не мог сделать ничего, кроме как поддерживать приличный уровень жизни для себя и своей семьи. Откладывать деньги на их с Джулией старость не было никакой возможности, а оплата образования Дика и Элен казалась практически непосильной ношей.

Тогда Генри обдумал ситуацию и решил – на честности далеко не уедешь. Как адвокат, он знал о семейных делах и понял, что при определенных обстоятельствах семейное имущество может перейти к Джулии. В крайнем случае, если наследство перепишут на мужчину из ветви младших сыновей, ей будет положена недюжинная компенсация. Соответственно, он стал думать, как приблизить эти «определенные обстоятельства» к реальности. По меньшей мере трое должны уйти – Говард, Гарольд и Дэвид; если повезет, то четвертый – бедняга Дезмонд – уйдет сам, без чьей-либо помощи. А старый барон не играет никакой роли – он всего лишь пожизненный владелец имущества и самостоятельно изменить порядок наследования не сможет. Но на все требовалось время. Нужно быть крайне осторожным: риски недопустимы – только «несчастные случаи».

Утопление Говарда и Гарольда было выполнено блестяще – и на его подготовку у него ушло целых три года! Для этого он два года снимал домик в Кумбе, но не мог затащить туда кузенов Джулии. А в этом году, когда он едва не впал в отчаяние – Дезмонд, почти достигший совершеннолетия и все еще живой, мог стать еще одним препятствием у него на пути, – Говард и Гарольд все-таки приехали в гости. Он придумал отговорку, чтобы снять дом за неделю до каникул, – мол, нужно было решить кучу неприятных вопросов до того, как приедут дети. Говард и Гарольд оказались уверенными пловцами. Каждый день он водил их купаться в вечно людную бухту Кумба, а однажды показал обрыв Дэви, куда из-за дикого отбойного течения добровольно никто купаться бы не полез. Генри сказал им, что это, «должно быть, весьма опасно», и отказался брать на себя ответственность, если они захотят там нырнуть в воду. Затем, утром вторника, когда в воде было опаснее всего, он притворился, будто приболел, и позволил гостям пойти купаться без него. Как истинные Хендэллы, гости самоуверенно направились к запретному обрыву, и вскоре произошло неизбежное.

Все это прошло без сучка без задоринки, но в будущее Генри смотрел очень мрачно и нехотя. Одно несчастье в семье проглотят и не подавятся; но второе будет в тысячу раз опаснее. К похоронам в Кумбе он не успел составить план насчет Дэвида, но тогда совершенно неожиданно появился Юстас, словно баран в кустах перед Авраамом, готовый стать идеальным орудием в руках Генри.

Естественно, все это стало понятно не сразу. Зато Генри довольно быстро понял, что Юстас ровным счетом ничего не смыслит в праве! Объяснения Кристендема о наследстве он не усвоил, а недостаточные знания всегда чреваты. Юстас решил, что, когда старик говорил о передаче имущества от сына к сыну вместе с титулом, речь шла о наследовании по мужской линии, тогда как по факту это родовое наследование, о чем Кристендем заговорил только на сегодняшнем заседании. Юстас пытался выкачать из Генри информацию об этом, а он, видя, какая у Юстаса путаница в голове, не сказал ни единого лживого слова, но позволил Юстасу обмануться! Это было очень легко и произвело невероятный эффект. Юстас не озвучивал свои мысли, но они были написаны у него на лице. Он был в трудном положении, но тут перед его глазами развернулись изумительные перспективы, на горизонте виднелась потрясающая награда. На глазах Генри мысль об убийстве Дэвида оформилась в голове его гостя.

После этого Генри нужно было просто откинуться в кресле и ждать, когда Юстас сделает всю грязную работу. Бланш достаточно было одного слова, чтобы она уговорила Дэвида пригласить Юстаса в Шотландию, и если последний задался целью всерьез, то вот, пожалуйста – ему представлялся шанс реализовать свой план. Как у врача, у Юстаса в распоряжении были все известные из фармакопеи яды. Но то, что произошло, подняло Юстаса в глазах Генри на максимальную высоту – несчастный случай на охоте! Превосходно!

Далее встал вопрос о Дезмонде. Как Генри и ожидал, в семье начался переполох из-за того, что имущество могло перейти к кому-то, кто не носил фамилию Хендэлл. Он узнал обо всем этом от Бланш. Вообще-то старый Бэрреди всерьез рассматривал кандидатуру Юстаса и рукой Дезмонда собирался переписать наследство на него. Если бы это произошло, у Джулии не осталось бы никаких шансов. Что ж… Юстас сам об этом позаботится – он лично уберет Дезмонда с пути, пока тот не успел прервать порядок наследования.

Последовали разговор в Риджентс-парке и еще один в клубе Генри. Ложь, в общем-то, была не нужна – нужно было дать Юстасу еще раз себя обмануть. Конечно, к тому времени Бэрреди решил, что наследником суждено быть Джорджу Хендэллу, но Юстасу это следовало представить так, что выживают именно его, а не Джулию. И снова Генри наблюдал по глазам Юстаса, что у того возникает мысль об убийстве.

К сожалению, полиция предупредила миссис Тумлин о Юстасе, однако она вопреки их запрету посвятила в это Бланш – последняя так и не смогла этому поверить и рассказала обо всем Генри. Вскоре ему стало понятно, что у Юстаса не получится убить Дезмонда. Пусть так – Генри сам убьет мальчика, а Юстас возьмет на себя всю вину.

В данном случае откровенное убийство было предпочтительнее «несчастного случая» или «самоубийства». А Юстас станет главным подозреваемым – двух зайцев одним выстрелом. Самого Юстаса тоже надо было убрать с пути, ведь неизвестно, что он сделает, когда поймет, как все это время ошибался. Вряд ли скажет «спасибо» за то, что ему всего лишь дали возможность обмануться.

Значит, убийство Дезмонда, якобы совершенное Юстасом. А что потом? Суд над Юстасом и приговор? Нет, слишком это долго, слишком двусмысленно и рискованно. Самоубийство Юстаса – да, это лучший вариант. И вот оно произошло – в этот самый день. Когда Кристендем принялся объяснять присяжным принцип наследования, над всем нависла серьезнейшая угроза – Юстас начал понимать, что его обманули. Решит ли он рассказать об этом сразу? Даже если нет, есть ли надежда на то, что он даст лжецу себя отравить? То, как жестоко Генри Карр уладил этот вопрос, казалось ему лучшим поступком во всем его запланированном сложном деле. Он быстро принял решение и немедленно привел его в действие: поскорее увез ослабевшего Юстаса из зала суда, поднялся к нему домой, отказываясь обсуждать ситуацию по дороге. Он заставил его не