вернуться в Ангуран. Он думал о том, чтобы залезть на Дерево Сохиба и узнать, куда ведёт легендарная карта, если она вообще есть? От этой мысли его отговорила вера в честь султана. Ведь он дал своё слово перед всеми своими гостями.

Дорога разлучила Азима и Файза на следующий день после привала на опушке яблоневой рощи. Торговец пожелал юноше удачи и направил свою лошадь на юго-запад, где он должен был встретиться с караваном и поехать дальше в Саброну. Оставшийся путь Азим преодолел в одиночестве, терзаемый сомнениями, каждый раз думая о Зилоле. Думал он о ней часто и больше не общался с другими путниками.

В Арруж он прибыл на четвёртый день после привала на опушке яблоневой роще. Этот город был почти в три раза меньше столицы и, как и другие города Ахоруна, не был окружён стеной. Приезжих с востока встречали две конюшни, расположенные по обе стороны широкой грунтовой дороги. В этих конюшнях можно и нужно было оставлять арендованных лошадей и дальше войти в город пешком. Из конюшни справа, принадлежавшей султану, в спешке выбежал молодой конюх и встал на пути у Азима. Он протягивал руку к поводьям, будучи уверенным, что чёрный жеребец принадлежит султану, и остался в недоумении, когда Азим объехал его со словами: «Это мой жеребец».

За конюшнями цвели фруктовые сады, а за ними скрывались первые дома и улицы благоухающего города. Азим медленно ехал на своём жеребце, с интересом смотря по сторонам. Практически все строения были деревянными, одноэтажными и с плоскими крышами. Некоторые дома были окружены невысокими живыми ограждениями из цветущих жасминов и роз. Позднее, вечером того же дня, Азим узнал, что дома, ограждённые жасминами, принадлежат потомкам братьев Ёсуман.

Единственным высоким зданием в городе был дворец мэра, который был виден из любого уголка города. Ко дворцу вели широкие улицы, вымощенные обтёсанным камнем. Дороги на обычных улицах не были мощёнными.

Жеребец медленно шёл вперёд, но Азим не знал куда ехать, а спросить дорогу стеснялся. Заметив озадаченного юношу на чёрном жеребце, городской стражник с короткой черно-белой чалмой подошёл к нему и вежливо попросил спешиться, так как на той улице нельзя было ехать верхом. Юноша огляделся по сторонам и обнаружил, что только у него на этой улице есть лошадь. Азим спешился и извинился за неучтивость и невнимательность. Воспользовавшись этим случаем, Азим спросил, знает ли стражник Рахмон-ака, однако тот пожал плечами. Стражник с густыми бровями и бородой, одетый в белую рубаху и шаровары, заправленные в чёрные сапоги, с плотной стёганой безрукавкой коричневого цвета и кинжалом на чёрном широком поясе указал ему дорогу к базару в обход этой улицы и сказал, что там ему помогут найти кого угодно.

На открытом базаре, то есть необрамлённого стенами, Азим расспрашивал многих продавцов и покупателей, но никто не знал ни о каком старике Рахмоне. Азим был расстроен, что никто не мог ему ответить и корил себя за то, что не додумался спросить имена родственников Рахмона у Рашид-аки. Тогда он решил спросить, знает ли кто самого Рашида.

Вскоре, перед закатом, к Азиму подошла девочка двенадцати лет и сказала, что возможно знает старика Рахмона. Она привела его к своему дому, недалеко от базара, и позвала своего деда. Им оказался Манон, старший брат Рахмона. Азим объяснил ситуацию и Манон пригласил его в дом. Он знал, что Рахмон жил эти годы в Ангуране, но не мог навестить брата из-за здоровья. Манон огорчился узнав, что его брат снова пропал и заверил Азима, что его брата в Арруже точно нет.

По просьбе Манона Азим остался у них на два дня, а на третий поблагодарил хозяина за гостеприимство и спросил, где ещё можно найти Рахмона. Сын Манона напомнил отцу, что тот рассказывал когда-то о некоем доме своего брата в Корявом лесу.

— Со старостью теряешь не только годы, но и память, — сказал тогда Манон. — Если мой брат и мог куда-то отправиться, то только туда.

Именно туда сейчас, а точнее уже второй день держал путь Азим. В благодарность за то, что юноша хочет найти его брата, Манон попросил свою невестку пополнить сумку юноши съестными припасами и сухофруктами. Тяжесть их щедрости Азим сейчас ощущал на своих плечах.

— Ты не сможешь проехать на своём жеребце по Корявому лесу, — предупредил его Манон, попросив оставить жеребца в конюшне султана. — Там он нём хорошо позаботятся до твоего возвращения.

В кожаной сумке, висевшей у Азима на правом плече, были ещё одна сменная рубаха, штаны, сложенные в отдельном мешочке, бурдюк с базиликовым напитком и ещё бурдюк с водой. Остальные вещи он оставил в Арруже в седельной сумке.

С толстой тяжёлой сумкой за спиной Азим держал путь на запад по зелёным равнинам и низким холмам. Несмотря на усталость, днём он шёл без остановки. Прошлой ночью он заснул, прикрывшись халатом, на кривом холме, а к этой ночи он надеялся дойти до леса. Над головой уже второй день сгущались облака и дул ветер. К этому вечеру будет гроза, понял Азим. Потому он несколько раз ускорял шаг, чтобы скорее добраться до Корявого леса. Азим не хотел, чтобы в него попала молния. Он слышал не одну такую историю, где на людей в открытом поле во время грозы попадали молнии. Сочный кебаб из него бы точно при этом не вышел, и степным волкам пришлось бы глодать его кости и рыться в его сумке за мясом.

С другой стороны, вот будет потеха, если он сам превратиться в Чёрный рубин от удара молнии.

Наступил вечер, и солнце легло на западный горизонт. Однако небо было уже полностью затянуто чернеющими тучами. В далеке засверкали первые молнии и по небу начал раскатываться гром. Благо за следующим холмом Азим увидел огромное море из зелёных листьев. Вот он Корявый лес.

От Арружа Азим прошёл шесть фарсангов, но этот лес был гораздо больше. Он тянулся до самого видимого западного горизонта. Азим был впечатлён, изумлён и озадачен.

— «Где же я найду Рахмон-ака в этом бескрайнем лесу?» — спрашивал он у самого себя.

За спиной на небе вспыхнула молния и последовавший раскат грома заставил Азима встрепенуться и побежать к лесу, до которой оставался один мил.

В конце пути ноги горели и просто отказывались слушаться. Азим сел под кроной кривого дуба на опушке леса, чтобы перевести дыхание и передохнуть.

Несмотря на густые облака, было ещё слегка светло. Однако в самом лесу царил мрак и Азим