На лице Эдина появилось такое отвращение, что маркграф засмеялся.

— Можно подумать, в Грете очередь выстроилась из королей и первых наследников, — заметил Рай.

— Оно конечно, — кивнул маркграф, — но тут покапризничать и поторговаться дело святое.

— Никто и никогда не переиграет мой брак, — медленно, с расстановкой сказал Эдин.

Ему хотелось треснуться готовой об стол. Наверное, мышь в мышеловке чувствует себя примерно так же.

— Даже если у вас забудут спросить, друг мой? — маркграф был неизменно доброжелателен, он смотрел на Эдина… с любопытством?

Как будто тыкал соломинкой в пойманную мышь, чтобы узнать, как она себя поведет.

— Тогда мы не поедем в Лир, вот и все, — решил Эдин, кстати, испытав при этом немалое облегчение. — У нас есть «Виолика». Мы уйдем на ней… куда-нибудь отсюда, чтобы протянуть время. И договоримся с королем.

— А пока в пираты подадитесь, лорд Эдин? Вам ведь, помнится, уже пришлось попробовать этот хлеб?

Рай вытаращил глаза. Эдин покачал головой.

— Конечно, нет.

— Тогда поймать вас вопрос времени. Притом, поймите, ловить будет не только Герейн. Нет, друг мой. Прятаться от короля непонятно где не выход. А выход у вас, как я понимаю, один — стать сильной фигурой. Над сильными не смеются, их боятся. Им не требуется долго кому-то что-то доказывать, — маркграф придвинул к себе шахматную доску, на которой еще сохранились остатки вчерашней партии, убрал с крайнего поля пешку и поставил на ее место ферзя.

Намек получился вполне понятный.

— Это в интересах вашей семьи, ваших с Аллиель будущих детей, — добавил маркграф, — либо вы сможете их защитить, либо они когда-нибудь станут заложниками чьей-то чужой и, возможно, недоброй воли. Ведь они будут Крансартами, внуками королей. От королевской крови в жилах нельзя избавиться, друг мой.

— Я это понимаю, — Эдин прямо посмотрел на маркграфа. — Осталось придумать, как стать сильной фигурой.

Лорд Верк улыбнулся.

— Видите ли, граф Верден, как и следовало ожидать, предвидел ваши нынешние затруднения. Кем бы он ни был, будь он неладен, но он был гениален. И не только как министр. Вы уже сильная фигура, лорд Эдин. Вас уже боятся. Все, включая короля Герейна. Собственно, именно поэтому он и не делает пока никаких решительных шагов.

Эдин с Раем ошеломленно переглянулись.

Маркграф показал на море.

— Видите вон те кораблики, лорд Эдин? Так вот, они ваши. Как, собственно, и весь остальной Гринзальский флот. Согласно воле графа Вердена, его флот, который по договору с Гринзалем временно носит гринзальские флаги, и его золото в банках Гринзаля и еще некоторых — принадлежит вам. Ну, в подробности вас посвятит известный вам сушеный крыс господин Вейри. А пока просто знайте, что у вас есть то, чего фактически нет у Кандрии — сильный флот.

И Эдин, и Рай окаменели. Маркграф разглядывал их с откровенным удовольствием.

— Угу. Когда об этом узнал я, наверное, выглядел так же. Помните флотский парад в Тасане три года назад? Цель у него была одна — впервые показать вас, друг мой, вашим командорам и капитанам. Пусть издалека, но тем не менее. Выпейте водички, это помогает.

Эдин внял дельному совету и допил воду прямо из кувшина.

— Но откуда? — выдохнул он, — каким образом?

Маркграф развел руками.

— Уточните у господина Вейри. Верден упоминал как-то, что весь белый и черный перец, к примеру, доставляют в Гринзаль корабли его компании, а вот в Кандрию все это попадает уже из Гринзаля. И не только ведь перец, и не только в Кандрию. Вы ещё спросите, как удалось этого добиться! — он хмыкнул. — Тогда я, невежа, не оценил, какие это деньги. А вы уже оценили, молодые люди? Вы же понимаете, что такое Гринзаль.

Эдин с Раем переглянулись и разом кивнули — они оценили. Да и маркграф кокетничал, не более. Всякий бы оценил.

Гринзаль — союз мирных, свободных и очень богатых городов с номинальным герцогом во главе. Его бы давно растерзали соседи, если бы это герцогство не лязгало громко зубами, собрав у себя немалую военную мощь. В том числе флот. Который, оказывается, принадлежит принцу соседней державы. Как же все это… может быть непросто.

— Нет, принцу нельзя торговать перцем! — воскликнул Рай.

Пожав плечами, маркграф продолжал:

— Возможно, вы еще услышите о золоте, которое несколько лет назад взял на пиратской флотилии командор Левер. После этого на разных верфях было заложено девять кораблей сразу. А вообще, насколько мне известно, по нескольку кораблей строились каждый год, за исключением тех лет, когда граф был в заключении. Флот был увлечением Вердена задолго до вашего рождения, лорд Эдин. Те его корабли, которые ходили под Кандрийским флагом, король забрал, как и прочее имущество, а те, которые принадлежали его торговым компаниям — они остались. Король ведь об этом не мог знать.

Как истинный вельможа, маркграф упоминал о торговых компаниях несколько смущенно. Он продолжал:

— Впервые Верден через господина Вейри сдал в аренду Гринзалю свою флотилию из восьми кораблей еще при жизни короля Юджина. Мы с ним, помнится, посмеялись над тем, что Гринзаль арендует корабли у министра Кандрии. Но, честно говоря, я не ожидал, что в последние годы все это, так сказать, настолько процветает. Тем лучше для вас, лорд Эдин.

Эдин молчал. Прищурившись, он смотрел за окно, на море.

Море парило, и корабли на рейде тонули в дымке.

Мысль о том, что он больше не хочет для себя ничего, принадлежащего графу Вердену, успела только мелькнуть. Следующая оказалась более практичной — о том, что флот все равно должен кому-то принадлежать. Не дарить же его гринзальскому герцогу? Или королю Герейну.

Отцу. О, демоны…

Нет.

Он сам все сделает. Лучше ли, хуже, но он очень постарается.

Потому что в противном случае, кто знает, даст ли хоть когда-нибудь ему король возможность что-то делать самому.

Эдин и так уже получил от Графа слишком много. Включая умение играть в шахматы.

Лучше быть пешкой, которая сама прошла путь до ферзя, чем ферзем изначально — когда-то Граф говорил что-то подобное. И Эдин был с этим согласен. Слишком со многим он был согласен, о демоны!

С этим флотом он, во всяком случае, не пешка. Но играет по-прежнему Граф…

Играл. До сегодняшнего дня. Это был его последний ход.

Маркграф наблюдал за ним, полуприкрыв глаза.

— Как видите милорд, у вас есть преимущество перед принцем Эрдадом, — негромко сказал он, решив, видимо, что пауза затянулась, — все, что имеет Эрдад, он получил от короля. Вы от короля пока что не получили ничего. Вы независимы. Вы единственный на всем побережье можете противостоять Сольвенне, которая облизывается и на Кандрию, и на Грет, и … да ей только дай волю. И при том от вас пока что непонятно чего ждать! Кандрийский принц, связанный со своей семьей лишь фактом кровного родства! Это необычно. Мало кто сейчас может себе позволить ссориться с вами. Король Грейн — не может. Поэтому не факт, что вас лишат права наследования прямо сейчас. И ваша женитьба, на взгляд всех окрестных королей, случилась более чем некстати. В Сольвенне, например, тоже есть две принцессы брачного возраста. Сколько проблем можно снять правильным браком, мой друг! — пошутил он и улыбнулся.