— Хотят графа Пуэбло. Для разговора, — это перевёл стоявший поодаль Лавр.

— Спроси, кто.

— КТОООО? — заорал Лавр, сложив руки рупором-лодочкой. А, ну да, мы ж с собой флажки не взяли.

— Граф де Рекс, — первым прочёл ответные сигналы Сигизмунд.

Я не стал орать, развернулся к пирсу и многозначительно указал на него вытянутой рукой.

Мои встали вокруг, два десятка, готовые ко всему. Но на судне были в основном матросы, вооружённых людей — только девять человек. Пятеро в типовых, знакомых по Аквилее бригах — королевская гвардия, четверо в армадурах-кольчугах — видимо, телохраны графа.

— Сеньор де Рекс? — уважительно склонил я голову спустившемуся на каменный пирс первому министру королевского двора.

— Сеньор Пуэбло? — так же уважительно, но не глубоко поклонился он.

Юридически мы были ровней. Оба графы, оба губеры, оба — вассалы короля. И что, что он премьер, а я просто губер захолустья? Статус — всё!

— Рикардо, рад познакомиться, — продолжил общение, смерив меня с головы до ног, дедуля. — Жаль, что наше знакомство произошло при таких обстоятельствах, я бы предпочёл иные. Но что есть.

— «Таких» — это каких? — не мог не поддеть я. Он скривился.

— Пошли, что ли, поговорим в укромное местечко?

— Да, мы остановились в местной таверне шагах в пятистах. Там отлично кормят и не задают глупых вопросов.

Улыбка засияла на лице старого интригана.

Я прифигел. Честно, так сильно придавило после высказанного им предложения.

К его чести, дедуля не стал ходить вокруг да около, а вывалил на меня инфу сразу. Может быть это и был хитрый план, дабы меня огорошить, дезориентировать и вить верёвки? И этот план был близок к успеху — однозначно.

Мне потребовалось сделать много-много вдохов и выдохов, прежде чем удалось сконцентрироваться и собраться с мыслями. Разложить предложение по полочкам. И принять решение. Ибо ну очень уж сладко сеньор пел — так хорошо бывает только в мышеловке.

— Нет, — уверенно покачал я, наконец, головой после долгого молчания.

— Нет? — одними глазами насмехался он. Но ведь насмехался же. Считал, я уже в его руках, я не могу отказаться. И не верил, что это отказ, думал, я просто вьюнош, не всё взвесивший — дедуля готовился разъяснять и торговаться.

— Да, мой ответ «нет», — повторился я. — Я отказываюсь, сеньор де Рекс.

— Дай уточню, — он картинно приложил пальцы к вискам, — ты отказываешься от предложения отдать тебе в жёны Катарину Серторию, сестру его величества Карлоса Сертория, с большим приданным, в которое входит в том числе город-крепость Феррейрос?

— Да, — уверенно закивал я, — я отказываюсь от предложения руки и сердца со стороны короля, где он сватает мне свою сестру и даёт в приданное Феррейрос.

Пауза.

— Рикардо, ты в своём уме? — не выдержал, наконец, граф. Понял, я не издеваюсь.

— Вполне.

— И что же заставляет тебя совершить такой опрометчивый шаг? — Он реально не понимал. В его системе координат это был царский подарок, облагодетельствование нищего провинциала.

— Логика, сеньор де Рекс. Простая логика. Скажите, вы читали Аристотеля? — пронзил я его взглядом.

— Ну, некоторые его сочинения сохранились, — неуверенно кивнул он головой. — Конечно, это книги, переписанные с его сочинений по памяти переписчиков, но других У НАС, — выделил это слово, — нет.

— Аристотель считается основоположником формальной логики, — пояснил я. — И следуя его учению, можно разбить сложные процессы на мелкие составляющие и изучить каждый из них в отдельности. Давайте, начну?

Граф был не против.

— Итак, в-главных. У вас тут в королевстве назревает большая войнушка. Грандезийцы и Солана при финансовой поддержке Таррагоны с одной стороны, условная «партия герцогов», жаждущих бОльшей независимости. С ними в союзе хотят выступить сеньоры с Юга — ибо по их мнению, королевская власть не обеспечивает им должную защиту. Служба на фронтирах это аттракцион, на который едут повоевать на сезон туристы со всего королевства. Обитающие там наёмники во время набегов, конечно, что-то делают, но больше защищают лишь себя, нападая на отдельные отступающие мелкие формирования степняков и не рискуя драться с крупными. Мой отец хотел бы что-то сделать, изменить это, но он был слишком беден, а любые меры по реальному усилению графства встречают противодействие в Королевском Совете — нас и так считают чересчур сильными, — снова пронзил его взглядом и понял, что полностью попал. Так и есть. — Пограничники хотят реальной поддержки, и герцоги её обещают, в отличие от жадного короля, с которого сумму на содержание наёмников, собираемую всем королевством, не лично его деньги, и ту приходится каждый год с боем выколачивать.

Против же выступает Саламанка, — сместился я к другому полюсу силы. — Там много людей, связанных с королевской династией. С ними некоторые территории Востока, и, частично, Север. На Севере жрать нечего, урожайность хреновая, им не нужен распад королевства на мелкие владения, иначе с голоду сдохнут. Ничего личного, никакой особой любви к Карлосу. Силы это, конечно, немалые, но Восток и Север беднее Юга и Запада. И несмотря на кажущийся паритет, если присмотреться, видно, что дела короля плохи.

Вопрос вам, сеньор де Рекс, как министру. Кто виноват, что король довёл страну до такого состояния? Я не уточняю, какой король, я говорю просто, «король». Это, кстати, и ответ на заданный вопрос.

Де Рекс лишь кивнул. Всё верно — а что тут скажешь?

— Тогда второй вопрос. Почему король должен решать свои проблемы за счёт меня? Почему я на своём горбу должен вывозить его в рай, давая призрачный шанс в борьбе с «герцогами»? Мне что, больше всех надо?

— Ты — его вассал! — пафосно воскликнул сеньор граф. Причём негодовал он искренне. — Твой отец давал вассальную клятву!

— Да ладно! Именно поэтому королевский посланник приказал грохнуть меня в Аквилее? Что я — его вассал? — заливисто рассмеялся я. Припечатал. Сеньор хапнул ртом воздух, но «слился».

— Все делают ошибки, — мягко сформулировал он. — Карлос слишком юн и горяч, и предпочитает простые решения. Они кажутся быстрее и проще, чем сложные. Но это не так.

— Я соглашусь. Нет-нет, сеньор де Рекс, — воздел я руки, — я и правда с вами соглашусь! И правда, любой из нас не бог, любой может ошибиться.

Но тогда третий вопрос. Какого икса мне под это подписываться? Он имеет право на ошибку. А я — имею право на самоуважение! Даже если моё самоуважение — ошибка, мы выяснили, что я имею на него право, так как тоже не бог. Парируйте!

— Тебе отдают в жёны наследницу престола, щенок! — не выдержал и вспылил собеседник. Вскочил, топнул ногой. — Пока у него не появятся своих детей, она — наследница! Ты опьянён чувством мести и не понимаешь, что это — знак, символ! Что Карлос раскаивается! И хотел бы загладить! Примириться! Он пообещал её другому, но нарушает все мыслимые договорённости, распускает военный союз, и всё для чего? Чтобы помириться с тобой!