Уже восемь часов вечера. Магнус с трудом сдерживал раздражение, но не уходил.

Теперь голос судьи был твердым и уверенным.

– Суд разрешает допрос свидетеля, но при условии, что его предварительно допросят в полиции.

Вот тебе и на.

Заседание откладывается как минимум на несколько дней. Полиция и прокуратура должны опросить человека, утверждающего, что он отец Беньямина Эмануэльссона. Сторона обвинения должна получить время для подготовки.

Что касается Магнуса Хассела, он сомневался, что внезапно объявившийся свидетель и в самом деле отец Беньямина. Матс Эмануэльссон, который уже больше четырех лет не числится в списках живых.

Но еще интереснее было, как Эмили объяснит ему то, что она сидит здесь и играет в защитника по уголовным делам целый рабочий день.

– Прежде всего хочу сказать, что я вне себя от волнения. Моему сыну грозит пожизненное заключение за преступление, которого он не совершал. Он угодил в эту историю только потому, что не хотел называть мое имя и не хотел говорить ничего, что могло бы меня скомпрометировать. Согласно вашим реестрам, я мертв. Но вот он я, перед вами.

Я пытался вступить в контакт с Беньямином с того самого дня, когда его арестовали. Я даже один раз, не представившись, говорил с адвокатом Эмили Янссон, попросил ее передать письмо Беньямину. Она отказалась… я не в обиде, я понимаю. Существуют определенные правила. Юридическая этика и так далее. Может, надо было согласиться, что она ознакомит прокурора и полицию с содержанием письма… может, тогда бы меня и привлекли в качестве свидетеля, но у меня плохой опыт сотрудничества с полицией. Дважды пытался, и оба раза все закончилось катастрофой для меня и моей семьи.

Но сейчас я понял: другого пути у меня нет. Только так: выступить из тени и рассказать, что произошло в Вермдё.

Не буду слишком многословен. Несколько лет назад моей жизни грозила серьезная опасность. Это и заставило меня инсценировать самоубийство.

Но… пусть вам это покажется смешным – я не мог жить без своих детей. И не хотел, чтобы они жили без отца. Поэтому, хотя я и жил в самых разных точках Земли, время от времени… не часто, но регулярно находил возможность с ними встречаться. Мы виделись главным образом в доме, который я купил в Вермдё. Мой друг Себастьян Матулович помог мне оформить документы на гражданина Испании Хуана Арравену Уэрту. Ничего сложного, сделали доверенность… в общем, я знаю, как это делается.

Больше четырех лет я прожил под этим именем. Думаю, не надо объяснять зачем. Ни у кого не должно возникать сомнений – меня нет в живых. Иначе нельзя было гарантировать безопасность моих детей и моей жены. Бывшей жены.

Два с половиной месяца назад я приехал в Швецию. Не стану объяснять почему, но еще на паспортном контроле у меня появилось чувство, что меня кто-то узнал.

Зачем приехал? Повидать детей. И у меня были кое-какие дела с Себастьяном Матуловичем. Себбе.

Мы с Беньямином целый день были на море, ловили рыбу и болтали. Потом подъехал Себбе. Мы поужинали. На следующий день Себбе должен был отвезти меня в аэропорт, а Беньямин в своей машине вернуться домой.

Ночью я проснулся от грохота. Я встал, заглянул в спальню Беньямина – постель пуста. Наши спальни на втором этаже были рядом, а Себбе спал на первом.

Крики внизу продолжались. Я сбежал по лестнице и увидел… Беньямин дерется с вооруженным бандитом. Бандитом… я мгновенно узнал этого бандита. Его зовут Йоаким Сунден. Думаю, что бо́льшего мерзавца в рядах полиции нет. И никогда не было. И вряд ли будет.

У Сундена в руках оружие, по щеке течет кровь. Думаю, Беньямин ударил его разбитой бутылкой – осколки ее валялись тут же, на полу. Я попытался помочь сыну, но даже вдвоем мы не могли ничего сделать – они катались по полу, Сундену никак не удавалось воспользоваться пистолетом… и только в эту секунду я увидел… это было жутко. Себбе лежал на полу. Если бы я не был уверен, что это Себбе, я бы его не узнал. У него не было лица. Сплошная кровавая рана.

И я сообразил, что случилось. Сунден проник в дом, увидел спящего человека и выстрелил ему в затылок. Он думал, что это я.

В какой-то момент, сбив Сундена с ног, нам с Беньямином удалось выскочить из дома. Вслед нам загремели выстрелы.

Я крикнул Беньямину, чтобы он уезжал, а сам скрылся в лесу.

Это все, что я знаю.

Я был в доме в ночь убийства. Кроме меня, в доме были мой сын Беньямин и Себастьян Матулович. Себастьян Матулович убит полицейским, который в предыдущей моей жизни пытался сделать меня информатором. Себбе спас нас, но заплатил жизнью. Он был моим лучшим другом девять лет.

Обвинитель Анника Рёлен никак не могла усидеть на месте. Она слушала показания Матса Эмануэльссона, возводила глаза к небу, скептически вздыхала.

Эмили прекрасно ее понимала: показания Матса скорее напоминали эпизод из фильма, не особо искусную выдумку. Лишь бы спасти сына.

Но две вещи обвинитель опровергнуть не могла.

Первое: Матс Эмануэльссон сдал пробы на ДНК, и они с вероятностью +4 – наивысший уровень доверия – доказывали, что он и Беньямин близкие родственники. Следы ДНК Матса были найдены и в доме, что неопровержимо доказывало: Матс в доме был. Даже старший прокурор Анника Рёлен вынуждена была с этим согласиться.

Во вторых: Матс представил испанскую зубную карту и ряд фотографий. На снимках улыбался загорелый мужчина с татуировками на руках, полностью совпадающими с татуировками убитого. Таким образом, личность убитого была установлена окончательно. Себастьян Матулович по кличке Себбе.

И все-таки Рёлен попыталась поставить под сомнение показания Матса. Она несколько раз спрашивала, почему он вышел из подполья на таком позднем этапе. Указывала, что он уклоняется от вопросов о своей предыдущей жизни. Попыталась вытянуть из него подтверждение, что полной уверенности в том, что Беньямин не убивал Себастьяна Матуловича, у него нет. К тому же он не мог объяснить происхождение окровавленной одежды в лесу. Не мог объяснить, почему на руках Беньямина обнаружены частички порохового заряда.

И то, что убитый не кто иной, а именно Себастьян Матулович, оказалось в ее доводах чуть не главным козырем. Она утверждала, что у Беньямина были все мотивы для убийства.

– Вас ведь похищали девять лет назад?

– Это так.

– Люди, которые принадлежали к так называемой югославской мафии?

– На этот вопрос я не могу ответить. Не знаю.

– Так вот, я утверждаю, что Себастьян Матулович был известен полиции именно потому, что он был связан с этими кругами. Я имею в виду с югославской мафией. И Беньямин хотел отомстить за ваше похищение девять лет назад.