По сути, как утверждает Уильям Дэвис, французам «никакой альтернативы не предлагали. Если бы большинство проголосовало против президента, он, согласно логике, должен был бы уйти в отставку и оставить страну совершенно без власти. Де Морни использовал все механизмы правительственной системы, чтобы „обеспечить свободное и искреннее выражение воли народа“ и сделать так, чтобы народ выразил именно то желание, которое от него ожидали. Государственные чиновники использовали множество различных средств, чтобы получить благоприятное для них голосование. Де Морни написал префектам, что гражданам гарантирована свобода совести, и тут же добавил: „Но я ожидаю, что вы будете решительно и последовательно применять все допустимые способы влияния и убеждения“»[1031].

Вместе с тем обращает на себя внимание то, что большинство населения отнеслось к государственному перевороту либо нейтрально, либо с одобрением. В условиях острой борьбы между исполнительной и законодательной ветвями власти многие с испугом воспринимали мысль о наступлении красных революционеров, поэтому действия Луи Наполеона против «якобинцев» и «монархистов» действительно нашли понимание у населения.

Некоторые консерваторы, не одобрившие государственный переворот и разгон парламента, все же предпочли продление полномочий президента и порядок в стране, который он мог обеспечить. Власть избирательно отнеслась к политическим оппонентам: если после coup d’état она жестоко преследовала противников из стана социалистов и радикалов, то лидеры «Партии порядка», монархисты и республиканцы были вскоре выпущены на свободу.

Крупные капиталисты, финансисты и землевладельцы хотели порядка и стабильности. Это и обещал им Луи Наполеон. Президент обращался к буржуа, интеллигенции и ремесленникам с призывом поддержать его действия, которые не допустят революционной анархии и средневековых дворянских порядков и привилегий.

Рабочие слышали от главы государства слова об экономическом росте и новых рабочих местах, росте заработной платы и мерах, какие власть готова предпринять для защиты их интересов. Многие рабочие поддерживали разгон ненавистного Законодательного собрания, им импонировала борьба президента против монархистов и партий, представлявших интересы «буржуа и капиталистов».

Составлявшие большинство населения крестьяне не верили «городским смутьянам» и ненавидели республику, которая вводила новые налоги и ничем не помогала. Президент обещал им неприкосновенность собственности, повышение цен на сельскохозяйственную продукцию, доступность кредита и рассмотрение вопроса о налогах.

Неутомимый критик Луи Наполеона, К. Маркс был прав, когда говорил, что Бонапарт был эмиссаром «класса, и притом самого многочисленного класса французского общества — представителем крестьянства. Подобно тому, как Бурбоны были династией крупной земельной собственности, а Орлеаны — династией денег, Бонапарты являются династией крестьян, то есть французской народной массы». При этом «избранником крестьян был не тот Бонапарт, который подчинялся буржуазному парламенту, а тот, кто разогнал буржуазный парламент»[1032].

Если легитимисты посоветовали своим сторонникам воздержаться от участия в референдуме, то католическое духовенство поддержало Луи Наполеона. Кардинал Жозеф Гусе заявил, что в государственном перевороте видна рука Божья, а многие приходские священники призвали свою паству сказать на голосовании «Да»[1033].

Глава католической партии граф Монталамбер в газете L’Univers обратился к читателям со следующими словами: «2 декабря разгромило всех революционеров, всех социалистов, всех бандитов Франции и Европы… Проголосовать против Луи Наполеона — значит поддержать социалистическую революцию… Это будет призыв к диктатуре красных, чтобы заменить диктатуру принца, который в течение трех лет оказывал несравненные услуги делу порядка и католицизма»[1034].

Официальные итоги референдума были объявлены в конце декабря 1851 года. За продление президентского срока Луи Наполеона и новую систему государственной власти проголосовало 7 439 216 человек, против — 646 737. Недействительными были признаны 36 880 бюллетеней[1035]. Подавляющая часть страны, безусловно, поддержала президента. Только один избирательный округ — Верну — в южном департаменте Арде́ш проголосовал против (1023 голоса против 724)[1036].

Узнав об итогах плебисцита, Луи Наполеон распорядился в первый день нового года во всех церквях страны отслужить торжественное богослужение с исполнением гимна Te Deum laudamus («Тебя, Боже, славим») в честь успешно проведенного coup d’état и референдума[1037].

1 января 1852 года выдалось в Париже туманным и сырым. Луи Наполеон, в генеральской форме, в окружении почетного эскорта выехал из Елисейского дворца и направился в сторону острова Сите, в собор Парижской Богоматери. На всем пути движения главы государства были выстроены войска и развешены большие транспаранты и знамена, на которых золотом были вышиты инициалы L.N.[1038]

Внутри главный собор столицы был ярко освещен и богато украшен. Над его входом ярко светились цифры «7 000 000». Над высокими сводами собора звучал величественный Te Deum laudamus в исполнении многочисленного хора, и тысячи глаз присутствовавших были устремлены на человека, который по воле французов получил неограниченную власть.

Наступление нового, 1852 года Принц-президент встретил в прекрасном настроении в старой резиденции французских королей во дворце Тюильри. Ушедший в прошлое 1851 год завершился полной победой над политическими противниками и укреплением единоличной власти Луи Наполеона, одобренной большинством избирателей. Теперь следовало эту власть облечь в конкретную форму. Не теряя времени, Луи Наполеон распорядился создать из самых авторитетных юристов страны комиссию по подготовке новой конституции и отвел на всю работу десять дней[1039].