Что социальные сети играли решающую роль в предвыборной кампании 2016 года, кажется очевидным, пускай даже для среднего избирателя телевидение и сохраняло большее значение[1354]. Приблизительно половина американцев пользовалась Facebook и другими сайтами социальных сетей, чтобы следить за ходом кампании, причем чаще всего это были избиратели моложе 50 лет[1355]. А около трети пользователей соцсетей комментировали и обсуждали политические новости или публиковали собственные посты на эту тему, – несмотря на широко распространенное мнение о том, что дискуссии в соцсетях проходят гораздо менее цивилизованно, чем на других площадках[1356]. Впрочем, решающим моментом стало то, что на последнем этапе выборов (после партийных съездов) один кандидат был представлен в соцсетях гораздо заметнее, чем второй. У Трампа в Twitter было на 32 % больше подписчиков, чем у Клинтон, и на 87 % больше сторонников в Facebook[1357]. За несколько дней до выборов Трамп собрал 12 миллионов фейсбучных “лайков” – на 4 миллиона больше, чем Клинтон[1358]. Трамп опережал Клинтон и по более важному фейсбучному параметру “интереса” – причем во всех до одного штатах. (Жители Миссисипи проявляли почти в двенадцать раз больше интереса к Трампу, чем к Клинтон, но даже жителям Нью-Йорка Трамп казался в три раза интереснее, чем она.) Все главные “колеблющиеся” штаты Среднего Запада ясно сигнализировали о своих избирательских намерениях через Facebook. Сходная картина просматривалась и в Twitter. С 11 по 31 мая 2016 года у постов Трампа в Twitter было в среднем почти шесть тысяч ретвитов, тогда как на твиты Клинтон пришлось только полторы тясячи ретвитов[1359]. А еще в кампании Трампа искусно использовался YouTube – например, на заключительном этапе агитационных нападок на глобальную элиту: Клинтон, Сороса, банк Goldman Sachs[1360]. Самое главное, кампания Трампа, как и британская кампания Vote Leave, на полную мощность использовала возможности Facebook оценивать эффективность агитационной рекламы, запуская десятки тысяч вариантов и выясняя, какие из них сильнее всего воздействуют на избирателей[1361].

Все сложилось самым парадоксальным образом, так как с самого начала Кремниевая долина стояла за Клинтон. Сотрудники Google пожертвовали на ее кампанию 1,3 миллиона долларов – и, для сравнения, всего 26 тысяч на кампанию Трампа. Стартап Эрика Шмидта Groundwork предоставил кампании Клинтон информационную поддержку[1362]. Марк Цукерберг испытал отвращение, когда Трамп бросил через Facebook клич – полностью закрыть для мусульман въезд в США, а информационно-технологический блог Gizmodo стал намекать на то, что Facebook манипулирует рейтингом наиболее актуальных тем, чтобы снизить популярность Трампа[1363]. Сам Цукерберг не скрывал, что взгляды Трампа вызывают у него презрение[1364]. Однако сети, в создание которых он и Шмидт вложили столько труда, использовались теперь для продвижения идей, вызывавших неприятие и у них обоих, и у их сотрудников, а еще помогали собирать средства на кампанию Трампа[1365]. И даже если бы Google и Facebook каким-то образом забанили Трампа, они бы лишь увеличили трафик других сетей – вроде анонимных форумов 4Chan и 8Chan, где зародилось движение “альтернативных правых”. Позднее провокаторы из этой группы – Мэтт Брейнард, Чарльз Джонсон и родившийся в Британии журналист и редактор Breibart News Майло Яннопулос – похвалялись, что это они и их сеть привели Дональда Трампа на пост президента, “засоряя” интернет-пространство мемами вроде мультяшного лягушонка Пепе и оскорбительного прозвища консерваторов – cucks (сокращение от cuckservative – гибрида слов conservative (консервативный) и cuckold – (рогоносец)[1366]. Разумеется, организаторы кампании Трампа и сеть альтернативных правых тесно взаимодействовали: команда, работавшая на Трампа, использовала подфорум TheTrump на сайте reddit.com как средство коммуникации между 4Chan и основными сайтами. Именно по этим каналам шло очернение Клинтон как “самого коррумпированного кандидата в истории”, а руководителя ее избирательной кампании обвинили в связи с несуществующей бандой педофилов, будто бы засевшей в одной вашингтонской пиццерии[1367]. До сих пор не утихают горячие споры о том, насколько важную роль сыграла в победе Трампа Cambridge Analytica[1368]. Возможно, составление “психографических профилей” отдельных избирателей вовсе не имело того значения, на которое намекал руководитель этой компании Александр Никс[1369]. Труднее оспорить другое: из-за того, что кампания Трампа связалась с альтернативными правыми, в американскую политику вновь прорвался антисемитизм, которого не наблюдалось там с 1930-х годов[1370]. Однако Трамп победил не поэтому.