посмотреть вместе с ними, как идет оборона тоннеля. Возбуждение кротов усилилось, а настроение стало еще более приподнятым, ведь идти в бой с самим Триффаном — это большая честь, и это сулит успех...

Один крот, совсем молоденький, держался чуть в стороне от других и не принимал участия в общем разговоре. Казалось, он что-то шепчет про себя. Триффан подошел к нему.

— Ну? — тихо проговорил Триффан.— Нервничаешь, как и я?

— Ты нервничаешь, господин мой? — изумился крот.

— Да, нервничаю, — ответил Триффан, — только не говори остальным!

— А я думал, это только я так, — сказал крот.

— Ну что ты! — успокоил его Триффан. — Скажи-ка, а что ты шептал?

— Просто молился Камню. Как меня научили в родной норе.

— Вот что, крот,— проговорил Триффан уже громче, — мне кажется, хорошо будет, если ты повторишь эту молитву для всех нас.

Остальные, услышав это, согласно закивали, и молодой крот стал просить Камень направить его и защитить.

Когда молитва была произнесена и каждый в заключение добавил к ней свои собственные слова, из хода, который вел снизу вверх по склону, послышались шум, крики, топотание, и в нору ввалились двое усталых до изнеможения крота, а за ними третий; он хромал, из рваной раны на плече текла кровь.

— Рамсей ранен? — воскликнул один из тех, к го ждал своей очереди сражаться.

Рамсей был известен Триффану как один из самых толковых, воинственных и стойких бойцов Алдера — как крот, с которым шутки плохи.

— Ублюдки грайки,— бормотал Рамсей.— Но двоих я уложил. Не так уж они, оказывается, сильны, когда запустишь в них когти.

Потом, когда кто-то попытался зализать его рану, Рамсей начал орать и ругаться, а в конце концов признал, что лучше будет, если он ненадолго припадет к земле и отдохнет.

Триффан кивком подал знак Смитхиллзу и кротам из резерва, и все они вышли. Пройдя некоторое расстояние под землей, они выбрались на поверхность у самого коровьего тоннеля. Четверка кротов, с которыми шли Триффан и Смитхиллз, повернула направо к входу в тоннель, темный проем которого вздымался высоко над их головами, а им навстречу вышел Алдер.

— Триффан! Добро пожаловать! Какое последнее донесение ты получил?

— Тоннель вы удерживаете, канава отбита, а ревущие совы начали утреннюю гонку.

— Все верно, — подтвердил Алдер.

Триффан взглянул на него. Мех Алдера был перепачкан, правое плечо и лапа исцарапаны и кровоточили. Он выглядел усталым, но держался уверенно. К нему то и дело подходили кроты, и он отдавал им приказы ясно и четко. Кроты Данктона занимали хорошую позицию, позволявшую оборонять тоннель, и Триффан понял, что поступил правильно, сделав Алдера командиром.

— Дело в том, Триффан, что грайки все делают, как их когда-то учили. Они и пришли оттуда, откуда мы их ждали, хотя их первое нападение и ошеломило нас. Наверное, перейти шоссе ночью придумал Уид — с помощью шпионов.

— Уида и Хенбейн не заметили?

— Нет, но они где-нибудь поблизости. Надо отдать им справедливость — они не из трусливых.

Триффан рассказал Алдеру, что в самой системе все в порядке и подготовка к отходу проведена.

— Чем дольше мы продержимся, тем больше гвардейцев им придется посылать сюда и тем спокойнее пройдет эвакуация.

— Путь уже выбран?

— В общем-то, да,— уклончиво ответил Триффан. Он хранил эту тайну до последнего, даже от такого крота, как Алдер, которому полностью доверял. — Как держатся бойцы, Алдер?

— Хорошо. Очень хорошо. А теперь, увидев тебя здесь, будут биться еще лучше. Пойдем, покажись им, а по пути поговорим.

Алдер повел Триффана по ходам, сооруженным рядом с коровьим тоннелем, и Триффан старался показать свое рыльце всем, кому мог. Он говорил с бойцами, рассказывал им о малышах — у многих в системе остались дети, — что о них заботятся и с ними ничего дурного не случится.

— Сейчас затишье, грайки собираются менять тактику. На всех открытых местах, откуда они могут появиться, у нас часовые. На всех выходах по склонам.

Триффан одобрительно кивнул.

— Ночью надо будет подумать о канавах и рвах, грайки снова могут перейти шоссе, когда ревущие совы утихнут, — проговорил он. — Но если мы удержим их — хорошо бы до утра — и только потом сдадим тоннель и отойдем к следующей линии обороны, тогда наше положение будет даже лучше, чем мы надеялись, и мы покажем грайкам, что у последователей Камня есть и воля, и сила.

Триффан умолк, Алдер поднял лапу, показывая, что они подошли к крайней линии обороны. Молча они спустились по проложенной двуногими бетонной дренажной трубе, вход в которую охраняли кроты Данктона.

— Вот мы и подошли к самому уязвимому месту, — прошептал Алдер, и они выбрались на поверхность.

Над ними виднелся потолок тоннеля. Воздух здесь был холоднее, высокие бетонные опоры преграждали путь солнечным лучам, и вокруг гудело эхо от смешения разных звуков: далекого рычания ревущих сов, шороха капающей воды и зловещего цоканья по земле когтей гвардейцев.

Один отряд поместился в норе у самой поверхности возле входа в тоннель, другой расположился поблизости на земле, третий, и с ними Смитхиллз, прополз чуть вперед, к высокой куче крупных серых камней. Земля была влажной, кругом стояли лужи, а у дальней стены тоннеля лежали два мертвых гвардейца; кровь, стекая с их тел, окрашивала воду в лужах.

— Было больше, — лаконично пояснил Алдер, — но мы сбросили их в канаву. — Он указал на низкую стенку, перегораживающую вход в тоннель, за которой был глубокий обрыв. Как, во имя Камня, попал туда Смитхиллз? Что ему там надо? Мы вполне способны...

Внезапно из темноты тоннеля послышался шум, оттуда выбежали три гвардейца и набросились на передовой отряд. Смитхиллз с ревом ринулся на них, остальные кроты за ним. Сильным ударом он отбросил в сторону одного и двинулся навстречу двум оставшимся, а гулкое эхо повторяло его рев и крики, заглушавшие все другие звуки в тоннеле...

Триффан инстинктивно шагнул вперед, но Алдер удержал его, положив.лапу на плечо.

— «Мы выиграем эту войну точно рассчитанным отступлением, а не безрассудной храбростью...» — Это ведь твои слова, Триффан. Смитхиллз и остальные справятся с этой атакой.

Так и было. Хотя к гвардейцам присоединились потом еще трое, они не выдержали и отступили. Смитхиллз рычал и ругался им вслед. Одному бойцу, который был ранен, помогли уйти, и