избавятся от предрасположенности к тревожности, заставляющей их локтями пробивать себе путь в безопасность. Вот почему точно так же, как обласканный и любимый ребенок общителен, мужчина или женщина, в которых любовь Бога пробудила ответную реакцию веры, тоже способны по-настоящему любить других людей. Ключ заложен внутри. При наличии веры в милость Божию появляется все, что имеет значение. В отсутствие такой веры ее место не может занять ничто.

Протестантский принцип. Еще одна управляющая концепция протестантизма получила название протестантского принципа. В философском изложении он предостерегает от абсолютизации относительного, в теологическом – предостерегает от идолопоклонства.

Суть в следующем. Человеческая приверженность принадлежит Богу – это подтвердят все религии (с учетом терминологии). Однако Бог находится за пределами природы и истории. Бог не удален от них, но божественное нельзя приравнять к какой-либо из их частей, ибо в то время как мир конечен, Бог бесконечен. С этими истинами согласны в принципе все великие религии. Однако держать эти истины в памяти очень трудно – настолько трудно, что люди то и дело дают им ускользнуть и продолжают отождествлять Бога с чем-либо таким, что они могут увидеть, потрогать или по крайней мере осмыслить точнее, чем бесконечное. Ранее они отождествляли Бога со статуями, пока пророки – первые «протестанты», или протестующие по этому вопросу, – не возвысили голос, чтобы осудить такой перенос, назвали эти жалкие замены идолами, или «кумирами». Позднее люди перестали обожествлять дерево и камень, но это не означало, что идолопоклонство прекратилось. Пока светский мир продолжал абсолютизировать положение, «я», человеческий интеллект, христиане впадали в абсолютизацию догм, таинств, церкви, Библии или личного религиозного опыта. Но считать, что протестантизм обесценивает все перечисленное или сомневается, что к ним причастен Бог, значит серьезно ошибаться насчет него. Однако протестантизм настаивает на том, что ничто из упомянутого выше не является Богом. Имея отношение к истории, все это содержит нечто человеческое, и поскольку человек всегда далек от совершенства, эти инструменты тоже в той или иной мере несовершенны. Пока они указывают не на самих себя, а на Бога, они могут быть бесценными. Но стоит только дать им возможность претендовать на абсолютную или неограниченную приверженность – то есть претендовать на положение Бога, – и они приобретают дьявольский характер. Ибо согласно традициям, именно таков дьявол: высший из ангелов, который, не желая довольствоваться положением второго, решил стать первым.

Следовательно, во имя Господа Бога, который выше всех ограничений и искажений конечного существования, все человеческие притязания на абсолютную истину или окончательность должны быть отвергнуты. Несколько примеров укажут, что означает этот принцип на практике. Протестанты не в состоянии принять догмат о непогрешимости папы римского, поскольку это означало бы полное прекращение критики мнений, которые, будучи пропущенными через разум человека, не могут, с точки зрения протестантов, в полной мере избежать риска ограничений или предвзятости. Символам веры и официальным заявлениям можно верить всецело и искренне. Но выводить их из-под очищающего перекрестного огня сомнений и критики – значит абсолютизировать нечто конечное, возвышать кумира до положения, которое следует отводить одному Богу.

Примеры того, что протестанты считают идолопоклонством, не ограничиваются другими сектами или религиями. Протестанты признают, что склонность абсолютизировать относительное является всеобщей; она возникает в их среде так же, как в любой другой, в итоге сам протестантизм нуждается в постоянной самокритике и реформировании. Основная форма идолопоклонства протестантов – библиопоклонство. Они в самом деле верят, что Бог общается с людьми посредством Библии так, как ни одним другим способом. Но возвышать Библию как книгу, поднимая ее до положения выше критики, настаивать на том, что каждое слово и буква продиктованы непосредственно Богом и не могут содержать никаких исторических, научных и прочих неточностей, – опять-таки забывать о том, что слово Божие входит в мир, неизбежно проходя сквозь человеческий разум. Еще один распространенный пример идолопоклонства в протестантизме – обожествление личного религиозного опыта. Его убежденность в том, что вера должна быть жизненным опытом, часто приводит к тому, что протестанты считают любой полученный в жизни опыт вызванным Святым Духом. Возможно, так и есть, но опыт никогда не бывает обусловлен исключительно Духом. Дух вынужден заполнять человека, как сосуд, и это значит, что целое неизменно оказывается составным.

Отвергая все подобные абсолюты, протестантизм старается придерживаться первой заповеди: «Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим» (Исх 20:3). В этом требовании содержится отрицание, и для многих само слово «протестант» тоже имеет преимущественно негативный оттенок. Разве не тот человек называется протестантом, который возражает против чего-либо? Мы уже видели, что так и есть: протестанты, которые действительно таковы, непрестанно протестуют против узурпации места Бога чем-либо меньшим, нежели Бог. Но протестантский принцип может быть и позитивным, именно так и происходит, если учесть его значение в целом. Это протест против идолопоклонства, потому что он свидетельствует за («про-тестант» – тот, кто свидетельствует за что-либо) верховную власть Бога в человеческой жизни.

Но как Бог входит в человеческую жизнь? Утверждение, что Бога нельзя отождествлять с чем-либо в этом осязаемом и зримом мире, оставляет человека в растерянности посреди Божьего океана. Несомненно, Бог окружает нас, но чтобы добиться от человека осознания, божественное должно быть сосредоточенным и сфокусированным.

Именно здесь, с точки зрения протестантов, Библия играет видную роль. В библейских повествованиях о том, как Бог действовал посредством Израиля, посредством Христа и посредством ранней Церкви, мы находим четкое описание великой милости Бога и рассказ о том, как люди могут обрести новую жизнь, приобщившись к божественному. В этом смысле Библия является для протестантов высшим авторитетом. Но обратите внимание, каков этот смысл. Ее авторитетность в том, что когда люди читают о благодати Божией, выказывая истинную открытость и стремление к Богу, Бог находится в высшей точке пересечения божественного и человеческого. В этом случае в большей мере, чем где-либо еще в мире времени и пространства, у людей появляется шанс уловить не только разумом, но и всем своим существом истину о Боге и об отношениях, в которых Бог пребывает с их жизнью. Никакие вторичные толкования соборов, мирян или богословов не сравнятся с этим опытом и не заменят его. Слово Божие должно звучать непосредственно для каждой конкретной души. Вот чем объясняется внимание, которое протестанты уделяют Библии как живому слову Божию.

Но разве не чревата опасностями такая концепция христианства? Протестанты с готовностью признают это. Во-первых, существует опасность неправильного толкования слова Божия. Если, как утверждает протестантский принцип, все человеческое далеко от совершенства, не следует ли отсюда, что представления каждого человека о Боге должны быть как минимум