Верхом на гигантском коне с рогом во лбу с небес спускались те, кто на самом деле прибыли спасать, рискуя жизнями: героические близнецы с лицами героев боевиков, спешащих замочить очередного супостата, Асмодей и Эркюль. А на хвосте единорога удерживал себя силой русского мата и магии гигантский кот Зорро.

Увидев Аллу и Нику, скрюченных и избитых, ребята переменились в лицах и ускорили посадку.

– Колечко девочкам того, верните, – мрачно сказал один из близнецов, сжимая в руках боевую палицу.

– Арестовываем мы вас, – добавил второй, поигрывая здоровенной черной косой. Алла восхищённо покосилась на страшное оружие, мощь которого ей однажды удалось лицезреть.

– Зря вы сюда пришли, – раздался ещё один незнакомый голос. Однако Алла отметила, что чем-то он похож на голос драгоценного шефа. То ли властными интонациями, то ли тембром. – Не стоило вам вмешиваться, может, живы бы остались.

Изрядно струхнувшие Мария с Элладором тут же приободрились.

– Ваше Темнейшество! – пискнул Элладор, уставившись на появившегося из так и не рассеявшейся темноты высокого мужчину взглядом девушки-фанатки на известного певца.

Его сестра опять раскраснелась и согнулась в поклоне, едва не кувыркнувшись от усердия:

– Господин, вы прибыли спасти нас, ваших рабов?

– Нет, – сардонически ответил голос. – Вас – и спасать?! Вы смеетесь? За кого вы меня принимаете? За девочку-волшебницу или героя из сказки?!

Алла внезапно подумала, что хоть в чём-то она с незнакомцем солидарна.

– Я пришёл забрать то, что принадлежит мне. И еще я пришёл мстить. Эти бездарности за один день лишили нас двоих талантливейших послушников – будущих, разумеется. Одного они спеленали, как младенца, как раз когда он был готов прийти к нам. Второго… Моего сына, – голос дрогнул. – Впрочем, неважно. Готовьтесь, смертные. Сейчас я напущу на вас настоящую Тьму!!! Слуги мои, несите смерть предателям!!!

На стройке сразу стало тесно.

Незнакомые ребята и девушки окружили маленький отряд, сплотившийся вокруг Аллы и Ники. Почти все были в черном, и все с гримасами утонченной ярости на лицах. Словно герои страшных сказок про одержимых демонами.

Члены ОФИСА встали в круг, демонстрируя Алле и полуобморочной Нике свои храбрые мужские задницы и один храбрый кошачий хвост.

"Грустно будет, если они все умрут из-за нас. Как же грустно, – подумалось Алле. – Вот же тухлая мировая задница! На нас надвигается вариант препоганейший №2! Все умрут. Никого не останется".

– И это всё твоё войско Тьмы, Великий? – раздался ещё один голос из темноты.

Алла задрожала всем телом от неожиданно разгоревшейся в душе надежды. Ведь этот голос принадлежал её любимому.

– Что ж, тогда готовься, Великий. Потому что я привёл с собой настоящую смерть. Твою смерть, – из тьмы и теней словно бы соткался улыбающийся Леопольд. А за ним повалили сотрудники ОФИСА.

– Никогда не думала, что у нас так много сотрудников! – ошарашенно воскликнула Ника.

– Давно не виделись, Ваше Темнейшество, – язвительно произнёс Леопольд.

ГЛАВА 36

– Ну что, Ваше Темнейшество, сражаться будем? Убивать друг друга или калечить? А может, принесёшь меня себе в жертву? – говоря это, Леопольд выглядел необычайно властным, гордым. Почти всесильным.

Тёмный отступил, испарился, как чёрный дым, слегка зацепив Нику. И она взбесилась, буквально осатанела. Особенно стало обидно, что кольцо было у неё в руках, а проклятая Мария отняла его, как леденец у младенца, а потом их побил Элладор, вообще чмо редкостное.

И она кинулась на не успевшую сбежать Марию, стиснув её хрупкую шею голыми руками. Ника сжимала и сжимала, хоть и получала от не желающей умирать ведьмы чувствительные удары ногами и руками.

Но она её задушила и, осознав это, резко разжала пальцы, содрогаясь от омерзения, словно стискивала полусгнившую плоть трупа.

В этот момент она услышала голос изнутри, тихий, словно к ней обращались из подводной глубины: "Мама, ты хочешь меня оставить?"

Всё в ней содрогнулось: "Конечно, хочу!".

Слёзы навернулись ей на глаза.

Когда Тёмный уходил, Ника вдруг осознала, что совершенно не запомнила его лица. Словно у него и не было лица, фигуры… Ничего человеческого. Только сгусток чёрного мрака.

Уж насколько она любила красивых сволочей с кусочком тьмы внутри, эта тьма показалась ей чрезмерной.

Ей нравилось, чтобы рядом с тьмой был свет, который и отражался бы в озере тёмного мрака, как в ночном море. Сплошная тьма… Ей это казалось слишком жутким. Словно оказаться запертой в тёмной комнате без окон. Совершенно детский страх обуял Нику, налетел, как шквальный ветер.

Ника вдруг увидела странную галлюцинацию: лежащую в пентаграмме или ещё какой-то подобной штуке красивую девушку, чем-то похожую на Афину, тоже черноволосую, с шикарной фигурой и распахнутыми тёмными крыльями. Диковинный колдовской знак, таящий недоброе, светился кровавым сиянием.

Девушка с глупым обожанием смотрела на своего Владыку, как доверчивая влюблённая простушка.

А он её просто использовал, чтобы сотворить сына пострашнее. Не бессмертного, она же не демоница, а лишь Тёмная фея. Но очень опасного.

– Прощай, Великий! – кривлялся ему в спину Леопольд. В спину отца.

– Ты – моя самая большая ошибка, – услышала Ника ответ Тёмного, произнесенный не вслух, а мысленно. Ей это показалось странным, но она каким-то образом включилась в их внутренний диалог и подключила к нему Аллу.

Ей казалось, что ей будет это интересно услышать.

– Я неправильно выбрал женщину, она оказалась слабой, слишком человечной. Она любила меня, ну, не смешно ли? А ведь ты всё-таки пошёл в меня: в любовь ты тоже не веришь. Женщины – это подстилки, которые нужно использовать, не так ли? Интересно, чем ты купил преданность своих подопечных? Что ты им такого пообещал? И зачем вы все рискуете жизнями ради этих двух ведьм? Хотя, не спорю, ведьмы сильные.

В мыслях демона послышалось недоумение.

– Как тебе удаётся удерживать возле себя существ с такой могущественной магией? С такими силами? Я бы с удовольствием переманил к себе хотя бы твоего ученика и Зорро. Они – сильные. Что ты им пообещал? Чем ты их держишь? Ложью? Что это за коварные слова? Кажется, я действительно тебя недооценил, сынок.

– Не смей называть меня так! – холодная волна бешенства поднялась в Леопольде, он побледнел и даже затрясся.

– Ты всё равно мой сын, хочешь ты этого или нет. Но мне больше нравилась твоя вторая половина – зачем ты её убил? Ты ведь убивал меня в себе. Но тебе так и не удалось довести дело до конца.

– До конца, до конца, не сомневайся!

– Так всё-таки, открой мне свой секрет: на чём держится твоя фирма?