— Это неправда! — Полина почти закричала. — Белосельский приедет!

— Присутствие детей здесь излишне, — произнес депутат, — и я сейчас скажу служебным приставам, чтобы вывели всех лишних на улицу.

— Вы не можете диктовать здесь свои условия, — спокойно произнес брат Самины.

— Все равно у вас ничего не получится, — продолжал депутат, — ровным счетом ничего. Все ваши квартиры перейдут в собственность моей компании… Я знаю, что ваш правозащитник серьезно потревожил в нашем городе кое-кого из влиятельных людей и даже попытался наводить свои порядки, но, как вы сами видите, ему ничего не удалось, кроме как просто сбежать под любым предлогом. Лучшее, что вы можете сделать…

— Мы будем бороться дальше, — возразил Антон Сергеевич и подошел почти вплотную к наглецу.

— Это бессмысленно, — возразил депутат, — в этом городе власть — это я… Решение суда известно. Мой шеф — самый влиятельный человек этого региона. Он входит в число самых богатых миллионеров по версии журнала «Русские миллионщики». Идти против такого человека — самоубийство.

— Вы глубоко заблуждаетесь, — произнес властный голос позади, при звуке которого все встрепенулись, а Полина радостно вскрикнула.

Девочка больше не сдерживала эмоций и бросилась навстречу Белосельскому с той стремительной быстротой, с какой утопающий хватается за соломинку.

— Я же говорила, я не сомневалась!

Белосельский погладил Полину по голове. Лиза сделала то же самое.

— Если я опоздал, то на несколько часов. Это не моя вина. В такую погоду частный самолет не всегда легко посадить. Особенно такую «стрекозу».

— Вы ведь спасете нас, правда?

— Конечно, дитя мое, — отвечал Белосельский, опускаясь на одно колено и рассматривая книгу, которую держала Полина, — все будет хорошо. Что это? Опять сказки?

— Это легенда о Беовульфе. Скандинавский эпос, — сказала Полина, — это моя любимая сказка. Беовульф — великий герой. Он боролся со злом, чтобы не стать злом, и победил…

— Мы тоже победим, — подтвердил Белосельский, — в вас должна быть вера. Это самое главное!

— Вам не стыдно обманывать ребенка? — воскликнул, наконец, депутат. — Ведь Вы прекрасно знаете, что решение суда против Вас.

Белосельский выпрямился во весь рост и приблизился с таким грозным видом, что «слуга народа» и его адвокат невольно попятились назад.

— А я никого и не обманываю. С чего Вы решили, что решение суда будет в Вашу пользу? Отнюдь. Я еще потребую компенсации, которая намного превысит состояние Вашего шефа, который мнит себя самым богатым человеком в этом крае. Вы вернете людям не только то, что у них отобрали, но еще и выплатите моральный ущерб. Самое страшное, когда Вы своими действиями заставляете страдать детей, которые ни в чем не виноваты! Поверьте, расплата Ваша будет столь ужасной, что Вы не раз пожалеете о своей участи…

Депутат попытался улыбнуться, но его рот помимо воли искривился в жуткую гримасу — настолько слова правозащитника были завораживающими и настолько они были пронизаны несокрушимой уверенностью.

— Состояние Вашего шефа, который, по Вашим словам, богат как Ротшильд, — продолжал Белосельский, — по моим оценкам не превышает двести миллионов долларов, тогда как мои средства, даже если не считать недвижимость и акции ведущих нефтяных компаний, достигают двух миллиардов. И я согласен истратить все до последнего цента, лишь бы уничтожить таких людей, как Вы. Так что мы еще посмотрим, у кого связи сильнее и кто более влиятелен. (Лицо депутата посерело.) Очень многие люди рассуждали подобно Вам — это политики, рестораторы, банкиры, и где они сейчас? Чтобы бросить мне вызов, нужно обладать определенными технологиями, которых Вы лишены в силу объективных причин… Это игра, когда ты знаешь, что заранее выиграешь… Кстати, когда я ехал сюда, я узнал одну новость, которая Вас сильно заинтересует.

— Какая же? — спросил депутат немного менее самоуверенно.

— Ночью пострадал ночной клуб, где заправляет Ваш племянник. А дело было так. В ночное заведение пожаловали байкеры, заказали хорошего вина, которое, на беду, оказалось препротивным. Вы знаете, что байкеры обожают хорошие напитки? Они ужасно привередливы. Так вот, Ваш племянник стал дерзить, и пришлось преподать ему урок. Поэтому Ваш клуб почти разгромлен, ущерб исчисляется в миллионах.

Холодный пот выступил на лбу депутата.

— Этого не может быть!

— Более того, случилась еще большая неприятность — на Ваш завод утром вломилась шайка разбойников. Они, правда, значительного ущерба не причинили, всего лишь разграбили Ваши склады и угнали несколько автомобилей. Какая неожиданность! А вдруг это конкуренты?

На лбу у депутата вздулись вены.

— Кто ты такой? — помимо воли вскричал депутат. — Никто в этом городе не посмеет напасть на меня!

— Но это еще не все, — продолжал Белосельский, — Ваш друг из окружной прокуратуры, тот самый, да… который очень близок Вам… сегодня попал в ДТП… Ничего страшного с ним не случилось… со здоровьем все в порядке… однако сегодня он попросит об отставке…

— Это бред…

— Но и на этом не исчерпывается перечень Ваших неприятностей. Вы, вероятно, удивлены, что судья не стала с Вами разговаривать сегодня утром, хотя Вы ей названивали раз десять? Нет? Я Вам облегчу задачу. Судья больше не будет делать, как угодно Вам… Впрочем, все эти новости Вы узнаете немного позже. И на Вашем месте я бы подумал о Вашей собственной участи…

Депутат еще не сдавался.

— Но ты не знаешь, кто я такой. Ты в нашем городе новичок. Здесь все мои…

Белосельский засмеялся.

— Вы приехали только в сопровождении двух человек. Остальные ждут в Вашем офисе — но их не более десяти…

— Нас гораздо больше, чем ты думаешь!

— Но они готовы предать Вас в любую минуту. Вы так и не поняли главного — люди подчиняются силе, а не таким банкротам, как Вы. Люди всегда готовы идти за лидером, за тем, кто выигрывает, кто ведет их вперед, и за тем, кто обладает подлинной силой и авторитетом. А такие проигравшие люди, как Вы, идут на дно, и никто им не поможет.

— Ну, ты за это заплатишь, — депутат в бешенстве отшатнулся и оперся на руку своего адвоката, — твои угрозы…

— Фортуна показывает Вам свои гримасы, и мне жаль Вас, ибо даже сейчас Вы не испытываете раскаяния.

В это время у депутата принялся отчаянно названивать телефон.

— Это Ваш племянник, он сообщит Вам то, что Вы только что узнали от меня.

Депутат с округлившимися глазами так и застыл в немом изумлении, слушая отчаянные крики своего родственника, который пытался описать ситуацию с клубом.

Воспользовавшись замешательством депутата, Белосельский повернулся к семье Антона Сергеевича.

— Я слышал то, что Вы сказали, — произнес отец Полины, — я так понимаю, что Вы сами действуете не вполне законными методами.