Выбираясь из лимузина, Кейт почувствовала, как в ее сердцезакрадывается неуверенность и страх. Что она будет делать теперь? Как ейпрожить остаток жизни? Да и сможет ли она жить дальше без него? Семнадцать летназад им обоим была дарована возможность исправить все зло, которое онипричинили друг другу, и начать все сначала. Страшно подумать, что тогда оначуть было не потеряла его.

Церковь была полна. Здесь были видные бизнесмены,промышленники, крупные политики и другие знаменитости. Надгробную речь долженбыл произнести губернатор штата, хотел приехать сам президент, но в последнююминуту ему помешали неотложные государственные дела, и вместо него на похоронахприсутствовали вице-президент и несколько сенаторов.

Кейт с детьми сидели на передней скамье. Позади них тихонькогудело море людей, и Кейт знала, что где-то там должны быть Энди с Джулией идвое их старших детей. Мать Кейт умерла четыре года назад. Элизабет допоследних дней недолюбливала Джо, но Кейт не сомневалась, что мама обязательнопришла бы на похороны, если бы была жива. Уголком глаза Кейт заметила в толпевдову Чарльза Линдберга Анну, которая все еще носила траур по мужу. ЧарльзЛиндберг скончался четыре месяца назад, и Джо произнес прощальное слово над егогробом. А вот теперь он сам погиб, и Кейт невольно подумала о том, какаястранная ирония заключена в том, что два величайших летчика Америки и дваблизких друга отправились на небо почти одновременно. Для всей страны это былабольшая потеря, но Кейт переживала свою трагедию особенно остро. Для нее этобыл не просто великий летчик, не просто муж — это был человек, без которого онауже давно не ощущала себя самостоятельной личностью. Но вот он ушел — и у неекак будто вынули душу, она перестала чувствовать себя живым человеком.

Поминальная служба была очень трогательной, и много красивыхречей прозвучало с возвышения перед алтарем. Кейт держала обоих детей за руки,и слезы медленно катились по ее щекам, капая на лиф черного траурного платья. Вэти минуты Кейт вспоминала похороны родного отца, на которых она присутствоваламаленькой девочкой. Тогда Кейт чувствовала себя так, словно она осталась совсем,совсем одна в большом и равнодушном мире. Никому не было до нее дела — даже ееубитой горем матери. Только Джо сумел излечить эту застарелую рану, только Джосумел открыть Кейт глаза на мир, сделать так, что она поверила — где-то всегдаесть люди, которым ты нужен. Для нее таким человеком стал он сам, и именно онсделал ее жизнь удивительной и прекрасной.

Служба подошла к концу. Собравшиеся расступились, и Кейтмедленно проследовала за гробом к выходу из церкви, где стоял катафалк. Ввоздухе висел густой запах свежих роз, но Кейт не замечала его. Она шла,погруженная в собственные мысли, и так же задумчиво села в лимузин, чтобы ехатьна кладбище. Позади нее из церкви выходили люди; многие из них хорошо зналиДжо, а кто не знал всего, тот мог понять из надгробных речей, каким он былзамечательным летчиком, каким талантливым авиаконструктором, каким удачливымбизнесменом. И все же Кейт была, наверное, единственной, кто знал, каким Джобыл на самом деле. Он был человеком, которого она любила, и, несмотря на боль,которую они когда-то причинили друг другу, жизнь вдвоем доставила им ни с чемне сравнимую радость. Кейт узнала, научилась всему, что было для этогонеобходимо, и Джо был счастлив с нею — счастлив до самого последнего дня. Мысльоб этом приносила Кейт облегчение, но она по-прежнему не знала, как будет житьбез него.

Стивени и Кларк Александр, которые тоже ехали с ней влимузине, негромко переговаривались друг с другом, но к матери не обращались.Им не хотелось ей мешать, и Кейт продолжала размышлять, глядя на заснеженныйпейзаж за окном. На кладбище они поехали только втроем: так захотела Кейт,чувствуя необходимость побыть наедине со своими воспоминаниями о Джо. Именно своспоминаниями, а не с телом, потому что после взрыва от него не осталось даже пепла,и они хоронили пустой гроб. Отдав последнюю дань усопшему, священник короткоблагословил Кейт и детей и пошел к катафалку, чтобы вернуться в церковь. КларкАлександр и Стивени тоже отошли к лимузину, оставив мать возле гроба, стоявшегона специальной подставке возле зияющей могилы.

— Как мне жить дальше, Джо? — тихо спросила Кейт,глядя на гроб.

Она действительно не знала, что ей делать, как она сможетжить, не видя его, зная, что он уже никогда не вернется. Джо был мужчиной, окотором она мечтала всю жизнь, героем, в которого она без памяти влюбиласьсемнадцати лет от роду, солдатом, которого она ждала с войны, ее мужем,которого она едва не потеряла семнадцать лет назад и сумела вернуть лишь чудом.Джо и сам был чудом — лучшим из всех чудес, которые случились с ней за всюжизнь, — и сейчас Кейт вдруг почувствовала, что он стоит совсем рядом сней.

Она знала, что Джо забрал с собой ее сердце. Другого такого,как он, больше не было и вряд ли когда-нибудь будет — во всяком случае, не длянее. Их души переплелись накрепко, они вместе познали, что такое настоящаялюбовь и настоящая свобода, научились забывать и прощать, и каждый раз, когдаДжо уезжал, он обязательно возвращался.

Но теперь, стоя перед отверстой могилой, Кейт понимала, чтона этот раз Джо не вернется и что ей остается только отпустить его. Только такона могла быть уверена, что Джо никогда ее не покинет, потому что раньше дажевдали от нее он оставался с ней. Даже когда его не было рядом, она ощущала еголюбовь и любила сама, и со временем это чувство стало таким надежным и крепким,что не нуждалось ни в словах, ни в обещаниях. Оно просто было, и ничего другогоони не желали.

Такова была их жизнь — жизнь, похожая на длинный и сложныйтанец. Сначала они оба двигались неловко, не в такт, спотыкаясь и больнонаступая друг другу на ноги, но со временем им удалось довести каждое движениедо совершенства. Кейт научилась танцевать с Джо — она знала, как следуетнаклониться, как и когда отступить. Она научилась не мешать партнеру, научиласьлюбить его и ценить таким, каким его создали бог и природа. И теперь Кейтиспытывала огромную благодарность к Джо за каждое па, за каждую танцевальнуюфигуру, которым он ее научил.

— Лети, мой родной… — прошептала она. — Лети!.. Япо-прежнему люблю тебя…

С этими словами она положила одинокую белую розу на гроб сего именем — на полированный деревянный ящик, который закопают в эту землювместо него, — и тотчас почувствовала, как бесследно исчезли, растаяли всеее страхи и боль. Кейт знала: Джо всегда будет рядом, где-то совсем недалеко отнее. Он будет летать в своих собственных небесах, как летал всегда, и хотя Кейтзнала, что не увидит в сияющей синеве ни малейшего следа, она не сомневалась,что Джо никогда ее не покинет. Он будет с нею всегда, пока бьется ее сердце, иона не забудет ничего из того, чему он ее учил. Джо дал Кейт все, что было ейнеобходимо, чтобы жить без него, и она хорошо усвоила его уроки. Их долгийтанец закончился, но музыка продолжала звучать, и не было ей конца…