Умозаключение фон Гаммера (и это общий упрек для него и всех тех, кто следовал по пути, им проторенному) сводилось почти всегда к двум формам: «эти артефакты являются гностическими, и значит, они касаются Тамплиеров: эти артефакты относятся к Тамплиерам, следовательно, они гностические». То же самое и в отношении церквей. Фон Гаммер желал признать их эмблемы гностическими, но он не доказал, что они принадлежали Тамплиерам. «И когда даже, – восклицал Райнуар, – орден их мог построить, спроектировав, и если бы существовало секретное учение, то разве начальники стали бы его публично излагать символами в церквях?» Подобным образом и с медальонами. Некоторые из них фон Гаммер гравировал, поскольку думал увидеть там крест-анх Гностиков и божество, окрещенное им именем Мете. Он воображал себе прочесть в них слово gnosis. Но, по мнению сведущего немецкого нумизмата Николая Зееландера, эти медальоны просто несли имя святого. Райнуар торжествовал от этих заблуждений и говорил, как и о церквях: «Когда даже эти медальоны констатировали бы существование гностической секты, которая представляется даже вовсе недоказанной, то это никак не свидетельствует против Тамплиеров, поскольку не установлено, что именно они выбивали данные медальоны». Это возражение еще и сегодня сохраняет свою ценность: пока мы не начнем определять смысл и происхождения артефактов посредством их аналогии с доктринами, мы не сможем никак его избежать.

Мы оставляем в стороне детальные возражения. По существу, защитник Тамплиеров оспаривал само существование бафометических фигур. Обвинительный акт о них ничего не говорит. Об этом не ставится вопрос ни на большой процедуре, проведенной в Париже, ни в показаниях многочисленных свидетелей, допрошенных инквизитором и папскими комиссарами. И только в Каркасоне упоминалось об идоле, сделанном с фигурой Бафомета. «Но, – говорил Райнуар, – очевидно, что именно благодаря орфографической ошибке или произношению это слово так записали: либо тогда в южных провинциях произносилось подобным образом имя Магомета, либо писарь записал по ошибке Baffometti, как в то время писалось assorare вместо adorare; и в этом отношении не должно оставлять никакого сомнения следующее: второй свидетель из Каркасона утверждает, что его заставляли произносить Yallah, сарацинское слово, обозначающее Бога». Мы вернемся к этому арабскому слову, играющему большую роль в аргументации господина фон Гаммера и его сторонников. «Наконец, – продолжал Райнуар, – мы останемся убежденными, что инквизиторы желали заставить признаться свидетелей, что Тамплиеры отправляли культ Магомету, и что слово Бафомет применимо только к Магомету, поскольку припоминается, что один из свидетелей, заслушанных во Флоренции, утверждает, что, показывая идол, ему говорилось: «Вот ваш Бог и ваш Магомет».

Напрашивается заключение: самого слова, сделанного фон Гаммером обозначением бафометической секты, не существовало, и вся система, укрепленная на существовании этого слова, обрушивается в основании.

Тотчас мы выскажем свое мнение относительно смысла этого слова, предмета стольких прений, внесшего большой вклад в заблуждение по теме секретного учения Храма: одни доверялись Райнуару, отрицая существования секрета в ордене; другие, и в данном случае почти все писатели, в течение тридцати лет трактовавшие общую историю Франции, встали под знамена фон Гаммера, придерживаясь версии Бафомета, из которой выводился гностицизм ордена Храма. Ограничимся в данный момент, отметив, что Райнуар заблуждался, как в значении этого слова, вышедшего из уст рыцарей, так и в намерении, предоставляемым им инквизиторам. Разве не понятно, что братья воинства Храма не могли воздавать культ Магомету, в чем судьи и не старались от них добиться признания? Тамплиеры поклонялись идолу, представленному в их генеральных капитулах: это подтверждено массой показаний, тогда как Мусульмане никак не поклоняются создателю своей религии. Они его считают посланником Божиим, но никак его не призывают. Инквизиторы не могли не знать этого, ибо с начала Крестовых походов и перевода Корана, исполненного по приказу Петра Достопочтенного, о пророке исламизма имелись сведения более точные, нежели данные, коими ограничивались хроникеры первой половины Средневековья. Разве не абсурдно делать Тамплиеров большими магометанами, нежели магометане, не поклоняющиеся Магомету? Впрочем, правоверные мусульмане не принимают никакого культа изображений, и известно, что их пророк ниспровергал своей рукой всякие идолы Каабы.

Возвратимся к артефактам, приписываемым Тамплиерам, и к символическим фигурам, которые Райнуар считал разрушенными.

К числу подозрительных практик, которые вменялись Ордену, обнаруживается одна, заслуживающая особого внимания. Мы желаем поговорить о поясных вервиях, коими обматывались рыцари или касались ими идолов, препоясываясь затем ими на голом теле либо поверх своих рубах: мы передаем здесь определения обвинительного акта. В чем видели свидетельство принадлежности Тамплиеров к некоторым восточным сектам: пояс являлся символом посвящения у магов и брахманов.

Это вервие было белым. Все рыцари обязывались его носить. В обычных посвящениях, не имевших места на генеральных капитулах, професс брал пояс там, где пожелал, но более общий обычай заключался в том, что он получал его из рук посвятителя. Петр де Бонне-фон (Pierre de Bonnefond) узнал от свидетелей своего приема, что вервием, которым он препоясывался, прикасались в заморских странах к некоей голове[1080]. Четыре первые свидетеля из Флоренции заявили о своем участии в церемонии освящения вервия и его раздачи, как им самим, так и некоторым другим присутствующим братьям. Однажды освященные при их соприкосновении с идолом, вервия сохранялись в шкатулках и изымались оттуда постепенно по мере принятий. Эти шкатулки путешествовали вместе с тамплиерами и служили также для закрепления идолов. Госеран де Монпеза показал, что ему был дан пояс, извлеченный посвятителем из ящика, где находилась фигура Бафомета, и что посвящающий ему повелел хранить этот пояс и носить непрерывно[1081].

В воспоминаниях, о которых мы говорили, фон Гаммер опубликовал изображения нескольких шкатулок, принадлежащих Имперскому кабинету древностей в Вене, предположив, что они служили для хранения, как вервий, так и идолов. Все были обнаружены в Германии, стране, где орден Тамплиеров, впрочем, оказался наиболее сохраненным: соборы Майнца и Трира вынесли решение в пользу его невиновности. Тем не менее, стоит удивиться, что ни один из этих обличающих артефактов не встречался ни в какой иной стране, где орден владел приорствами и командорствами. Райнуар не преминул сделать замечание о том, насколько странно, что Германия обладала единственной привилегией этих открытий[1082]. В противоположность его ожиданию они не преминули обнаружиться в другом месте. Стало известно, что в Париже в кабинете герцога де Блакаса, очень богатом на восточные артефакты, существовали две шкатулки, аналогичные тем, коими владеет Венский кабинет. Одна была найдена в Вольтерре в Тоскане, а другая в Эссаруа в Бургундии, в земле Кав, в окрестностях древнего дома храма в Вулене, «приорства большого значения, восходившего к великому приорству Шампани, и являвшемуся главным средоточием генеральных капитулов, где в определенные дни показывался идол как восполнение высшего посвящения в мистерии ордена». Эти последние строки заимствованы у одного из самых усердных учеников господина фон Гаммера[1083].