Не приходится даже мечтать о том, чтобы как-топомешать их планам, – это теперь в руках Оды Юраку. Так что же ему остаётся?Его рука сжала эфес меча. Только умереть, потому что жить после всегоперенесённого там, в темнице, просто невозможно. Но умереть, забрав с собой иеё. И, возможно, других. Теперь-то он мог ненавидеть. И теперь у него в рукахесть средство осуществить свою месть. Два мёртвых солдата разбудили в нёмаппетит.

Он закрыл за собой дверь, подкрался клестнице, взглянул вверх. Там были люди, он слышал их голоса и звон оружия.Значит, это будет быстрый конец. Он не сомневался, что здесь он останется жив,– сама ненависть будет нести его вперёд и вверх. Но тревогу они поднять успеют.

Он начал взбираться по лестнице – медленно,неслышно. Меч он держал в левой руке, правая сжимала копьё. Он выбрался наплощадку, и три стражника в изумлении уставились на него. Три стражника и ещёодин мужчина – большой, сильный, с телосложением борца сумо и одетый точно также, лишь в набедренную повязку. Человек с длинным мечом в руках. Палач,Ожидающий свою жертву. Уилл метнул копьё, и оно вонзилось в живот палача. Тотзадохнулся от боли и упал лицом вниз, сжимая руками древко, разорвавшее еговнутренности. Древко стукнулось об пол, и покрытый кровью стальной наконечниквышел из его спины. Но к тому времени на него никто больше не обращал внимания.Перехватив меч обеими руками, Уилл ступил в центр помещения, чтобы иметьвозможность маневрировать. Его руки были длинней, он превосходил их силой иростом, и на его стороне было преимущество внезапности. Кровь брызгала в разныестороны, сталь лязгала о латы, а один раз даже наткнулась на другую сталь.Раздавались крики боли и гнева, шипящие звуки выдыхаемого воздуха. Потом всёстихло.

Брызги крови запятнали его кимоно, растекалисьпо его лицу, волосам. Чьей крови? Во всяком случае, не его. Он побежал вверх полестнице, стремясь выбраться на верхние этажи башни, хватая воздух ртом; сердцеего пело от возбуждения. В последний раз, когда чужая кровь запятнала его руки,ему стало дурно от ужаса. Когда это было? Пятнадцать лет назад.

Ещё один этаж и пустая площадка. Но он уженаходился наверху и теперь осторожно перебегал от одной двери к другой,выглядывая из окон во двор крепости. Самый пустынный двор, какой он когда-либовидел. На мосту у ворот были солдаты, но как их мало! И как они поглощенызрелищем происходящего внизу, в гарнизонном городке. Все остальные мужчинысобрались сейчас у главных ворот, ожидая сигнала к бою.

И вот, разливаясь по округе, забился вкаменных ущельях рёв множества сигнальных рожков, поддержанный мощным воплемтолпы. Битва началась. Первая битва.

Откуда-то снизу тоже донёсся звук – тонкий,подвывающий крик. Две служанки решили, что он уже достаточно далеко. Но теперьэто уже не имело значения. Слушать их всё равно некому.

На следующую площадку он поднялся уже соспокойным дыханием. Как тихо вокруг, как мирно и спокойно в этой башне. Он живи будет жить столько, сколько захочет. Потому что, кроме женщин, наверхуникого. Он мог двигаться вперёд и убивать, убивать, убивать, сколько душеугодно. Едогими. Дзекоин. Она часто приходила к нему. О да, он жаждет еёсмерти. Другие женщины, улыбавшиеся его крикам и страданиям. И Магдалина. Магдалина.В конце концов, зачем он затеял это восхождение, это сумасшедшее, кровавоепредприятие? Или он стал прежним романтическим мечтателем, собравшимся кинутьженщину на плечо и прорубать себе дорогу к свободе? Мечта? Но не прорубился лион только что через шестерых мужчин так, словно это были дети? Он посмотрел насвой меч, на руки, на кимоно. Как все заляпано кровью.

Он выбрался на второй этаж, где когда-то жилзаложником. Двери его комнаты стояли распахнутыми настежь, и он кинулся к окну,чтобы выглянуть на равнину. Был замечательный весенний день, и несколькопушистых облаков только подчёркивали голубизну неба, горы на севере зеленели вполуденном солнце. Под Секигахарой он хотел стать птицей, парящей высоко надполем битвы, в полной безопасности от копья, меча или стрелы, наблюдающей завсем и все подмечающей. Сейчас, похоже, мечта его сбылась. Он смотрел,обозревая разом и крепость, и город, и равнину за городом. И здесь он был вбезопасности. А что, подумалось ему, закрыть вон те двери, и можно оставатьсяздесь сколько угодно. Никто не станет искать меня здесь. Никогда. Обесчещенногосамурая.

Внизу, во дворе гарнизонного городка, массасамураев, выстроившись в колонны, ожидала сигнала – бесконечная рекаразвевающихся знамён, сверкающих наконечников копий. На стене – внешней стенетеперь, когда Токугава снёс первую стену и засыпал два рва, – он безошибочноразглядел фигурку принца Хидеери, хрупкую даже в латах. Рядом с ним стояли ОноХарунага и Исида Норихаза, наблюдавшие за разворачивающимися в долинесобытиями. Как и женщины и дети семьи Тоетоми, подальше влево, в стороне отворот. Огромное скопление трепещущих ярких кимоно, встревоженных душ. Потомучто и их судьба решалась сегодня.

В сражении наступило затишье. Судя по горамтрупов, атаку Санады отбили, но позволили ему отойти, и он перегруппировывалряды примерно в полумиле от ворот крепости. Армия Токугавы, под бесчисленнымифлагами с изображением золотого веера, оставалась на некоторой дистанции,готовая к бою.

Уилл посмотрел на город. Там царила тишина.Дома лепились друг к другу по обе стороны узеньких улочек. Сейчас Осака былапохожа на город-призрак. Большинство жителей либо укрылись в крепости, либопокинули город совсем за время долгой осады. Ему показалось, что он разгляделодин-два флага среди леса крыш. Но это далеко не то море, что разлилось вравнине. Неудивительно, что Санада отступил. Впрочем, похоже, что отступил оннедостаточно далеко. На его глазах, по сигналу рога, солдаты Токугавы бросилисьв наступление, их копья засверкали на полуденном солнце. Цепи закованных в латысамураев выглядели отсюда извилистыми кожаными поясами, испещрёнными блёстками,подгоняемые сверкающими насекомыми-командирами, скачущими туда-сюда вдольстроя, отдавая приказы. Невозможно было определить, там ли Иеясу, но сегун иего братья наверняка командуют войсками. Клан Токугава, ожидающий сегоднясвоего звёздного часа.

Дальше к северу виднелась ещё одна огромнаямасса людей, тоже надвигающаяся через поле. Асано, выполняющие приказ принца.Иеясу бросал все свои силы на уничтожение Санады, игнорируя возможную угрозу сфланга. И с полным на то основанием, потому что затерявшиеся среди домов городасолдаты Тоетоми угрозы уже не составляли.