апреля этого года, когда из Пекина в Москву был отозван советский посол С. Г. Лапин. Дело дошло даже до того, что в середине августа 1967 года толпа бесчинствующих молодчиков ворвалась на территорию советского посольства и разгромила его[890].

К этому же времени вновь резко обострился и пограничный вопрос по рекам Амур и Уссури, где советско-китайская граница проходила не по середине главного фарватера, как это было принято в международном праве, а по китайской береговой линии, которая признавалась госграницей еще со времен Александра II. Пекин открыто требовал изменения этой линии границы и приведения ее в соответствие с мировым стандартом. Понятно, что советская сторона полностью исключала такую трактовку Айгуньского и Пекинского договоров, поскольку при такой постановке вопроса «спорными» становились около 600 речных островов. Поэтому сразу после очередного замораживания пограничных переговоров советские пограничники стали патрулировать не только все речные острова, но и всю береговую линию Амура и Уссури на китайской стороне. Это вызвало резкий протест китайской стороны, которая стала регулярно и сознательно нарушать пограничный режим на различных участках государственной границы. С тем чтобы остудить горячие головы в Пекине, на южных рубежах Дальневосточного военного округа под началом его командующего, генерал-полковника И. Г. Павловского, в марте 1967 года были проведены крупномасштабные военные учения, однако они не привели к желаемому результату. Более того, по прямому указанию министра обороны КНР маршала Линь Бяо, бывшего тогда правой рукой самого Мао Цзэдуна, на советской и монгольской границах началось стремительное наращивание крупной группировки войск и создание мощной военной инфраструктуры. Достаточно сказать, что только в 1967 году численность китайских войск, расквартированных в Маньчжурии, возросла на 22 полнокровные дивизии численностью более 264 тыс. человек, в результате чего общее количество всех вооруженных сил НОАК в этом регионе увеличилось до 400 тыс. человек[891]. Кстати сказать, целый ряд авторов антисоветского толка, в частности тот же фантазер Р. А. Медведев, игнорируя все вышеприведенные факты, утверждают, что «претензии китайской стороны» насчет госграницы «были, конечно же, вполне обоснованны», поэтому советская сторона, а именно сам «Брежнев, нес немалую долю ответственности за сложившуюся драматическую ситуацию», которая вскоре вылилась в советско-китайский вооруженный конфликт[892].

Первой «репетицией» будущего конфликта стал вооруженный инцидент на острове Киркинский на реке Уссури, который произошел в самом начале января 1968 года. По этому поводу советский МИД выступил со специальной нотой, где было указано, что «систематическое провоцирование китайскими властями инцидентов в районе острова Киркинский свидетельствует о том, что эти действия являются преднамеренными» и преследуют цель «дальнейшего обострения обстановки в указанном районе советско-китайской границы».

Такого рода «инциденты» продолжались целый год, пока в конце января 1969 года заместитель командующего Шэньянским военным округом Сяо Цюяньфу не завершил разработку плана масштабной военной операции на острове Даманский, который ближе всех был расположен к китайской стороне границы. Менее чем через месяц этот план, получивший кодовое название «Возмездие», был одобрен Генштабом НОАК, а затем утвержден и в ЦК КПК. Тогда же был назначен и непосредственный руководитель всей этой операции — начальник штаба Хэйлунцзянского подокруга Ван Цзэылян[893].

О целях и задачах этой провокации очень подробно написано в трудах ряда военных историков и мемуаристов, поэтому нам нет нужды останавливаться на этом вопросе[894]. Напомним лишь основную канву событий. В ночь на 2 марта 1969 года около 300 военнослужащих НОАК скрытно перешли по льду на остров Даманский и, «глубоко закопавшись в землю», устроили там засаду. Советские пограничники не смогли вовремя засечь активизацию противника на этом участке границы из-за отсутствия приборов ночного видения. Однако утром 2 марта пограничный пост 2-й погранзаставы «Нижне-Михайловка» 57-го погранотряда Тихоокеанского пограничного округа доложил командиру о нарушении госграницы двумя группами китайцев общей численностью до 30 человек. Начальник заставы старший лейтенант И. И. Стрельников с группой пограничников немедленно выехал навстречу нарушителям, которые при его попытке вступить с ними в контакт в упор расстреляли наших пограничников. Одновременно китайцы открыли пулеметный и минометный огонь по группе младшего сержанта Ю. В. Бабанского, которая заняла круговую оборону и запросила помощи. Начальник 1-й заставы «Кулебякинские сопки» того же погранотряда старший лейтенант В. Д. Бубенин во главе мотоманевренной группы по тревоге прибыл в район провокации и, обойдя противника с тыла, вступил с ним в бой. Вскоре в район конфликта прибыла мотоманевренная группа соседнего 69-го погранотряда во главе с подполковником Е. И. Яншиным, при содействии которой к исходу дня пограничники отбили остров и закрепились на нем. В тот же день Москва направила резкую ноту протеста в Пекин, в которой, осудив эту провокацию, заявила, что она «оставляет за собой право принять решительные меры для пресечения подобных провокаций на… границе» и «предупреждает правительство КНР, что вся ответственность за возможные последствия этой авантюристической политики, направленной на обострение обстановки на границе… лежит» именно на нем.

Между тем в ночь на 12 марта в район острова Даманский прибыли части 135-й мотострелковой дивизии Дальневосточного военного округа, что де-факто означало, что данный вооруженный конфликт вышел за рамки сугубо пограничного инцидента и был чреват более серьезными последствиями. В эти дни китайцы вели интенсивную разведку, в том числе авиационную. Наша ПВО не препятствовала этому, поскольку Москва рассчитывала на то, что китайцы, увидев реальную мощь советской армии, одумаются и прекратят подобные провокации, но, к сожалению, этого не произошло.

14-15 марта китайцы предприняли очередную атаку острова Даманский, применив знаменитую со времен Корейской войны тактику «людских волн». В результате советские пограничники, потерявшие в бою своего командира, начальника 57-го погранотряда полковника Д. В. Леонова, вынуждены были отойти. В этой ситуации командующий Дальневосточным округом генерал-полковник О. А. Лосик, нарушив указание Политбюро ЦК не вовлекать в этот пограничный конфликт советские вооруженные силы, отдал приказ комдиву 135-й открыть огонь по китайским позициям силами дивизионной артиллерии, в том числе секретных установок реактивного залпового огня БМ-21 «Град». Этот мощнейший удар настолько шокировал противника, что все провокации на советско-китайской границе были тут же прекращены.

Для проформы в Москве, конечно, пожурили Олега Александровича Лосика и в середине мая 1969 года перевели его в столицу на пост начальника Военной академии бронетанковых войск. Однако, чтобы китайцы не очень веселились, новым командующим Дальневосточным округом был сразу назначен бывший первый заместитель главкома РВСН генерал-полковник Владимир Федорович Толубко, который всего год назад возглавил Сибирский военный округ.

Между тем в апреле 1969 года в Пекине прошел IX съезд КПК, который на официальном уровне закрепил антисоветские акценты во внешней политике КНР и провозгласил курс на «непрерывную революцию» и подготовку к войне с американским империализмом и советским шовинизмом. Правда, вскоре после съезда часть членов высшего руководства,