Римляне уважали Бонифация за незапятнанную честность, а солдаты, среди которых было множество готов и других германцев, за исключительную справедливость решений, которая отличала его вне зависимости от внешних обстоятельств. Его глубоко почитал как христианина блаженный Августин, другом которого он являлся, и остались сведения о том, что одно время Бонифаций даже думал о монашеском постриге. К чести римского полководца, даже в труднейшие для Плацидии дни восстания узурпатора Иоанна, правившего почти полтора года (423—425 гг.), он не оставил царицу и в доказательство своей верности привел африканский корпус для нейтрализации изменника, а также помог ей деньгами[744].

Напротив, Аэций изначально поддержал узурпатора и даже пришел к нему в 423 г. на помощь во главе корпуса конных гуннов в количестве 60 тысяч воинов, которых ему предоставил гуннский хан Роил. Это был не менее любопытный персонаж истории, как и его время словно сотканный из противоречий. Он родился в 390 г. в городе Дуростор (современная Силистра), что на Нижнем Дунае, в семье военачальника Гауденция и богатой аристократки Италы. Как полагают, его отец происходил из романизированной семьи, принадлежавшей к знатному мезейскому роду. Судя по всему, по отцу и по матери предки Аэция являлись христианами. В возрасте 5 лет он переехал со своими родителями в Италию и в 402 г. по ходатайству отца и с согласия самого Стилихона был зачислен в императорскую свиту в качестве юного гвардейца. А в 408 г., когда Стилихон и Аларих договорились об обмене заложниками, юный Аэций был доставлен в лагерь гота, где пробыл почти 3 года.

Как ни странно, но это обстоятельство фактически спасло его: отец Аэция был приближен к Стилихону, а потому юный герой мог легко стать жертвой смертельной кампании. Но судьба хранила его, и вскоре он опять был отправлен заложником, но уже к гуннам. Аэций, темпераментный сангвиник, прекрасно сложенный, блистающий умом, силой и здоровьем, пришелся по вкусу варварам. Особенно после того, как быстро овладел искусством стрельбы из лука и верховой ездой. Он был очень неприхотлив, мало ел и спал, легко переносил мороз и зной[745].

Мало прельщавшийся деньгами, но жаждавший славы, он принял сторону Иоанна в надежде на успех. Но когда его армия подошла к Италии, участь Иоанна уже была решена. Возле Аквилеи Аэций вступил в бой с Аспаром, завершившийся вничью. Трезво оценив создавшееся положение, Аэций цинично предложил свои услуги императрице, думая, конечно, о своей выгоде. Для себя полководец потребовал полной амнистии и должность магистра армии в Галлии, обещая за это избавить Империю от гуннов.

Впрочем, опасаясь мести Плацидии, он вначале скрылся у того же хана Роила, но при посредстве гунна восстановил свое положение при царском дворе. Сила гуннов была так велика, что не нашлось охотников отказать хану в этой просьбе, а возможности Аэция поддерживать мирные отношения с варварами сыграли свою решающую роль в помиловании изменника. И действительно, явившись к гуннам с оливковой ветвью и мешками золота, Аэций быстро убедил тех оставить пределы Римской империи и получил полное прощение вместе с истребуемыми титулами[746].

С Бонифацием их связывала искренняя вражда и ревность. В 425 г. Аэций разбил у стен Арля вестготов и Теодориху пришлось уйти восвояси. А в 430 г. он повторил свой подвиг, разгромив готов у стен того же злополучного для них Арля, правда, при этом их предволитель Анаольс попал в плен к римлянам. Осенью 431 г. Аэций победил франков и восстановил оборонительные укрепления на Реции и в Норике. В свою очередь Бонифаций имел все основания считать себя спасителем Плацидии, поскольку ему принадлежала честь победы над узурпатором Иоанном. Он рассчитывал на должность консула и патрицианскую тогу, однако императрица, опасаясь военачальника, дала ему лишь титул комита доместиков.

Разумеется, Бонифаций почувствовал себя обманутым. Тем более что Ардабудар, проведший почти всю войну с узурпатором в плену, неожиданно получил в 427 г. желанное Бонифатием консульство. Вскоре к двум опасным фигурам присоединилась третья – консул 428 г. Флавий Константин Феликс, жена которого являлась фавориткой императрицы. Сам собой возник негласный триумвират, фактически разделивший Западную империю на три части[747].

Вскоре Аэций закрутил сложнейшую комбинацию дворцовой интриги: в Плацидии он заронил зерно сомнений в верности полководца, а самого соперника настроил против императрицы, сумев доказать, что ее приказы Бонифацию вернуться из армии ко двору несут тому верную смерть. Дело закончилось тем, что единственным спасением Бонифаций стал считать вандалов, с королем которых Гундерихом (407—428) он в 427 г. заключил тайный союз. Тем самым Бонифаций фактически отдал варвару на разграбление вверенную ему Африку[748].

Быстрая смерть короля вандалов, на смену которому пришел честолюбивый и воинственный Гейнзерих (428—477), лишь способствовала скорейшей реализации плана Бонифация по передаче Африки врагам.

Последующая часть этой запутанной истории просто поражает воображение своим нестандартным исходом. Узнав о союзе Бонифация и вандалов, его верные друзья-сенаторы, недоумевающие по поводу мотивов поступков римского воина, выпросили разрешение у Плацидии провести с ним переговоры. При встрече быстро выяснился подлог Аэция и его интрига, но время было уже упущено. Плацидия и Бонифаций могли сколь угодно долго оплакивать свое положение, и старый солдат с чистым сердцем вверил себя приговору императорского суда, ожидая любое наказание вплоть до смертной казни, но вандалов все равно уже было не остановить. Впрочем, Плацидия простила своего полководца и поручила ему вернуть утраченные территории. Но напрасно Бонифаций с последними отрядами старых боевых товарищей в 430 г. пытался преградить им путь: небольшие римские гарнизоны были сметены ураганом вандалов, и все семь африканских провинций попали под власть варваров.

Терзаемый невыразимой скорбью, Бонифаций в этом же году удалился в Иппон Царский (некогда это была резиденция нумидийских королей, из-за чего город и получил такое название), где более 14 месяцев успешно нейтрализовал попытки вандалов взять город. Опустошив все вокруг, вандалы, сами уже испытывавшие недостаток в пище, решили отступить. Осада интересна еще и тем, что в этом городе скончался его епископ, знаменитый Отец Церкви блаженный Августин, постоянным собеседником которого в течение последних 3 месяцев жизни был Бонифаций.

Удача вселила в полководца оптимизм, и он убедил Плацидию дать ему второй шанс отвоевать Африку. Вместе с августой он добился подкреплений от св. Феодосия Младшего, который прислал целую армию во главе с военачальником Аспаром, уже упоминавшимся выше. Но и второе сражение, данное в 431 г., было для него крайне неудачным – союзническая армия была разбита, а сам Бонифаций вернулся в Равенну, где неожиданно получил статус патриция и должность главного начальника римской армии.