что делать, Стив и так знает — много раз оговорено. Хорошо, что пути заранее продуманы, и в лесу, вдалеке от Силы, Алекс нашел ту заброшенную избушку и привел ее в порядок. Ничего, не первый раз планы меняются. Валинор большой. Вот только с Леграссом покончит.

Лес, простирающийся до пункта посадки, был довольно редкий, и Шустер быстро преодолел расстояние до поля в обход дороги. Сейчас никому нельзя было показываться на глаза. Вероятно, на него уже объявили облаву. Спешившись, Алекс устроился где-то в километре от яхты в кустах и стал наблюдать. Около часа вообще ничего не происходило, но потом на трапе появилась онадэррянская стерва. Обознаться было невозможно! Она взяла коляску… И у Шустера сразу зажглась в голове лампочка с новым планом.

…Коляска только свернула за поворот и пункт посадки из нее перестал быть виден, как на дорогу выскочил наездник. Возница резко натянул поводья, чтобы избежать столкновения. Лошадь всадника испуганно заржала, встала на дыбы, но не отступила. Селена сразу узнала первого советника, и ее сердце ушло в пятки, хотя внешне ей вроде бы удалось сохранить невозмутимый вид.

Лжекнязь спешился и с фальшивой улыбкой подошел к вознице.

— Добрый день! — проговорил он и следом резко всадил нож тому в горло. Селена вскрикнула и попыталась выскочить из коляски, но сильная рука успела схватить ее за щиколотку и дернуть назад. Девушка со всего маха ударилась головой о деревянный подлокотник сиденья и потеряла сознание.

Когда Селена пришла в себя, она висела, как куль, поперек лошади и слегка покачивалась в такт движению. Руки и ноги были скованы энергетическими наручниками — не расцепишь. От положения вниз головой и мелькающей перед глазами земли резко затошнило. Девушка зажмурилась. Стремительно начали метаться мысли: что предпринять? Кричать среди леса? Бесполезно, еще и кляп вставит. Свалиться — обратно положит. Чтобы сбежать, необходимо стащить комм и разблокировать оковы. Но как это сделать, когда он у первого советника на руке? Остается одно — запомнить дорогу. Селена снова открыла глаза и попыталась осмотреться. Примет тут не было никаких — кусты, трава, деревья… Ну разве что более заросшее и менее яркое, чем вокруг столицы. Быть может, движутся куда-то в сторону скита. Хотя откуда она знает, как выглядит лес в других направлениях от Аэркараса?

— О, очухалась! — услышала она злорадный голос похитителя, и уже через минуту ей на нос легла какая-то салфетка. Сознание снова уплыло.

Второе пробуждение было еще менее приятным. Селена поняла, что сидит на полу, прикованная к стене на цепь в подвале. Под потолком было узкое окно. Пожалуй, она бы в него протиснулась, если придумать, как освободиться и туда залезть. Девушка снова оглядела комнату — абсолютно пустая, серые стены, но сохранился легкий, приятный запах алкоголя. Вероятно, помещение раньше использовали как винный погреб. Селена поежилась — было ощутимо прохладно. Сколько сейчас времени? И когда ее хватятся? Во сколько должен вернуться Рэд? И найдут ли ее вообще тут? Жуткий страх заполонил сознание. «Как найдут? — нашептывал предательский голос. — На тебе ни маячка, ни датчика. Свидетелей не было, в какую сторону ехали — неясно». «Раньше Рэд меня всегда находил. И сейчас справится!» — спорил второй. Неизвестно, кто бы победил в этом внутреннем противостоянии, потому что как раз дверь скрипнула и в комнату вошел Мараик.

— Ну привет, красотка, — с издевкой сказал он. — Вот и свиделись!

«Совсем у него крыша, что ли, едет?» — подумала Селена, одновременно вспоминая, что маньяков лучше не бесить. Но тут же спросила:

— А что, у эльфов принято похищать чужих жен?

— Вот мне твоя острота на язык нравится! Разреши представиться — Алекс Шустер, — сказал он, помахивая кинжалом. Потом неожиданно закатал брючину, демонстрируя округлый шрам с вмятиной внутри, как будто…

— Это ты, гнида! — Селена задохнулась от злости. — Ты пытался убить меня и Ника еще на Онадэрре!

— Ша, детка! — засмеялся лжекнязь. — Если бы хотел убить, вы бы оба уже были мертвы.

Мараик присел перед девушкой на корточки, и приставив кончик кинжала к ямке между ее ключиц, медленно повел вниз, едва касаясь.

— Но ты же такая аппетитная, такая бойкая…

Кинжал холодил кожу, и Селена, тяжело дышащая от гнева, старалась не шевелиться, чтобы ненароком самой о него не пораниться. Лезвие было настолько острым, что, дойдя до горловины платья и слегка надавив на ткань, с легкостью ее прорезало.

— Что я тебе сделала? Почему ты меня преследуешь? — попыталась она разговорить первого советника. Выиграть время. Хоть десять минут, хоть пять, хоть сколько-то! Рэду нужно будет время, чтобы ее спасти.

— Ну, ты всего лишь не взяла посылку, которая мне была важна. Хотя дело не в ней. Я с бабами не воюю, — и он презрительно сплюнул. — А вот твой муженек мне дорого заплатит за всё. И начнем с тебя.

Мараик резко схватил за надрезанный край платья и с силой его несколько раз рванул, раздирая донизу. Селена вскрикнула и непроизвольно съежилась.

— Кричи-кричи! — одобрительно проговорил Мараик. — Меня возбуждает. Надеешься, что Леграсс за тобой явится? Ну-ну… Не хочется тебя разочаровывать, но домик среди болот, заросший и невзрачный. И не дергайся, тогда, может, не пораню.

Лжекнязь аккуратно поддел острием узкие места на белье и разрезал. Селена сидела, сжавшись в комок. Холод, гнев, страх, стеснение и отвращение бурлили в ней, сменяя друг друга.

— Что он тебе сделал? — проговорила девушка, стараясь изо всех сил, чтобы ее голос звучал смело.

— Да так... Жизнь сломал. Дважды. Теперь я сломаю его.

Мараик резко придвинулся и, схватив Селену за шею, поцеловал. Но онадэррянка не собиралась этого терпеть и что было силы укусила похитителя за губу. Резкая боль в щеке заставила ее отпустить добычу, зато и Эванеску отстранился. Его нижняя губа была прокушена насквозь, обильно капала кровь, которую советник утер рукавом.

— Значит, по-хорошему не хочешь, — сквозь зубы проговорил он. И повторно ударил девушку по лицу. Ее голова мотнулась, однако в этот раз она была готова и не издала ни звука. Мараик разозлился, встал, еще пару раз пнул свернувшуюся клубком девушку и вышел из погреба.

Слезы подступили к горлу Селены, но она очень старалась их там удержать. Этот урод не увидит ее слез. Не дождется… Места ударов болели, завтра будут синяки. Хотя какая разница, выбраться бы отсюда живой. За окном уже