мир неведомых пока людям технологий и искривлённого пространства. Кейв видел такое на Биафра, но Биафра все привыкли считать аномальной зоной, созданной неизвестно кем и когда, а это всё было создано существами из той же Вселенной, где жили и люди, но до сей поры ничего подобного создать не могли.

Идти пришлось почти полчаса. Кейв подозревал, что можно было добраться до места гораздо быстрее, но видимо это была намеренная демонстрация. Наконец они вошли в относительно нормальный коридор со стенами, потолком, неприятным тусклым светом, который предпочитали гуманоиды, и, миновав его, очутились в гранёной, как бриллиант, комнате, где Кейва встретил… встретило?.. Существо напоминало мутантов с Пскема, хоть и было меньше размерами, и не имело выростов из костей. Но глаза его были намного страшнее, настолько, что даже хладнокровного кипа проняло — Кейв почувствовал, как по коже бегут неприятные мурашки. Анна, которая всё это наблюдала из крипта Грита, вскрикнула, когда взгляд этого существа остановился на ней — он посмотрел Кейву прямо в глаза. Салатные, хрустально — прозрачные, разумные, но абсолютно бешеные, с рваными зрачками, которые Анна увидела всего на миг, но в этот миг она отчётливо поняла, что это существо — её самый страшный враг, страшнее которого просто быть не может.

— Кейв, уходи оттуда! — Взмолилась она, забыв, что Кейв её не слышит. — Пожалуйста, уходи от него!

— Нам нужен этот мероканец, свободный от Л: вара и от любого другого влияния, но сохранивший свою личность и биологическую основу. — Сказал Кейв. — Мы заплатим пска. После трагедии на Пскеме партии более крупной тебе не предложит никто. Если, конечно, ты способен это сделать. Мозг этого мероканца был основательно обработан Л: варом, и, боюсь, исправить это будет практически невозможно. Если кто-то и способен на это, так только ты… или я ошибаюсь?

— Л: вар — всего лишь человек. — Стеклянным голосом произнёс Шитаха. — Очистить мозг Кайла Ивайра от дряни, которую напихал туда этот выродок, сложно, но ничего невозможного здесь нет. И ещё. Я не стану ничего делать прежде, чем получу сведения о Грите. Где он?

— В космосе. Он больше не принадлежит ни Лиге, ни двойнику.

— Кто им владеет?

— Мероканец. И принадлежность Грита отныне — Мерак. Других сведений я давать не уполномочен.

— Так ты действуешь по чьей-то просьбе? Я так и думал. Это существо наблюдает теперь за нами, не так ли?

— И это тоже. — Уклончиво ответил Кейв. Он почувствовал напряжение. Всё, казалось, готово было сорваться. Но Шитаха вдруг переменил тон:

— Я берусь за это. Я верну вам этого мероканца, свободного от влияния извне и сохранившего свою биологическую основу. Но той соли, что ты мне предлагаешь, мне мало. Я хочу три тысячи гран.

Кейв на миг изменился в лице. Сто гран соли считалось просто космическим количеством; это было всё равно, как если бы земной механик потребовал бы в оплату своих услуг десять тонн героина.

— И Грит придёт к Гонвед сам за ним. — Добавил Шитаха. — Десять стандартных недель, сто дней. После окончания десяти недель весь пска должен быть у меня. И я хочу увидеть Грита и пообщаться с его капитаном.

— После того, как Кайл Ивайр окажется на его борту, целый и невредимый. — Не дрогнув, ответил Кейв.

— Идёт. — Шитаха приблизил то, что у него было вместо лица, к лицу Кейва. — Не вздумай опоздать или обмануть, мероканец. Я тогда сумею найти твоему другу другое применение.

Изображение в крипте погасло в тот же миг. Анна вскрикнула:

— Что это? — И Грит ответил:

— Он создал помеху. Но я по-прежнему вижу корабль. Если Кейвар Мессейс не вернётся туда через несколько минут, я совершаю прыжок.

Но Кейв вернулся даже раньше — видно, тот длинный путь до камеры Шитахи был в самом деле демонстрацией, и назад его доставили быстро. Корабль ушёл в гиперпространство, и оттуда связался с Гритом. Кейв рассказал всё, что было, и описал момент прощания с Шитахой.

— Он вроде бы не пытался меня запугивать, но чувствовал я себя скверно. — Признался он. — Я, вроде бы, не вижу большой опасности в том, что Грит приблизится к Гонвед, но в то же время то, что я там видел, так подействовало на меня… Может, нам и не следовало туда соваться, но выбор был не велик, а во-вторых, когда я вылетел в челноке из корабля, пути назад всё равно не было. Он не выпустил бы нас оттуда, я уверен.

— Что теперь будет? — Спросила бледная Анна. — Всё ведь пошло не так, он сразу всё понял про Грита, и ваша легенда не понадобилась…

— Не думаю, что нам что-то всерьёз угрожает. — Ответил Кейв. — В крайнем случае, обратимся за помощью к мероканцам. У них свой космический флот, они автономны от кипов. А вот что касается соли… Ладно. Поговорим, когда вернусь.

— Я не понял про соль, Анна. — Сказал Грит.

— Я тоже не совсем поняла. — Призналась Анна. — Но, получается, это очень много. Я не знаю, где мы это возьмём. Наверное, в самом деле придётся брать штурмом Гонвед!

— Я готов.

— С ума сошла. — Фыркнул Кейв. Спустя трое суток они наконец вновь собрались все вместе в крипте. — Ты не видела всё это, а я видел. Я не думаю, что Грит справится с этой махиной. Может, повредит, но не осилит. Там внутри действуют какие-то свои законы, и не известно вообще, как всё это пространство там искажено и как отреагирует на атаку. Я даже не знаю, как всё это обозначить.

— Но где нам соль искать?!

— А можно, я сейчас глупость скажу? — Поинтересовался Рокел. — Даже если он умрёт, и превратится в монстра, теперь это головная боль Шитахи, не наша.

— Нет. — Опередив Анну, быстро сказал Кейв. — Я доставил его туда, и я его оттуда заберу. Это вопрос чести. Что бы я о нём ни думал, кем бы ни считал, пока он беспомощен, я за него отвечаю.

— Ну, тогда мне только одно приходит в голову. — Пожал Рокел плечами. — Биэла. Такое огромное хранилище соли есть только там. Не гоняться же нам за каждым продавцом, отбирая у них по десять гран за раз!

Анна и Кейв повернулись к нему, но ни тот, ни другая не произнесли ни слова. Рокел вновь пожал плечами с невинной улыбочкой:

— Я ведь просто сказал.

— Но ты прав. — Сказал Кейв, сильно поразив тем Анну. — Такое хранилище пска есть только там и на Кинтане. Не убив ни одного кинтанианина, последнее мы не ограбим, остаётся только Биэла.

— У тебя есть