протяжении четверти века верно служил Сталину. Мыслящая прогрессивная Америка посмотрела на Микояна и увидела, что русские коммунисты вовсе не угрюмые дикари, размахивающие ядерной дубиной. Их лидер Микоян — спокойный, уравновешенный, уверенный, умный парень. Он не только не боится публичности, но и приветствует её; он «открыт». А для американского массового сознания позиция «открытости» всегда много значила и значит до сих пор. «Открытый» человек готов к диалогу, он хочет договариваться. Он готов к конфликту, к драке, к войне, но война дорого стоит, хорошо бы её избежать и сэкономить. Война мешает процветанию и благополучию.

Массовое сознание устроено грубо, примитивно. Не только в Америке — везде, и в России, и в Китае. Во всех сильных странах идёт тотальная психологическая обработка большинства в интересах правящей элиты. В США люди жили без сомнений: если ты коммунист, если против свободы — ты враг Америки. Конечно, Микоян в одиночку не мог переломить эту идеологическую установку. Против массированной пропаганды действенна только такая же массированная контрпропаганда. Надо было послать в США пятьдесят Микоянов, а лучше — сотню, чтобы они годами ездили по городам и весям, показывая американским обывателям, что коммунисты могут быть славными парнями, а не тоталитарными рабами с каменными физиономиями. К сожалению, не нашлось пятидесяти Микоянов; не нашлось и трёх, он такой был один.

С тех пор и до настоящего времени советская, а позднее российская дипломатия так и не научилась действовать с позиции «мягкой силы», рекламируя себя, умножая агентов влияния. В этой сфере СССР имел некоторые успехи, впрочем, скромные. Российская Федерация вообще игнорировала политику мягкой силы, что и привело в конце концов к вооружённому конфликту на Украине.

Что касается имиджа русских коммунистов, для американцев они так и остались уродливыми дуболомами с застывшими лицами и анекдотическими фамилиями. Особенно постарался американский кинематограф, создавший многочисленные образы неприятных, жестоких, злобных русских, угрюмых кадавров, обвешанных глупыми золотыми орденами. Этот точно прорисованный образ врага, русского комми, физически сильного, коварного, но недостаточно умного и ловкого, формировался в США десятилетиями, повлиял на становление нескольких поколений американцев и глубоко въелся в национальную матрицу, наравне с ужасами Стивена Кинга и киберпанком Филипа Дика. Достаточно потратить один вечер и посмотреть пять любых фильмов про Джеймса Бонда, чтобы составить твёрдое мнение: русские (советские) коммунисты злы и жестоки, их спецслужбы КГБ и «СМЕРШ» — исключительно опасны; к счастью, существует великий англосаксонский союз Америки и Британии, умело противостоящий агрессивной мощи коммунистической орды.

И всё же Микоян добился результата. Информация о том, что Москва не желает развязывать войну за Западный Берлин, просочилась в прессу. Раздавая интервью, Микоян провозглашал лозунги разрядки. Мы за мир! Потом эти лозунги — мы за мир, против войны — стали для советской внешней политики основополагающими, дежурными. Под эти лозунги СССР ввязался в изнурительную и затратную атомную гонку, создавая всё более и более мощные заряды, а также в гонку космическую, и наконец, в гонку внешнеполитическую, — щедро финансируя коммунистические, социалистические, народные, антиколониальные движения по всему земному шару.

Во время поездки по США Микоян один раз допустил политическую ошибку. На одной из встреч с вице-президентом Никсоном речь пошла о национальном вопросе. Никсон, желая то ли спровоцировать гостя, то ли продемонстрировать свою осведомлённость, сказал: «Вы утверждаете, что в СССР люди разных национальностей имеют равные возможности. Вы армянин, однако других армян, кроме вас, в советском правительстве нет. Можно сделать вывод, что равенство на самом деле — фиктивное».

Микоян ответил: «Похвально, что американское правительство интересуется положением армян в СССР, но почему вы не обеспокоены унизительным положением армянского меньшинства в Турции?»

Никсон отмолчался. Неизвестно, знал ли он вообще о притеснениях, которым подвергались турецкие армяне, полвека назад пережившие геноцид. А если и знал, то остался равнодушным, поскольку Турция уже была членом НАТО, и в 1956 году там появилась американская военная база.

Содержание этого разговора просочилось в печать. Журнал USA Armenian Life Magazin опубликовал статью, где утверждалось, что советский лидер Микоян выступил в защиту прав армян в Турции. Эту статью прочитали в Москве: и в МИДе, и в ГРУ, и в КГБ вели тщательный мониторинг всех публикаций в западной прессе. Доложили Хрущёву. По возвращении в Москву Микоян получил от Хрущёва выговор. Речь шла о превышении полномочий: Микоян поехал в США не как представитель армянского народа, а как представитель многонационального советского народа; защищая турецких армян, Микоян полез не в своё дело.

Впрочем, выговор не имел последствий, историю замяли. Хотя она весьма показательна. В Вашингтоне решили, что ракеты, нацеленные на СССР, следует поставить не только на территории ФРГ, но и в Турции. Это было сделано в 1961-м: возле города Измир оборудовали стартовые позиции для 15 ракет «Юпитер», способных пролететь 2400 километров и несущих ядерный заряд в 1,44 мегатонны. Соответственно, Вашингтон закрыл глаза на вопрос притеснения армянского меньшинства в Турции: важнее было развивать военное сотрудничество.

С момента установки этих ракет, нацеленных на Москву, и следует отсчитывать хронологию Карибского кризиса осени 1962 года.

Большая политическая игра всегда ведётся за счёт народов. Народы содержат политиков, народы создают бомбы и ракеты, народы отдают себя в заложники. Так случилось и с армянским народом, к тому времени рассеянным по планете — от Турции и СССР до США.

На рубеже 1950–1960-х, проигрывая Советскому Союзу гонку вооружений, американское правительство разменяло армянский народ, пренебрегло его элементарными правами. Потом эта практика будет расширена и усовершенствована: одних продать, другими пренебречь, третьих вовсе уничтожить. Разумеется, во имя свободы и демократии, ради победы над главным мировым злом — коммунизмом.

Чем же отличается политическая практика диктатора Сталина и лидеров свободных демократических Соединённых Штатов? И там, и там речь идёт о пренебрежении судьбами миллионов людей.

Одна только война во Вьетнаме унесла жизни 1 миллиона солдат и 2 миллионов мирных жителей. Сталину, Молотову, Маленкову и Берии такой размах и не снился. Тем более Хрущёву.

Следует признать, что советская идеологическая система не содержала в себе элементов демагогии, двойной морали. Люди, причислявшие себя к советскому народу, не считали себя выше или цивилизованнее других народов: китайцев, венгров или поляков. Много было противоречий, много недостатков — но не было презрения и высокомерия. Американская же идеология прямо предполагала, что цивилизованный белый человек изначально стоит выше чёрных, жёлтых, красных. Диктовать им свою волю, быть для них господином — не только привилегия белого человека, но и его миссия. Тех, кто возражает, а тем более противостоит — необходимо уничтожать. Пример показала старая колониальная Европа. Англичане в Индии, бельгийцы в Конго уничтожали людей миллионами. Право белого человека на убийство дикаря есть фундамент западной цивилизации. Высокомерие и презрение укоренено в сознании англосаксов. На их стороне — экономическая мощь, они богаты и, следовательно, могут себе позволить нанять историков, публицистов, журналистов,