друг, ведь я не мог уничтожить свою невесту, ты три раза обернулась — отрастила змеиный хвост и прикоснулась им ко мне, потыкала в бок, словно я какая-то игрушка, потом отрастила крылья и взлетела к верхней полке за карандашами вместо того, чтобы попросить их достать, потом три раза поменяла лицо — видимо, тебя задело, что я не оценил твою красоту. И лишь потом мы с тобой заключили договор, который ты весьма скоро нарушила.

Ник нахмурилась — воспоминание, когда-то разбуженное Брендоном, нагнало её вновь, обрастая новыми подробностями.

Аюшки, огонек? Что ты пишешь? Требования к принцу? Ох, как же ты, огонек, жестока… Но это однозначно отпугнет всех потенциальных принцев… Моя леди Холма достойна лучшего. Давай-ка чуть-чуть подправим, потому что я знаю, кто точно достоин тебя…

— Отец… Он нашел наш договор и заставил переписать — ему не понравился пункт с белым конем. А потом я уже как-то сама стала добавлять новые пункты.

Лин напряженно спросил:

— Что было потом? После подписания договора о белом коне для принца?

Закат спокойно продолжил:

— Я разругался с другом. Сказал, что всегда хотел любить лишь одну женщину, а не многоликую тварь. Рассвет рассмеялся и сказал, что я ничего не понимаю в любви и женщинах. Он сказал, что полиморфы идеальны. Что, живя с одной и любя только её, можно обладать сразу тысячами разных женщин, не ограничивая себя ни в чем. Я не знаю, до свадьбы или после он узнал о происхождении Инея, но он до сих пор считает её самой прекрасной женщиной на свете. Я тогда уехал к отцу — мне нужно было решить, как поступить дальше. Я должен был уничтожить Иней, тебя и Рассвета тогда, сразу же, как понял, что избежал благодаря тебе ловушки, но я еще верил в дружбу. Тогда я не знал, что Иней уже год как сидит в темнице — взгляды на твое будущее кардинально разошлись между ней и Рассветом. Он хотел ввести гены полиморфов в гены лордов, освежая кровь. Она хотела восстановить свой род. Ей удалось сбежать, забрав с собой и тебя, Ник. Она продала тебя в биолабораторию, чтобы там тебя клонировали. Я отследил её путь, я проник в лабораторию и разрушил её. Я уничтожил все, что касалось полиморфов — от тебя самой до записей. Правда, мразь, которая занималась клонированием, избежала наказания — его укрыл один из Главных Холмов, который давно бросает вызов королеве. Пока разрушить тот Холм нет никакой возможности… Рассвет принял наказание. Иней растворилась в неизвестности — найти и выследить её не удалось, хотя я и пытался… Я до последнего момента пытался найти Иней — как только я уничтожил бы её, наказание Рассвета прекратилось бы… И вот, месяц назад, одна весьма наглая особа стала приставать к моему Привратнику. Мне об этом тут же доложили, я велел заняться этой особой — Привратник осужден за разглашение тайны Холмов, это очень тяжкое преступление. Все его контакты отслеживаются до сих пор — тайна не должна вырваться за пределы Холмов. И тут выясняется, что эта особа открыто воспользовалась пространственным переходом прямо перед камерами. Ник… Это было предельно нагло — так заявить о себе.

Ник зажмурилась:

— Я просто испугалась.

— Ты испугалась, а я увидел иное. Я понял, что все это время искал мать, когда надо было искать дитя. Непростительная ошибка… — Он нахмурился и взял яблоко, снова принявшись его чистить от шкурки.

— Это ты убил Салли?

Закат скривился:

— Если ты о той, кого мой человек посчитал ловцом Доу, то… Её уничтожили по моему приказу. Мой человек думал, что уничтожает тебя, а потом мне пришлось зачистить за ним. Так что не удивляйтесь, если пойдете по моему следу и найдете могилу — там похоронены уничтоженные за прикосновение к тайне полиморфов. Закон суров ко всем, кроме королевской семьи. И моей невесты с её друзьями. Я было решил, что история наконец-то закончена, но не тут-то было. Меня позвала к себе моя невеста, которую я считал мертвой. И тут я понял, что меня обвели вокруг пальца — лаборатория успела клонировать Семечку.

Ник хрипло рассмеялась:

— Это все, что ты понял из этой истории?!

— Нет, — отрешенно сказал Закат. — Я понял многое, очень многое.

— Например?!

— Например, что я неправильно оценивал Иней. Она умерла за тебя — она отдала свою жизнь, притворяясь тобой, пока тебя вывозили в безопасное место.

— Надо же, какое откровение!

— Оно напрямую касается тебя, Ник, и твоего будущего. И будущего твоих клонов — не думаю, что Салли была единственной, кого клонировали и отдали в семью, спасая от уничтожения. Я понял, что Иней не просто так не пошла по простому пути клонирования самой себя. Она хотела, чтобы полиморфы изменились. Она хотела, чтобы полиморфы стали пони. И еще я за сегодня понял, что ты и впрямь пони. И, быть может, твои клоны — тоже пони. Надеюсь, им хватит ума не отсвечивать своим происхождением, как поступила ты. Знаешь, в чем ужас всего происходящего, Ник?

— И в чем же? — мрачно сказала она.

— В том, что они все — мои невесты. Я никого из них не могу тронуть. Ни-ко-го. Они — ты, а ты — моя невеста. Впору заводить гарем, и это мне, который мечтал лишь об одной единственной женщине на всю жизнь.

Ник горько сказала:

— Да-да-да, я поломала всю твою жизнь. Живи теперь с этим! А мне жить с тем, что я не защитила Салли… И кучу других людей.

Закат её поправил:

— Фейри. Это были фейри, а не люди.

— Знаешь, среди них могли оказаться и люди. Потому что человек — это не происхождение, это воспитание. Точнее… — она заглянула в наглые зеленые глаза лорда и сказала, — прочем, неважно, ты все равно не поймешь.

Он легко согласился с ней:

— Может, и не пойму. Я знаю одно, точнее не так… Мой тебе совет: уничтожь свои игрушки — так ты будешь в безопасности.

Она резко встала, но руки Лина не дали ей вцепиться в Заката — они удержали её в объятьях:

— Ники, он опять провоцирует тебя. Хороший-плохой — самый простой принцип допроса.

Ник заставила себя успокоиться и холодно сказала, хоть голос то и дело срывался:

— Ты не на моем месте. Я знаю — я в полной безопасности. Мои друзья никогда не предадут меня. Если у меня и будут неприятности, то только из-за тебя — лишь ты можешь выдать меня. Но ты не сделаешь этого —