— Ну, а я…

Внезапно запищала трубка радиотелефона, лежавшая на столике рядом с Лексом. Он ответил на звонок:

— Слушаю. Да, он здесь. Передаю трубку.

И протянул телефон комиссару. Тот кивнул, взял трубку и, покосившись на меня, отошел от столика вглубь сада.

— Бесполезно спрашивать, что вы затеваете? — жалобно спросила я, ерзая в кресле. Бабушка, Лекс и Николя переглянулись.

— Родная, не волнуйся, — заговорила бабуля. — Все запутанное на самом деле до неприличия просто. Могу сказать только одно: кто-то очень хочет прибрать к рукам мое состояние, то есть наше с тобой, разумеется.

— Кто? Патрик? — сгорая от любопытства, спросила я.

— Да. Но больше ни о чем не спрашивай.

— А почему ты должна умереть?

— Потому что только тогда мы узнаем, что произойдет в момент оглашения моего завещания.

— А что должно произойти? Чего вы все так ждете? — не унималась я.

— Так, а ну-ка иди отсюда, — не выдержал Николя, — давай-давай!

— Я больше не буду, — испугалась я, — честное слово!

Они не успели возразить, так как вернулся Перрен. Вид у него был весьма довольный.

— Ну что? — нетерпеливо спросила бабуля.

Комиссар уселся в кресло и победно провозгласил:

— Всё так, как мы ожидали! Они говорят абсолютно не таясь.

И все они сразу заулыбались, как будто Перрен пригласил их всех на бал в Версаль.

— Нельзя терять время, — снова серьезно заявил Николя и первым поднялся со своего места. — Поехали!

— Лекс, ты едешь со мной в комиссариат, надо прослушать новые пленки, — Перрен тоже встал из-за стола. — До встречи, мадемуазель!

— Ну а я поехала умирать! — весело сказала бабуля и поцеловала меня в щеку. — Отдыхай, милая, скоро увидимся!

— Постойте! — воскликнула я. — А что делать мне? Вы что, оставляете меня здесь одну?

Лекс подошел ко мне и нежно взял мое лицо в руки:

— Николь, я скоро приеду, обещаю. Максимум через два-три часика. Не скучай, ладно?

— Поспи или почитай что-нибудь, — посоветовала бабушка. Я покорно кивнула. Они еще раз простились со мной и пошли к воротам. Однако я поплелась за ними к машинам, припаркованным у калитки.

— Но вы мне так и не ответили, чей это дом и где он находится? — спросила я напоследок.

— Господи, надеюсь, это последний вопрос на сегодня? — простонал Николя, заводя двигатель своей машины. — Дом находится в Париже, название улицы тебе все равно ни о чем не скажет. Принадлежит дом одному очень хорошему человеку. Это самое безопасное и надежное место для тебя. Ясно?

Он помахал мне и уехал.

— Бабуля, а почему мы не поехали в замок или в Сен-Дени? — шепотом спросила я, наклонившись к окошку водительской двери бабушкиного автомобиля.

— Так надо, — коротко ответила бабушка, — можешь не шептать, я тоже тебе ничего пока не расскажу. Все, Николь, до встречи!

Она нажала на газ и рванула с места.

— На звонки не отвечай, сама никому не звони ни в коем случае, и из дома ни шагу! — крикнул мне Лекс, садясь в машину с комиссаром. Я обреченно кивнула.

Проводив их взглядом, я вернулась в дом. Мне стало немножко грустно: только вчера мы обрели друг друга, а сегодня они уже меня бросили. Я понимала, что это для дела, но мне было бы гораздо легче, если бы они посвятили меня в курс происходящих событий.

Мне совершенно нечем было заняться. Я убрала со столика посуду и даже вымыла ее на очень миленькой кухоньке с деревянными резными шкафчиками, столом и мягким уголком. В гостиной я обнаружила телевизор, включила его, но ничего интересного не показывали. Тогда я поднялась на второй этаж и толкнула дверь комнаты рядом со своей спальней. Это оказалась библиотека. Причем довольно неплохая. Выбрав один из детективов Агаты Кристи, я спустилась в сад и уселась с книжкой в беседке. Сюжет настолько увлек меня, что я оторвалась от чтения, только когда услышала шум подъехавшей машины. Выйдя из беседки, я увидела Лекса, идущего к дому с пакетами в обеих руках.

— Я помогу! — крикнула я и подбежала к нему, взяв один пакет. — Что это?

— Обед и заодно ужин, — улыбнулся Лекс. — Пойдем в дом.

— Ты быстро приехал!

— Ну не так, чтобы очень… Уже почти четыре.

— Сколько?!

— Без десяти четыре, если точно. А чем ты занималась столько времени?

— Не поверишь, читала… Лекс, а почему ты покупаешь готовую еду? В этом доме нет слуг?

— У них сегодня выходной.

— У всех сразу?

— Ну да. Понимаешь, чем меньше людей тебя увидит, тем лучше.

Мы положили продукты в холодильник.

— Ты голодна? — спросил Лекс.

— Не очень, — ответила я, — слишком плотным был завтрак.

Он улыбнулся.

— Тогда я сварю кофе, и мы посидим в саду.

— Чудесно! — воскликнула я. Лекс быстро сварил нам кофе, и мы вышли из дома, расположившись за столиком, под каштаном.

— Как дела? — осторожно спросила я, сделав маленький глоток: кофе был очень вкусным, но горячим.

— Николь, я знаю, что ты сгораешь от любопытства. Но я могу рассказать тебе только то, что произошло после твоего исчезновения из отеля. Хочешь?

— Очень!

— Тогда слушай и не перебивай. Итак, как ты помнишь, в ту самую субботу, которая стерлась из твоей памяти, я с самого утра был на набережной. Отсняв почти всю пленку, решил спуститься в твою бухту в надежде увидеться с тобой. Я уже рассказывал о том, как видел тебя на борту белой яхты, как ты не ответила на мое приветствие, а потом целовалась с тем парнем, отказавшись поговорить со мной. Конечно, мне было неприятно, и я тогда не вполне понимал, чем вызвано такое странное твое поведение по отношению ко мне. Весь день я размышлял над этим, а потом пришел к выводу, что ты, видимо, встретила кого-то в мое отсутствие и потеряла голову. Что ж, подумал я, наверное, не судьба.

На следующий день в той же бухте ты вновь удивила меня своим поведением и состоянием, заявив, что якобы ничего не помнишь. Честно говоря, сначала я слабо поверил в твой рассказ, учитывая, что, по твоим же словам, тебя видела горничная, а потом официант в том ресторане, помнишь? Ни у кого из них не возникло сомнений в том, что это была ты. Не обижайся, пожалуйста, но я даже решил, что ты что-то принимаешь. Ну мало ли… богатая девочка, избалованная… Но потом все же понял, что ты говоришь правду, и решил проконсультироваться со своим приятелем-доктором.

Потом, как ты помнишь, я уехал в Париж с образцами твоей крови. Не буду рассказывать, где и как я сделал анализ, главное, что сделал. А увидев результат, сразу заподозрил неладное. В твоей крови, Николь, были обнаружены остатки психотропного вещества, известного как BZ — би-зет. Мне объяснили, что у человека, употребляющего это вещество, наступает частичная и даже полная амнезия, в зависимости от принятой дозы. Я не знал тогда, каким образом это вещество попало в твой организм, но был уверен, что вряд ли ты принимала его сознательно. Следовательно, его тебе дали незаметно. Но кто?