, он должен немного разбираться в мире духов, верно?
Лилиан подняла брови.
— Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду…
— Это была шутка. Но если ваш муж захочет, у нас есть приглашение на сеанс: некая миссис Марджери Крэндон из Бостона, а также несколько столпов оклендской общины собираются сегодня вечером вызвать парочку духов. Госпожа Крэндон — медиум и занимается этим делом профессионально. Во всяком случае, так она говорит, и я думаю, что ей хотелось бы выступить здесь еще не раз. Поэтому она заинтересована в том, чтобы мы напечатали об этом. Впрочем, как и я, — возможно, получился бы фельетон. Но мои мальчишки отмахиваются, никто не хочет будить мертвых вместе с миссис Крэндон. А всех, кто не занят в штате, я уже загрузил другими поручениями. Так что если ваш супруг желает заняться этим, пусть попробует. Будем считать это первым опытом. А потом посмотрим.
— А что… э… это дает в финансовом плане? — поинтересовалась Лилиан.
Уилсон рассмеялся.
— Вызов духов или статья? Что ж, наши сотрудники получают оплату за строчку. А медиумы, насколько мне известно, не по количеству вызванных духов…
И прежде чем Лилиан успела спросить еще что-то, один из сотрудников Уилсона распахнул дверь.
— Вот тексты, шеф! — Он бросил на письменный стол стопку только что отредактированных, довольно неопрятных на вид листков.
— Это было довольно долго, — проворчал Уилсон. — Кстати, девушка, как вас зовут? Вот приглашение. Мне нужно, чтобы текст был у меня на столе завтра в пять, можно раньше. Согласны?
Лилиан кивнула.
— Бен Биллер, — успела сказать она, — ну, это мой муж.
Уилсон уже был занят другими делами.
— Увидимся завтра.
— Я однажды была на таком сеансе, — рассказывала Лили, пытаясь убедить Бена взяться за единственное, а значит, самое выгодное предложение. — В Англии. По выходным я обычно бывала у подруг, и мать одной из них занималась спиритизмом. У нее постоянно гостили медиумы. Однажды мне довелось все это наблюдать. Признаюсь, было довольно жутко.
— Что ж, вопрос скорее не в том, жутко ли это, а способны ли действия медиума выдержать научную критику, — довольно резко оборвал ее Бен.
Поиски работы, предпринятые Лилиан, удивили его, а еще больше — чуть ли не требование немедленно приступить к ней. Конечно же, писать заметки ему подошло бы больше, нежели разгружать грузовые суда. Однако Бен опасался, что работа на какую-то гнусную газетенку повредит его научной карьере.
— Да ведь ты можешь взять себе другое имя! — нетерпеливо пояснила Лилиан. — А теперь не ломайся и переодевайся! С этой работой ты справишься одной левой!
Лилиан уже спала, когда Бен пришел домой среди ночи, и еще спала, когда утром ему нужно было снова уходить, чтобы работать в порту. Поэтому она все утро переживала, успеет ли Бен вовремя сделать работу для редакции. Он действительно пришел домой только в половине четвертого, но, к огромному облегчению Лилиан, написал статью в перерыве между двумя семинарами в университете.
— Скорее отнеси это мистеру Уилсону! — потребовала она. — Ты еще успеешь, он сказал, не позже пяти.
Бен закусил губу.
— Слушай, Лили, я пообещал профессору свою помощь, и мне нужно опять уходить. Может, ты сама отнесешь статью?
Лилиан пожала плечами.
— Конечно, я могу ее отнести. Но разве ты не должен лично познакомиться с мистером Уилсоном?
— В следующий раз, милая, хорошо? А сегодня пусть за меня говорит работа. Не думаю, что с этим будут проблемы.
И Бен вышел за дверь, прежде чем Лилиан успела что-либо сказать. Огорченная, она набросила на плечи плащ. К счастью, в Окленде не нужно было носить зимнее пальто. Климат был мягкий, а к тропическим растениям Лилиан почти привыкла. Однако сейчас путь вел ее в центр города. «Окленд Герольд» расположилась в одном из красивых викторианских домов, которые можно было увидеть кое-где на Квин-стрит.
Томас Уилсон сидел, склонившись над листом бумаги, и вносил правки.
— Ну что? Опять вы, юная леди? А куда подевался ваш супруг? Миссис Крэндон заставила его исчезнуть?
Лилиан улыбнулась.
— Она ведь скорее вызывает… Эктоплазму или что-то в этом духе. К сожалению, моему мужу необходимо быть в университете. Но он попросил меня занести вам статью.
Томас Уилсон доброжелательно смотрел на хрупкую девушку с длинными рыжими волосами под смелой зеленой шляпкой. Скромная одежда, но изысканная манера выражаться и безупречный английский язык. И так старается помочь мужу. Оставалось надеяться, что парень того стоит!
Уилсон пробежал глазами статью. Потом бросил ее на стол и зло сверкнул глазами. Лицо его снова покраснело.
— Девушка, что вы себе воображаете? Я должен печатать эту напыщенную ерунду? При всем уважении к вашему мужу, которым вы так восхищаетесь и который наверняка обладает массой талантов, я должен сказать, что это…
Лилиан испугалась и схватила листок.
Окленд, 29 марта 1917 года
28 марта миссис Марджери Крэндон из Бостона даровала небольшому кругу избранных оклендских интеллектуалов восхитительную возможность заглянуть в многообразие измерений. Даже скептично настроенные в отношении верификации[10] спиритуалистического феномена люди вынуждены были признать правоту двадцатидевятилетней американки, что появление аморфной белой субстанции во время ее чисто спиритическим образом произведенной манифестации невозможно объяснить с точки зрения законов природы. Этот хрупкий материал, именуемый в научном вокабулярии «эктоплазма», спроецировал изображение ее духа-хранителя, с которым она общается на потрясающем языке. Синтаксис и произношение позволяют определить его связь с енохианским языком[11], но это не соответствует этим используемым скорее в религиозном контексте глоссолалиям[12]. Что же касается верификации вызванных миссис Крэндон впоследствии духов, то сторонний наблюдатель, конечно же, вынужден довольствоваться субъективными интерпретациями. Однако миссис Крэндон ссылается на знаменитого автора и военного сэра Артура Конан Дойля, который объявил ее заявления истинными и честность которого, разумеется, вне всякого сомнения.