Он всё так же смотрел в пустоту невидящим взором, словно не понимал, что от него требуется. Недоумевающая Ринэя сама сделала несколько шагов вперёд. Атаковать девушка не решилась, уж больно странным был Градэн.

«Может быть, он чем-то болен? Нехорошо получится, если так».

— Эй, Градэн! Ты в порядке?! Готов начать?! — громко осведомилась Ринэя.

Внезапно рыцарь пришёл в движение. И то, что произошло в дальнейшем, Ринэю поразило. Без какого-либо объяснимого перехода, глаза Градэна засверкали неистовой яростью. Рыцарь устрашающе взревел и без предупреждения бросился на принцессу.

Уклониться Ринэя успела лишь в самый последний момент. Казалось, что кулак крагерхатерца обрушит целый участок арены в глубокие подземелья под городом, но подземный слой аргеномого подавил мощь его удара. Земля разлетелась во все стороны, несколько камушков попали в Ринэю, один из которых оставил кровоточащую царапину на её щеке.

— Да уж, битва будет жаркой, — хмыкнула девушка, одним движением руки смахивая капельки крови на землю.

«Однако взбесился он не на шутку. Создаётся впечатление, что Градэн не в себе. Не мог же он преисполниться ко мне такой ненависти всего за один вечер, да ещё и без каких-либо видимых причин?! Хорошо, хоть берет догадалась оставить у Нирна».

Градэн устремился вперёд, но и сама Ринэя, попутно уворачиваясь от его ударов, перешла в наступление.

Удар! Ещё удар! Пламенный волк попал точно в живот рыцаря, но тот даже не качнулся, словно и не заметил сгустка пламени.

Ринэя была вынуждена уклоняться от каждого удара, ведь принцесса понимала, что даже если Градэн заденет её хотя бы краешком, будет очень больно. Несмотря на большие размеры, крагерхатерец не был медлительным, но что-то в нём всё же было не так.

Присмотревшись к своему противнику, Ринэя с растущим удивлением отметила, что он действительно не в себе и отнюдь не из-за внезапного прилива ненависти к противнице. Создавалось ощущение, что рыцарь двигается не по своей воле. Его движения стали какими-то дёрганными, точность ударов существенно снизилась. Останься он собой прежним, у принцессы не было бы и секунды на передышку, разве что надежда на то, что от усталости Градэн свалится раньше неё.

Сейчас она успевала огрызаться, но что толку? Воля рыцаря всё ещё огромна, хотя и немного ослабла после последней встречи. Его тело всё ещё могучее, а доспехи придают дополнительную защиту. Если только…

«Есть кое-что, что я ещё не показывала!»

Ринэя не смогла сдержаться от улыбки. Раньше у неё не получался этот трюк, но после экстремальной тренировки с Марасой, она могла рискнуть.

— Поехали! — принцесса прыгнула вверх и тут же оттолкнулась от воздуха.

Нирн вёл отряд по коридорам во внутренних помещениях арены. Здание было весьма большим и запутанным, так что не раз группе приходилось останавливаться и совещаться, куда направляться дальше. Но цель была всё ближе. Уже очень скоро они должны были прийти к залам, где сосредоточена стража арены.

— Уже близко! Я чувствую чью-то злую ауру впереди! — воскликнул Нирн.

— Чем скорее найдём ворогов, тем лучше, — сурово начал Степан.

— Стойте! Что-то не так! — Мараса начала тормозить, а пространство в коридоре перед командой внезапно искривилось. Соратники успели только издать изумлённые окрики, как оказались в совершенно другом месте.

Вокруг царил серый туман, сквозь который ещё были видны очертания коридора и дверей вокруг команды.

— Что за бред?! Что это?! — Винченцо с беспокойством вертел головой, тщётно пытаясь понять, как они могли оказаться в подобном месте.

— Астральный план, — фурия провела рукой перед собой, заставляя серый туман колебаться.

— Астральный?! — удивился Нирн. — Разве мы можем физически перейти на него?

— Нет, — Мараса покачала головой, — но нас могли переместить. Это подвластно некоторым видам демонов и всем дьяволам.

— Значит, поймали нас таки демоны. Замуровала погань, — тяжело вздохнул Степан. Суеверный сантсец старался сохранять спокойствие, но явно занервничал. Не любят уроженцы Царства всякие тёмные сущности.

— Ещё нет! — возразила Мала, решительно поднимая молоты. — Прорвёмся!

— Только ничего не круши здесь, — заметила её кузина. — Это довольно слабенькое подпространство. Даже не астральный план, а нечто вроде преддверья.

— Но зачем запирать нас здесь? Что это им даёт? — удивился Винченцо.

— Враг попытается сломить нашу волю к сопротивлению, — ответил помрачневший Нирн. — Я читал об этом в книгах. В таких местах властвует одна негативная эмоция. Если кто-либо ей поддаётся, становится зависимым от демона.

— А ты хорошо образован, парень, — с явным одобрением заметила Мараса, поворачиваясь к жрецу. — Осталось лишь понять, что за эмоция.

— Коридор никуда не делся. Будем идти вперёд и не терять бдительности, — решила Мала, шагая вперёд.

Первоначально ничего необычного не происходило. Серая хмарь ещё затуманивала взор, но очертания коридора и дверей были видны. Внезапно остановилась идущая впереди Мараса. Фурия повернулась к открывшейся по правую руку двери. Из прохода лился белый свет, озаривший фигуру волшебницы. А она только смотрела в проход.

Мала заглянула через плечо кузины и увидела туманную картину. Это была пасторальная картина счастливой семьи. И дети. Их было двое. Трудно было увидеть мельчайшие детали, ведь изображение в глазах мабирийки было довольно туманное, но это очень ясно и чётко видела Мараса.

По щеке фурии неожиданно скатилась одинокая слеза, но в следующую секунду она закрыла глаза и резким движением захлопнула дверь.

— И что это с тобой было? — Мала с недоумением смотрела на кузину, которая всё ещё не открыла глаз.

— Это испытание. А эмоция — скорбь, — тихо ответила фурия.

— Ты испытываешь скорбь при виде детей? — не поняла кузина. Она обернулась, ожидая увидеть соратников за спиной, но внимание каждого из них было поглощено чем-то другим. Каждый уже стоял напротив одной из открытых дверей, невесть как появившихся в этом туманном коридоре. И каждый видел что-то своё.

— Им нужно помочь, — решилась Мараса. — Мала, лучше всего справится тот, кто знает человека дольше всех. Постарайся найти нужные слова.

— Я поняла, — воительница кивнула и направилась к Нирну, пока Мараса пошла к Монсэльму.

Чего точно не ожидала увидеть Мала, так это туманной картины юного жреца. Да, изображение былых дней было смутным, но она узнала в нём Нирна. Догадалась и об остальном.

— Ты видишь своё детство, Нирн? — спросила она.

— Если его можно так назвать, — тихо ответил он, не отрываясь от созерцания.

Мала всмотрелась в картины былых дней. Да, детство Нирна едва ли можно было назвать весёлым. Родители юноши загорелись идеей сделать из мальчика гения. Нирн практически не знал радости подвижных игр или общения со сверстниками. Только редкие проблески свободы были в его детстве. И связаны они были с Ринэей. Наследная принцесса Эрдонии, сама того не подозревая,