мои планы. Ты не должен был погибнуть, тем более от своей руки. Ты должен был вернуться к Евгению с победой, должен был вернуться домой и продолжить жить обычной жизнью со своей любимой женой. Это был бы хороший конец для добротной, как мне кажется, истории. Но…

Пенутрий многозначительно помолчал. В пространстве почувствовались некоторые шевеления, словно он переворачивается на другой бок.

– Когда даёшь своим персонажам свободу воли, они могут повернуть повествование совсем не туда, куда тебе хочется. Но я не наказываю своих детей за своеволие. Наоборот, так ведь даже интереснее, когда не только ты творишь историю и пишешь сюжет.

Я вдруг почувствовал взгляд тысяч глаз на себе.

– Я редко контактирую с теми, кто не является моими детьми. Но с тобой, Виталий Чудов, я просто обязан был поговорить. Твой подвиг не остался незамеченным. За те два года, что прошли в первом мире-измерении, многое поменялось. В вашей галактике пока что всё осталось, как и прежде, но в других начались совершенно невероятные истории про революционеров, борцов с Упадком или же, наоборот, про титанов упаднической мысли, что не позволяют свершиться переменам. Ах, эти прекрасные сюжеты…

– Два года? – тихо спросил я. – Я тут уже целых два года?

– Лишь относительно первого мира-измерения, конечно же. Здесь время не имеет никакого значения, но оно всё же течёт, пусть и немного по-другому. Однако я хочу поговорить с тобой вовсе не о сущности бытия. Я уже отметил, что ты совершил подвиг. Я считаю себя справедливым существом, поэтому хочу наградить тебя. Те, кто помогают на высоком уровне, достойны высоких наград.

– Это каких, например?

– Жизни, в первую очередь. Однако и возвращение тебя к жизни я считаю слишком маленькой наградой за твои труды. Ты показал себя талантливым энерговедом, что понимает суть самого себя. Кроме того, я долго следил за тобой и считаю, что ты достоин большой награды. Я предлагаю тебе возвыситься. Сделать то же, что однажды сделал Когерт Вар и даже лучше. Ты возьмёшь под контроль не только родную страну, но и целых две общности высших существ – русанаров и анугиров.

– Постойте, что? – опешил я. – Возвыситься? Взять Россию под контроль? И, более того, русанаров и анугиров? Пенутрий, это же невозможно!

– Сходу – нет. Тебе понадобятся десятилетия, чтобы достичь высшего результата. Но чтобы возвыситься, тебе понадобится лишь небольшое терпение и способность сделать кое-что взамен. Убив Анугиразуса, ты лишил анугиров отца. Не навсегда, но на несколько десятилетий точно. Любая семья без главы распадётся, допустить этого я не могу. Поэтому тебе нужно будет вернуть его любимую жену – Анугиразу. Порядки анугиров позволяют женщине временно занять главный пост.

– Анугиразу? Ту самую, что пала от руки одного из Посвящённых Анугиразуса и ныне заключена в ожерелье с десятью чёрными бриллиантами?

– Так говорят легенды, да. Так или иначе, если ты согласишься, тебе придётся отправиться в Италию. Там ты и найдёшь Анугиразу.

– Но что будет потом? Каким образом я возвышусь, если на то пошло?

– Мы с тобой поговорим об этом позже. Мне в принципе стоит многое рассказать. А теперь, Виталий Чудов, пришла пора тебе вернуться обратно, в первый мир-измерение.

Мой разум вдруг поразила необычайная боль, сменившаяся затем чувством перемещения. Спустя пару минут мои глаза ослепил солнечный свет, тело почувствовало под собой нечто мягкое, а на себе – приятное. Лишь спустя время я осознал, что нахожусь дома в постели. На мне была та же одежда, в которой я отправился в третий мир-измерение: домашние штаны и серая футболка. Я посмотрел на себя и не увидел анугирской чешуи. На мгновение подумалось, что я вернулся назад во времени, но беглый взгляд на часы убедил меня в том, что с момента моего последнего здесь пребывания действительно прошло два года. Мало того, сейчас был январь-месяц, недавно наступил 2371-ый год.

Я прислушался – похоже, никого дома нет. Вспомнил о своих опасениях по поводу того, что квартира мне не принадлежит, и заволновался. Быстрого осмотра моей комнаты мне, однако, хватило, чтобы понять истину – никто другой здесь сейчас не живёт. Встал, пошатался с непривычки и едва не свалился на пол. Неудивительно, что за годы пребывания в пустоте я почти разучился ходить. Да что там ходить – ровно стоять на ногах я был почти неспособен.

Способ осмотреть квартиру я выбрал необычный – пришлось вырвать сознание из тела и, подобно призраку, «полетать». В первую очередь посмотрел на себя – как будто и не уходил никуда, всё такой же молодой, крепкий молодой человек. Однако что-то всё равно было нечисто в моей внешности. Глядя на себя со стороны и подняв майку, я увидел некрасивые шрамы на теле – напоминание о битве на Чёрной Арене.

«Ну что ж, ничего не поделать, – сказал я себе. – Шрамы украшают мужчину».

Отправился дальше. Пролетев сквозь дверь, я оказался в коридоре. Он был почти таким же, что и раньше, разве что робота-уборщика не было. Пролетел я и кухню, и зал, и уборную, но не увидел ничего, что могло бы приковать мой внимательный взгляд. Разве что ножи были другие, поострее, и в хлебнице не было хлеба.

На улице лежал снег, дома украсили красивыми гирляндами и мишурой, небо было ясным, солнце ещё не дошло до зенита. Ничего необычного, каждый Новый год тут всё одно и то же. На площади, наверное, ещё и ёлка новогодняя стоит, красивая и высокая.

Был ли я рад возвращению? Несомненно. Но было что-то странное в этом. Словно меня вырвали из уже ставшего привычным места. С другой стороны, зачем себе забивать себе этим голову? Я улыбнулся.

Живой! Вот оно – главное. Осталось лишь заново ходить научиться, и всё, живи себе да получай удовольствие.

Я взбодрился и попробовал постоять. Тут же пришла в голову затея поддерживать себя «щупальцами». Некоторый запас энергии во мне был. В конце концов, драконы же себя во время полёта поддерживают энергией, чем я хуже?

Понадобилось около десяти минут, чтобы заново научиться стоять и около получаса, чтобы ходить без поддержания «щупальцами». Да, медленно, да, раскачиваясь, но это ведь тоже результат! Под ногами словно бы была вата, но это меньшее зло, нежели полная неподвижность.

Хотелось есть. Пошёл к холодильнику – оказался почти пуст, осталось лишь масло, пара соусов да молоко. Полазил по шкафчикам – та же история, лишь пачка макарон одиноко стояла