Два таинства требуется повторять неоднократно. Одно из них – исповедь (примирение). Будучи людьми, мы не можем жить, не ошибаясь и не отклоняясь от пути. Из-за этих отклонений требуются определенные шаги, чтобы вернуться к человеческому сообществу и религиозному братству. Церковь учит: если человек признается Богу в своих грехах в присутствии одного из представителей Бога, священника, искренне раскается в содеянном и честно решит (независимо от того, окажется это решение выполненным или нет) избегать таких грехов в будущем, он будет прощен. Прощение Божие зависит от искренности раскаяния и решимости грешника, но у священника нет безошибочного способа определить, искренни они или нет. Если раскаявшийся грешник обманывает себя и священника, объявленное отпущение грехов оказывается недействительным.

Центральное место среди таинств Католической Церкви занимает месса, известная также как Евхаристия, Святое Причастие или Вечеря Господня. Слово «месса» происходит от латинского «мисса» – одной из форм глагола «посылать». В ходе древней литургии присутствующих отпускали два раза: один раз – тех, кого привлекало христианство, но еще не крещенных, и этот момент мессы предшествовал таинству Евхаристии, и во второй раз – полностью посвященных христиан после завершения Евхаристии. Часть обряда между этими двумя отпусканиями поначалу назывался «мисса», а затем, после транслитерации – месса.

Главный элемент Евхаристии – воспроизведение Вечери Господней, во время которой, раздавая апостолам хлеб и вино, он говорил: «Сие есть Кровь Моя, за многих изливаемая». Неправильно воспринимать католическую концепцию этого таинства как поминовение, в ходе которого священник и прихожане, воспрянув духом, символически вспоминают пример Христа. Месса обеспечивает действительную передачу духовной энергии от Бога к людским душам. В общем смысле это относится ко всем таинствам, но особенно – в случае мессы. Ибо Католическая Церковь учит, что в гостии и чаше – освященном хлебе и вине, – в самом деле присутствуют человеческое тело и кровь Христа. Его слова «сие есть Тело Мое… сие есть Кровь Моя» они считают однозначно указывающими на это. Следовательно, когда священник произносит слова освящения, изменения, которые они вызывают в этих элементах, не являются единственными имеющими значение. Впоследствии элементы могут не выглядеть изменившимися; анализ не выявит в них химических изменений. Говоря технически, это значит, что их «особенности» остаются прежними, а их «сущность» пресуществилась. Можно сказать, что Евхаристия доставляет благодать Божию, как лодка доставляет своих пассажиров, в то время как другие таинства доставляют благодать, как письмо – содержащийся в нем смысл. Для того чтобы письмо имело смысл, требуется разум в дополнение к бумаге и чернильным меткам на ней; так что и в таинствах, отличных от Евхаристии, могущество Бога необходимо в дополнение к инструментам таинства. Но в случае Мессы духовная пища в буквальном смысле должна быть получена из самих ее элементов. Для духовной жизни христиан так же важно услаждаться ими, как их телам необходимо для жизни получать еду. Откройте рот, дабы принять хлеб жизни, пишет святой Франциск Сальский,

исполненный веры, надежды и милосердия, примите того, в кого, благодаря кому и ради кого вы веруете, надеетесь и любите… Представьте себя пчелой, которая после сбора с цветов райской росы и лучших земных соков, превращает их в мед и несет в свой улей: так и священник, взяв с алтаря Спасителя мира, истинного Сына Божия, который, как роса, спустился с небес, истинного Сына Пресвятой Девы, которая, подобно цветку, выросла из почвы нашего человечества, кладет его как дивное угощение, в ваш рот и тело[241].

Личное присутствие Бога в элементах мессы разительно отличает ее от других таинств, но это не отменяет общей связи между ними. Каждое таинство – способ, с помощью которого Бог посредством мистического тела Христова в буквальном смысле вливает в человеческие души сверхъестественные силы, позволяющие людям жить в этом мире, чтобы в нем они имели жизнь вечную.

Католики усматривают явное присоединение Христом Церкви как посредника в таинствах к ее обучающей власти, – об этом говорит его заключительное поручение ученикам. «Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века» (Мф 28:19–20).

Православие

Восточная Православная Церковь, которую составляют в настоящее время около 300 миллионов прихожан, официально откололась от Римско-Католической Церкви в 1054 году, и каждая из них возлагает ответственность за этот раскол на другую. К православным относятся церкви Албании, Болгарии, Грузии, Греции, Румынии, России, Сербии и Синайского полуострова. Несмотря на то что каждая из этих церквей самоуправляемая, в той или иной степени они связаны одна с другой, их члены считают себя принадлежащими в первую очередь к Православной Церкви и лишь во вторую – к конкретному течению в ней.

В большинстве отношений Православная Церковь близка к Римско-Католической, ведь на протяжении более половины своей истории они составляли одно целое. В ней чтят те же семь таинств и толкуют их в фундаментальном отношении точно так же, как принято в Римско-Католической Церкви. По вопросу обучающей власти имеются некоторые отличия, но даже в этом случае предпосылки одинаковы. Если предоставить возможность интерпретировать христианскую веру кому угодно, она распадется на противоречивые утверждения и массу неопределенностей. Долг церкви – оберегать веру от такой участи, и Бог помогает ей в этом; Святой Дух защищает официальные заявления Церкви от ошибок. В этом заключается сходство церквей. Различий два. Одно из них имеет отношение к масштабам. Православная Церковь считает вопросы, по которым необходимо единодушие, менее многочисленными, чем Римско-Католическая Церковь. В теории к таким вопросам могут относиться лишь упомянутые в Писании, то есть Церковь вправе толковать учения, но не может создавать их. На практике Церковь пользовалась своей прерогативой интерпретатора всего семь раз, во время семи Вселенских соборов, проведенных до 787 года. Таким образом, Православная Церковь считает: хотя пункты, в которые обязан верить христианин, однозначны, их количество сравнительно невелико. Строго говоря, все решения, к которым пришли Вселенские соборы, заключаются в символах веры; при их наличии нет необходимости в догматических заявлениях по таким вопросам, как чистилище, отпущение грехов, непорочное зачатие или Взятие Пресвятой Девы Марии в небесную славу – последнее в православии принято, но не провозглашено в качестве догмы. Католики относятся к таким догматам положительно, как к развитию учения, в то время как православные считают их «нововведениями». Обобщая различия, можно сказать, что