верили в Камень, они никогда, ни разу не поддались злому Слову. Ни разу». И тогда наши потомки почувствуют гордость. Тогда оживут ваши воспоминания. Тогда появится безотчетное желание вернуться. Тогда те немногие, кто еще будет жив, осмелятся возвратиться и начать сначала.

Поэтому слушайте: идите в наш лес, побродите между деревьями, спускайтесь в тоннели, потрогайте их стены, зайдите даже в Грот Корней под самым Камнем, погуляйте на солнце поодиночке и группами. Смотрите, прикасайтесь и запоминайте. А потом, когда вы все это сделаете, возвращайтесь и последний раз дотроньтесь до Камня. Потому что в нем наше начало и наш конец, и в его тени мы снова обретем свое начало. Сейчас он посылает нас в путь, но придет день, когда он снова приведет наш род домой и сохранит его.

Триффан закончил свою речь, протянул лапу и дотронулся до крота, который был к нему ближе всех, а тот дотронулся до соседей, благословив их. Так кроты Данктона выразили тогда любовь друг к другу. После этого кроты отправились бродить. Они выбирались на поверхность, спускались в любимые, такие знакомые ходы, делали то, что им велел Триффан: последний раз ходили по системе и запоминали ее навсегда.

Одни смотрели на разросшийся папоротник и на подымающиеся ввысь березы, другие — на колокольчики, усыпавшие нижние склоны, третьи останавливались, прикасались друг к другу, разговаривали и впитывали запах богатых червями тоннелей своей системы. Кто-то танцевал, кто-то пел, и все вместе они творили память, которая должна была провести их через будущие испытания.

❦

— Нет, Старлинг, сюда нельзя! Старлинг!

— Он сказал, чтобы мы ходили всюду! Ладно, Лоррен, ты всегда устраиваешь сцены, а мы просто хотим спуститься и посмотреть!

Голоса принадлежали двум юным кротихам. Голос Лоррен звучал неуверенно и испуганно, голос Старлинг — смело. Она говорила решительно, как ребенок, который привык командовать другими и не знает, что такое спрашивать разрешения или колебаться. В ее голосе не было страха, только нетерпение и любопытство, смешенное с радостным возбуждением.

Происходило это в Бэрроу-Вэйле, а кротом, подслушавшим спор по поводу того, забираться в его ходы или нет, был Спиндл. После обращения Триффана к собранию кротов Спиндл пришел сюда, пробравшись между высокими деревьями на склонах, пришел, чтобы еще один, последний раз вернуться на место, где они с Тайм так нежно любили друг друга. Спиндл знал, что отныне его задача — быть всегда рядом с Триффаном, следовать за ним, быть его советчиком, быть рядом, когда необходимо. И все же не только печаль заставила Спиндла прийти в Бэрроу-Вэйл: он помнил предложение Тайм в дни бед и сомнений приходить сюда и находить в Бэрроу-Вэйле помощь и успокоение. Поэтому Спиндл отважился еще раз спуститься по тоннелям туда, где они с Тайм впервые познали любовь и куда потом он принес своего детеныша; теперь он пришел сюда в третий и последний раз, чтобы предаться воспоминаниям и обрести силу для предстоящих испытаний.

Однако как раз в тот момент, когда он решил, что пора идти к Камню, наверху послышалось топотание и суетня и показался молодой крот, а за ним еще двое. Раздались голоса, возник спор. Спиндл укрылся в тени и стал слушать.

— Ну, что ты скажешь? Ты согласен с Лоррен или со мной? Ведь ты сам хотел спуститься?

Это снова был голос Старлинг, она вроде бы спрашивала, а на самом деле командовала. Спиндл улыбнулся, сочувствуя третьему кроту, и стал ждать, что тот ответит.

Ответил он так тихо, что Спиндл слов не расслышал, но смысл был достаточно ясен, так как Старлинг закричала, торжествуя:

— Видишь, Лоррен, тебе придется идти с нами, либо ты останешься здесь одна и тогда делай что хочешь.

— Это нечестно! — жалобно пропищала Лоррен. Однако ее протест не был услышал, потому что двое других скребли землю вблизи хода, через который спустился Спиндл; скоро они обнаружили сам ход, сунули в него рыльца и стали оглядываться.

— Страшно! — произнес голос.

— Пыльно, — возразила Старлинг. — Пошли! — С этими словами все трое скатились в святой для Спиндла зал Бэрроу-Вэйла.

Какое-то время Спиндл молча наблюдал за ними. Когда их глаза привыкли к темноте, они начали бегать по залу: две молоденькие самочки и юный самец. Сразу можно было определить, кто из них Старлинг. Она была крупнее остальных, и в ней ощущалась привлекательная пылкость существа, влюбленного в жизнь и нетерпеливо жаждавшего взять от нее все возможное. «Лоррен была меньше и не так уверена в себе, но, как и Старлинг, это была хорошенькая кротиха с блестящей шубкой и чистыми лапками. Третий, молоденький самец, был хорошо сложен, крепок, имел серьезный вид и, явно волнуясь, оглядывался вокруг.

— Привет! — как можно дружелюбнее поздоровался Спиндл.

Троица от неожиданности испугалась. Старлинг скомандовала: «Бежим!» — и со смехом бросилась к выходу. Лоррен с готовностью помчалась за ней, выкрикивая что-то на бегу. Молодой самец, однако же, остался на месте и без страха смотрел на Спиндла.

— Как тебя зовут? — доверчиво спросил он, как крот, которому никогда не причиняли зла и который просто не ожидает этого от других.

— Спиндл, — ответил Спиндл.

— Я слышал о тебе!

У самого выхода шептались самочки, потом Лоррен фыркнула, а Старлинг зашипела на нее, чтобы не мешала слушать.

— Я не обижу тебя, — проговорил Спиндл.

— Если ты попробуешь меня обидеть, придет Старлинг и заступится за меня, — заявил юнец.

— А тебя как зовут? — спросил Спиндл. Потом он на секунду задумался и произнес: — Впрочем, мне кажется, я знаю. — Потому что он знал имя юнца, как свое собственное.

— Как же?

— Ты Бэйли, — с нежностью проговорил Спиндл.

— Да,— подтвердил Бэйли, ничуть не удивившись.

Они подошли поближе друг к другу, а самочки остались сзади, подальше, как будто чувствуя, что не следует им мешать.

— Почему ты пришел сюда? — спросил Спиндл.

— Не знаю, — ответил Бэйли. — Мне хотелось увидеть Бэрроу-Вэйл, а Старлинг сказала, что сегодня я могу идти всюду, куда захочу. Она собиралась посмотреть Болотный Край, но потом решила, что пойдет со мной, и Лоррен тоже пришлось идти. Мы всюду ходим вместе. Они мне как сестры, а Старлинг — мой лучший друг.

— Тогда тебе повезло. Кроту необходимы друзья.

— А ты почему здесь? — спросил Бэйли.

— Наверное, чтобы встретиться с тобой, — ответил Спиндл, и в его