Ковыляя прямиком к невысокому мужчине, я подняла перед собойсвою сумочку. Затем принялась слепо там рыться, по засечкам на амулетахвыискивая среди них снотворный. Окончательно осатанев, я потерла амулет о своюкровоточащую шею, после чего покрепче ухватила его за шнурок. Мужчина опятьпринялся шевелить губами, а его длинные руки начали вычерчивать разнообразныефигуры. Если это был просто скверный заговор, у меня оставалось четыре секунды.Пять, если он был достаточно сильным, чтобы меня убить.

— Никто! — воскликнула я, исключительно за счет силы воликовыляя вперед. Глаза невысокого мужчины изумленно распахнулись, как только ясжала кулак, и он увидел метку демона у меня на запястье. — Никто не заставитменя никого убить! — крикнула я, от души замахиваясь кулаком.

Мы оба зашатались, когда я как следует приложила мужчинекулаком по челюсти. Затем я невольно ссутулилась, тряся ушибленной кистью.Мужчина заковылял назад, отчаянно пытаясь удержать равновесие. Скопление силывокруг меня внезапно ослабло. В безумной ярости я заскрежетала зубами и опятьзамахнулась кулаком. Мужчина явно не ожидал чисто физической атаки(лей-линейные ведьмаки вообще особой доблестью в кулачных поединках обычно неотличаются) и лишь поднял руку, вяло от меня закрываясь. Тогда я не стала егобить, а вместо этого схватила за пальцы и резко отогнула их назад. По меньшеймере три из них тут же сломались.

На мучительный вопль мужчины эхом откликнулась женщина вдругом конце помещения автовокзала. Затем она побежала к нам. Не выпуская рукиведьмака, я слегка приподняла ногу и дернула его на себя, насаживая его яйцасебе на колено. Глаза мужчины тут же полезли ему на лоб. Хватаясь за причинноеместо, он повалился навзничь, Однако слезящиеся глаза ведьмака продолжалиследить за кем-то у меня за спиной. По-прежнему не в силах дышать от болевогошока, он рухнул на пол и откатился вправо.

Задыхаясь, я тоже упала на пол и откатилась влево. Раздалсягромкий гул, и мои волосы отлетели назад. Оторвав голову от пола, я увидела,как зеленый шарик ближней вечности расползается по стене и дальше по коридору.Затем я посмотрела в другую сторону. Поразительно стройная женщина по-прежнемуко мне приближалась. Лицо ее вытянулось, а губы безостановочно двигались.Красный шарик ближней вечности у нее в руке набухал, покрываясь зеленымиполосками ее личной ауры, пока женщина силилась подчинить его своей воле.

— Хочешь кусочек от меня оторвать? — крикнула я, с трудомподнимаясь с пола. — Хрен тебе, золотая рыбка! — Отчаянно пошатываясь, яприложила ладонь к стене, чтобы опять не упасть.

Мужчина у меня за спиной произнес какое-то слово. Я сумелаего расслышать. Однако оно оказалось слишком уж чуждым для моего разума, чтобыя его поняла. Слово крутилось у меня в голове, и я отчаянно силилась извлечь изнего смысл. Затем мои глаза широко распахнулись, а рот до отказа раскрылся вбеззвучном крике, когда оно взорвалось у меня внутри.

Хватаясь руками за голову, я с диким воплем упала на колени.

— Нет! — завизжала я. — Прочь! Прочь от меня! — Красныепорезы, покрытые черной коркой. Корчащиеся личинки. Тошнотворный вкусразложившейся плоти.

Воспоминание прожгло себе путь наружу из моего подсознания.Задыхаясь, я подняла голову. Вес, я иссякла. Больше ничего не осталось. Сердцеколошматило прямо по легким. На периферии моего зрения вовсю плясали черныеточки. Кожу слегка покалывало, и мне почему-то казалось, что она не моя. «Чтоэто еще была за дьявольщина?»— мелькнула туманная мысль.

Мужчина и женщина стояли бок о бок. Она поддерживала его подлокоть, пока он сутулился, хватаясь за сломанные пальцы. На лицах этой парочкиясно читалась злоба, уверенность— и удовлетворение. Да, ведьмак уже не могвоспользоваться своей ладонью, но она ему и не требовалась, чтобы меня убить.Ему всего лишь требовалось еще раз произнести то слово.

Я была при смерти. И смерть эта не казалась мне какой-тоособенно необычной. Но я твердо вознамерилась забрать с собой хотя бы одного изэтих двоих.

— Лежать! — услышала я бешеный крик Эддена. Слабо, как будтосквозь плотный туман.

Мы с ведьмой и ведьмаком дружно вздрогнули, когда сетьвнезапно упала. Тень голубого тумана в воздухе втянулась сама в себя ибесследно исчезла. Здоровенный ведьмак снаружи лежал на полу мордой вниз,заложив руки за голову. Вокруг него стояло кольцо из шести сотрудников ФВЕ. Итут меня больно ущипнула надежда.

Кто-то метнулся ко мне, привлекая внимание. Ник.

— Вот! — крикнула я, поднимая за шнур приведенный в действиеснотворный амулет с того самого места, куда я его уронила, и передавая егоНику.

Наемные убийцы снова повернулись ко мне, но было уже слишкомпоздно. Бледный как смерть, Ник успел набросить петлю шнурка на голову женщинеи в темпе дать задний ход. В ту же секунду ведьма стала оседать на пол. Мужчинауспел за нее ухватиться, но не поднял, а лишь помог ей совершить мягкуюпосадку. Затем, изумленно разинув рот, ведьмак быстро оглядел помещение.

— Здесь ФВБ! — заорал Эдден, смотрясь довольно нелепо справой рукой на перевязи и табельным оружием в левой. — Лежать! Руки за голову!И губами не шевелить— или все мозги вышибу!

Ведьмак потрясенно вздрогнул. Взглянул на лежащую у него подногами женщину. А потом резко выдохнул и рванул к двери.

— Нет! — крикнула я. Так и не вставая с пола, я вывалилатуда все содержимое моей сумочки. Быстро выхватив нужный амулет, я шмякнула егоо свою кровоточащую шею, а затем швырнула под ноги убегающему ведьмаку. К этомуамулету прицепилась добрая половина других из моей сумочки. Подобно шару дляигры в кегли, вся эта связка ударила мужчину аккурат под коленку и стреножилаего, точно строптивого мустанга. Ведьмак споткнулся и полетел на пол.

Вокруг него тут же столпились сотрудники ФВБ. Затаивдыхание, я смотрела и ждала. Мужчина не шевелился. Мой амулет погрузил его всладкий, беспомощный сон.

Гомон персонала ФВБ громко по мне стучал. Содной-единственной целью я подползла к Фрэнсису, одиноко лежащему возлеоранжевых стульев. Предчувствуя самое худшее, я перевернула его на спину.Невидящие глаза Фрэнсиса уставились в потолок. Мое лицо побелело. «О Господи,нет», — в отчаянии подумала я.

Но затем грудь Фрэнсиса понемногу задвигалась туда-сюда, аего тонкие губы изогнулись в тупой, самодовольной улыбке. Надо полагать, в томсне, который недоносок сейчас видел его что-то такое заинтересовало. Фрэнсисбыл жив, пребывая в глубоком сне, вызванном лей-линейным заговором. Меня охватилоневыразимое облегчение. Я все-таки его не убила.

— Ты арестован! — заорала я прямо в его узкую крысинуюмордочку, пусть даже прямо сейчас Фрэнсис вообще ничего не сознавал. — Ты меняслышишь, гондон штопаный? Слышишь, мешок с дерьмом? Ты арестован! Арестован! —Господи, я все-таки его не убила!

Тут возле меня со скрипом остановились поношенные коричневыеботинки Эддена. Мое лицо напряглось, и я заляпанной кровью ладонью потерла себепод глазом. «Я все-таки не убила Фрэнсиса!» Отчаянно щурясь, я пробежалаглазами по неглаженым брюкам цвета «хаки» и синей перевязи. На капитане сновабыл его форменный головной убор, и я никак не могла оторвать глаз от синих буквФВБ, сияющих на желтом фоне. Эдден удовлетворенно откашлялся и наклеил накруглую физиономию такую широкую ухмылку, что стал еще больше похож на тролля.Онемев, я вздрогнула, когда мои легкие словно бы прижались друг к другу.Почему-то мне требовалось невероятное усилие, чтобы как следует их наполнить.