доводах магистра, мне это как-то не нравилось.

Меж тем прием продолжался своим чередом.

На этот раз не сам герцог, который в этот момент был полностью занят Дженой и наваливал каких-то кусков ей на тарелку самолично, а его первый маг поднял кубок, провозглашая здравицу за правителя королевства Аридан, с каким-то трудно произносимым именем, и его светлость, как хозяина праздничества. А когда в зале подхватили клич и выпили за это, то стало понятно, что можно приступать и к еде.

А ее, еды в смысле, по столам уже нагрузили горы!

Блюда с мясом, наломцанным видно от жарившихся целиком туш, стояли перед нами и мы с Крисом зашарили по ним взглядами, не понимая, что сие есть и как к этому подступиться.

— Бычатина, — взялся комментировать нам, «цивилизованным», Мар непривычные угощенья, тыкая ножом в темные куски.

— Швинина, — уже жуя во всю, указал громила на более светлое и жирное мясо.

— Кролик? — попытался я блеснуть хоть какими-то познаниями, в виду блюда с кусками разделанных некрупных тушек, из завала которых выглядывали чересчур уж голенастые для птицы окорочка.

— Неа, — рванув мяса с кости, не отмахнулся от меня Мар, — заяц. Видишь, у него мясо темней и суше? Но ты ешь, не бойся, в зубах не застрянет, на замковых кухнях умеют готовить.

Меж тем нашлась и птица. Разнообразные тушки, обложенные запеченными овощами и фруктами, подавались целиком и с хвостами из настоящих перьев. Притом головы тоже имелись в наличие и с них на едаков поглядывали полуоткрытые подкаченные глаза. Впрочем, перепела по мелкости своей навалены были горкой и залиты каким-то ягодным вареньем, так что, хоть в их «взгляде» упрека было не видать.

Набежавшие слуги прямо при нас принялись раскурочивать птичек и предлагать куски. При этом жопки, с воткнутыми в них перьями, щедро отделялись и оставлялись на блюдах, а вот головы тоже шли в предложение.

Я милостиво согласился на ляжку от тушки с петушиным хвостом, но по сладковатому на вкус мясу, понял, что это утка. Видно родной птичкин хвост по простоте своей был признан праздничного стола недостойным и ей пристроили более красивый, но чужой. Голову же составного монстрика кто-то успел сожрать и я так и не узнал, был ли широкий клюв бедной утки, в отличие от хвоста, признан местным поваром за комильфо или нет.

Рыба здесь тоже имелась, в виде гор жаренной до хруста какой-то мелочи и крупных, с мужскую ладонь, стейков.

Ко всему этому предлагалось множество соусов — все запашистое и пряное настолько, что я, вспомнив читанное когда-то про манеру средневековых поваров забивать несвежесть продуктов специями, даже насторожился.

— Не, не думаю, — поразмыслив, развеял Крис мои высказанные вслух опасения, — ты опять забыл, здесь, в отличие от вашего мира, магия присутствует и уж на герцогских кухнях соответствующий специалист найдется точно. Там-то, по идеи, для простого образования льда, водная магия не выше четвертой ступени требуется. Ну, а бытовая и того меньше сил, как ты знаешь, предполагает. Жуй, не бойся — все норм будет.

Еще и Мар с другой стороны подсуетился:

— Пирожок вот попробуй. С голубятиной! Вку-усный!

Упомянутый пирожок размером был метр на метр, высотой тоже немаленький, а главное, как я заметил, такой имелся на каждом столе. Это ж сколько бедных маленьких птичек для них порешили?!

— Ешь, ешь, — подкинул мне на тарелку Крис кусок, — не знаю, как у вас, а у нас такое да-авно не практикуют. Чисто городская грязная птица считается — жрет все, что не попадя, так что мясо у нее в пищу непригодное!

Ну, у нас-то тоже… кажется, сейчас только во Франции такое потребляют, а все остальное известно лишь из книг.

А потому кусок я принял. Под намасленной блестящей корочкой из теста оказалась начинка из сероватого мяса и чего-то еще, а вот на вкус… по мне так — курица, как есть курица.

Не гурман я — да-а… не гурман…

Пока мы перебирали лучшими по месту и времени харчами, нас еще и развлекали.

Сначала выходили танцоры.

Парень в труппе был один, и на голове у него сидело чучело настоящего петуха. Десятку девушек, в коротких… в местном понимании конечно, а так-то по колено… платьях, шляпками служили чучела курочек. И понятно, что танец этого коллектива изображал петушка с подружками на лужку.

Парниша поскакал с каждой девой-курочкой в отдельности, потом попрыгал в самом центре, а они все вокруг него, затем «птички» что-то там еще поизображали… не знаю. Я, как и большинство мужиков в зале, смотрел в основном понизу, где между белых пышных кружев, призванных видно изображать перышки, мелькали практически неприкрытые стройные женские ножки.

Следовало признать, что за месяц нахождения в этом мире, я одичал неслабо. И если через несколько дней, как планировалось, я все же окажусь дома, то, боюсь, на улицах курортного Геленджика, с таким голодным взглядом буду выглядеть полным придурком.

Впрочем, повсеместная скрытость женских ног, тут неплохо восполнялась предлагаемыми к просмотру верхними частями тела. Да так, как у нас уже давно непринято — груди, маленькие и большие, всевозможных форм и оттенков нежности, выкладывались напоказ демонстративно, еще и норовя превзойти соседские в деталях привлечения: кружавчиках там вокруг и вышивке, наклеенных мушках и свисающих в ложбинки украшениях.

На этом месте своих, совершенно уже отвлеченных от приема размышлений, я понял, что пора бы пить заканчивать, а то сладкое винище, заходящее как компотик, что-то начало растревоживать не те помыслы.

К этому моменту «петушок» со своими «курочками» уже отчалил из зала, а вниманию достопочтенной публики было предложено фаер шоу.

Но и тут без полуголых девиц дело не обошлось. И эти, если честно, одеты были еще меньше, чем «курочки» — штанишки с разрезами, голые животики и расшитые бисером лифчики. Вуали их, ничего не скрывающие вовсе, за одежду можно было не считать вообще. Так что опять на единственного среди них мужика, хоть он-то и показывал фокусы с огнем, опять смотрели гораздо меньше.

Хотя… если обратить внимание на тех дам за столами, что были постарше, то они-то как раз разглядывали именно фаермена. Поскольку он тоже был одет весьма условно и огонь, которым он играл, очень колоритно отражался на его гладком, то ли потливом, то ли намасленном, мускулистом теле.

Так что по завершению фаер шоу вдохновлены… во вполне определенном смысле… были все: мужики сразу же потянулись за кубками, а краснощекие дамы заработали веерами так, что показалось, где-то недалеко врубили мощный сплит.

Затем на площадку вышла труппа шутов. Эти