– Но как я смогу это сделать? – Герти чувствовала себя довольно жалкой. – Я всего лишь обычная домохозяйка…

– Ты поймешь это, когда попадешь на место, потому что по своему характеру являешься самым далеким аспектом богини, который она от себя отсекла. И поэтому она боится тебя больше всех. Теперь я вижу, что ты – Прекрасная Леди в Слезах. Ты та, кого воины оставляют дома.

– У меня было видение, – вдруг вспомнила Герти, – о том, как на меня набросился ужасный волк. Та женщина сказала, что ради меня поймает его в ловушку.

– Ты и есть ловушка для волка, леди, – сказал Аудун. – Пойдем со мной. Давай спустимся на берег.

И Аудун новел Герти с вершины горы на равнину. По пути к ним присоединялись и другие люди: чернокожие африканки, бледные английские леди в цветастых платьях, нищенки в лохмотьях и еще какие-то женщины в высоких париках и экстравагантных нарядах. С собой они привели детей, которые теперь семенили позади них. На равнине к Аудуну и Герти присоединилось еще больше народу, и наконец собралась целая толпа.

Затем они приблизились к горам и Герти вышла на извилистую тропу, которая вела вниз, туда, где на песчаном пляже ее по-прежнему ждала субмарина.

– Одна лодка не сможет забрать столько людей, – сказала Герти.

– Она сможет забрать их всех, – возразил Аудун, – но, боюсь, не возьмет. С женского берега сюда могут добраться только те, кто умер мирной, спокойной смертью, но лишь воины могут уплыть тем же путем, которым попала сюда ты.

– Однако я ведь привела с собой воина.

Аудун кивнул:

– Возвращаясь, ты должна попробовать взять с собой кого-то одного. Если в такое путешествие сможет отправиться кто-то один, смогут и остальные.

Герти подозвала к себе мальчика. Ему было года три, и она видела, что он из очень бедной семьи. Он был бос и одет в какие-то лохмотья. Герти подумала, что этот ребенок мог попасть сюда из любого исторического периода. Она взяла мальчика на руки и по холодной воде пошла вброд к лодке. Затем пересадила малыша себе на спину, велела держаться, а сама вскарабкалась на палубу по веревочной лестнице. Люк наверху боевой рубки был закрыт.

Нагнувшись, Герти подергала за него, но он был плотно задраен.

– Только воины, – сказал Аудун.

Герти поняла, что потерпела крах. Стоя на палубе подводной лодки, она перевела взгляд на зеленые холмы, на заросший вереском луг с мелкими звездочками цветов, на сосновый лес.

– Здесь есть воины, – наконец сказала она.

Герти помогла мальчику спуститься с лодки и вернулась с ним на берег.

– Идите все к деревьям! – крикнула она женщинам. – Вырежьте копья и палицы. Каждая из вас должна иметь при себе оружие!

Женщины с детьми развернулись и направились к лесу. Они обламывали ветки и сучья и изготавливали из них самое грубое, примитивное оружие. На это ушел, должно быть, целый день; впрочем, об этом трудно было судить, потому что здесь не было видно ни луны на небе, ни восходящего или заходящего солнца. В конце концов в руках у каждой женщины и ребенка появилось оружие – копье или дубинка.

Герти обернулась к Аудуну:

– Думаю, вам оружие не нужно.

– Я тоже так думаю, – откликнулся он.

На этот раз он сам взял ребенка на руки и пошел по мелководью к лодке. Герти была удивлена, с какой легкостью он поднялся по веревочной лестнице с мальчиком, висящим у него на спине. В этот момент Аудун был похож не на немощного старика, а на акробата, желающего произвести впечатление на зрителей.

Поднявшись на палубу, Аудун поставил ребенка, державшего в руке самодельный дротик.

– Я Аудун Безжалостный! – закричал старик. – Белый Волк заснеженных просторов, разоритель пяти городов, тот, кто привел детей, которых ведьма превратила в волка. У меня был приемный сын, Вали; он вырос с зубами, способными съесть луну. Я наполнил чертоги Всеотца тысячей отважных воинов и поэтому требую пропустить мою армию!

Раздался оглушительный лязг, и люк на башне субмарины распахнулся. Армия покинутых направилась в чертог павших героев.

Целый месяц Балби обыскивал заброшенные шахты или, по крайней мере, осматривал их. Во многие из них ему попасть не удалось, потому что стволы шахт были надежно задраены, а другие входы завалены землей из отвалов. В те же, которые он все-таки нашел, часто не удавалось углубиться из-за того, что проход блокировали обвалы или затопления. И даже если все было открыто и доступно, там стояла жуткая темень. Дно непроходимых шахтных стволов терялось в беспросветном мраке, а подъемные механизмы давно превратились в металлолом.

Однако Балби знал, что ищет. Полицейский, которого поджимает время, вынужден работать только по самым перспективным, многообещающим направлениям. В первую очередь Балби искал штольни – горизонтальные галереи, обеспечивающие подход к угольному пласту сбоку; в противоположность им, стволы шахты представляли собой вертикально расположенные туннели. Инспектор резонно рассудил, что даже у профессора не хватило бы ресурсов запустить старый подъемный механизм, чтобы спуститься в шахту по стволу. А даже если бы ему это удалось, это обязательно повлекло бы за собой разговоры среди местных жителей.

Таким образом, Балби искал горизонтальные или наклонные проходки. Кроме этого он пытался обнаружить какие-то признаки недавнего пребывания человека. Однако все найденные галереи оказывались настолько запущенными, что обследовать их было просто бессмысленно. Шла вторая неделя поисков, когда Балби обнаружил небольшой вход в такую пещеру, явно расчищенный руками человека. Это привело полицейского в волнение, но потом выяснилось, что это было просто место тайных встреч, оборудованное любовниками.

Подходила к концу четвертая неделя поисков, когда Балби начал обследовать шахту в деревне Лэнгли.

Согласно карте, штольня уходила вглубь холма в пяти километрах к северу от Ковентри. Балби взял автомобиль и был приятно удивлен, обнаружив, что старая грязная дорога, ведущая к шахте, не пострадала во время войны. Он смог подъехать вплотную к входу. Туннель был открытым и выходил прямо на поверхность. При желании Балби мог бы даже въехать на автомобиле прямо туда, если бы не одна очень крутая ступенька в самом начале. Инспектор сначала даже не хотел выходить из машины, увидев, что вход закрыт мощной решетчатой перегородкой. Это была уже четвертая шахта, которую он посетил сегодня во второй половине дня, и последняя в его списке. Однако профессиональная интуиция подсказывала Балби все же выйти и осмотреться.

Он приблизился вплотную к входу и сразу же заметил то, чего не было ни на одной из предыдущих шахт. Вход туда не был завален. Перегородка оказалась воротами, которые висели на петлях и были закрыты на висячий замок. Ими пользовались. Балби осмотрел замок. Он был новым или, по крайней мере, достаточно новым и вряд ли висел здесь дольше, чем одну зиму. Инспектор сполз вниз по склону к ближайшим кустам и очень скоро обнаружил там то, что искал. Это были короткие обрезки того же металла, из которого были сделаны ворота. И на этих обрезках остались следы пилы. Кто-то переделал эту конструкцию в открывающуюся калитку.