– Нет, – ответил Гарион. – Все дело в том,что моя волчица сильно не в духе. Вскоре ей предстоит ощениться, а в такоевремя самки двуногих всегда невыносимы.

– А-а-а, – протянул волчонок, – Странные вы,люди, существа!

– Вполне с тобою согласен, – рассмеялся Гарион.

Метель на разные голоса завывала за окнами, но и в такуюнепогоду Грелдик умудрился доставить Поледру на Остров Ветров.

– Как же ты нашел дорогу? – спросил Гарион узакутанного в шубу моряка, когда они сидели у огня с кружками доброго эля.

– Мне указывала путь Бельгаратова жена, – пожалплечами Грелдик. – Известно ли тебе, какая это потрясающая женщина?

– О да!

– Поверишь ли, ни один из моих матросов даже не понюхалспиртного за все время плавания! Да чего уж там, даже я сам! Нас почему-тововсе не тянуло выпить...

– У бабушки есть некоторые здоровые предрассудки, и онане намерена с ними расставаться. Позволь мне тебя оставить. Я хочу пойти ипоболтать с нею.

– Ты оставляешь меня в недурной компании. –Грелдик ласково погладил пузатый, почти доверху полный бочонок с элем. –Мы с ним славно проведем вечерок.

И Гарион стал подниматься по лестнице в свою опочивальню.

Золотоволосая женщина сидела у огня, задумчиво почесывая заушами волчонка. Сенедра лениво развалилась на диване.

– А, вот и ты, Гарион, – сказала Поледра. Потомпринюхалась и с упреком констатировала: – Ты пил.

– Только одну кружечку, с Грелдиком...

– Тогда будь добр, сядь во-он там, в дальнем углу.Волчье обоняние необыкновенно остро, а от запаха эля меня просто тошнит.

– Так вот отчего ты столь решительно борешься спьянством!

– Разумеется. Какие еще могут быть причины?

– Думаю, Польгара делает это из иных соображений.

– Польгара всегда славилась дикими предрассудками.Впрочем, хватит шутить. Моя дочь ввиду известных вам причин не смогла прибытьсюда, и принимать роды у Сенедры буду я. Пол дала мне все возможные иневозможные наставления, большинство из которых я позволю себе проигнорировать.Роды – вполне естественный процесс, и чем меньше в него вмешиваешься, тембывает лучше. Когда все начнется, попрошу тебя взять Гэрана с волчонком иубраться отсюда в самый отдаленный уголок цитадели. Я за вами пошлю, как толькоСенедра благополучно разрешится.

– Хорошо, бабушка.

– Какой милый мальчик, – улыбнулась Поледракоролеве Ривы.

– Мне он и самой нравится.

– От души на это надеюсь. Вот еще что, Гарион. Кактолько малышка родится и мы убедимся, что и она, и мамочка в полном порядке,сразу же отправимся в Вейл. Польгаре рожать недели через две после Сенедры, новсе же не стоит терять времени понапрасну. Она хочет, чтобы ты был рядом.

– Тебе непременно надо ехать, Гарион, – поддержалаСенедра Поледру. – Как жаль, что я не смогу!

Гариона не очень-то радовала перспектива оставлять женусразу после родов, но желание быть в Вейле, рядом с Польгарой, оказалосьсильнее.

* * *

Все произошло через три дня. Ночью Гариону приснилсяизумительный сон – они с Эриондом ехали вниз по пологому, поросшему зеленойтравкой холму...

– Гарион! – ворвался вдруг в его сон голосСенедры.

Острый локоток привычно ткнулся ему под ребра.

– Да, дорогая? – отозвался Гарион, все ещепребывая во власти сна.

– Думаю, пора тебе кликнуть бабушку.

И Гарион тотчас же проснулся.

– Ты уверена?

– Ведь со мною это уже один раз было, дорогой, –кивнула Сенедра.

Гарион пулей вылетел из постели.

– Поцелуй меня, прежде чем уйдешь, – попросилаона.

Он послушно исполнил просьбу.

– Не забудь прихватить с собой Гэрана и щенка. Когдадоберешься до дальних покоев, тотчас же уложи Гэрана в постель!

– Все сделаю, дорогая.

На лице королевы появилось странное выражение.

– Думаю, лучше тебе поторопиться, Гарион!

И Гариона как ветром сдуло.

* * *

С первыми лучами солнца королева Ривы разрешилась от бременидочерью. У малютки были густые рыжие волосики и зеленые глазки – как и всегдана протяжении столетий кровь дриад давала о себе знать. Поледра сама принеслановорожденную, завернутую в одеяльце, в покои, где, сидя у камина, маялся вожидании Гарион. Гэран с волчонком сладко спали на диванчике – эдакийпричудливый клубок из лап, ног и рук.

– Как Сенедра? – спросил Гарион, вскакивая наноги.

– Великолепно, – заверила его бабушка. –Просто немного устала. Роды были на удивление легкими.

Гарион вздохнул с облегчением и, осторожно отогнув уголокодеяла, взглянул в личико дочки.

– Вылитая мамочка! – воскликнул он.

Во все века и во всем мире люди первым делом ищут вноворожденном сходство с кем-то из родителей, словно в этом есть нечтоудивительное. Гарион тихонько взял на руки малютку, всматриваясь в крошечноекрасное личико. Дочка взглянула на отца, и твердый взгляд этот показалсяГариону удивительно знакомым.

– Доброе утро, Бельдаран! – нежно сказал Гарион.

Это решение он принял уже давно, зная, что у них еще родятсядочки, которых вполне можно будет назвать в честь родственниц как по материнской,так и по отцовской линии. А потому вот эту он непременно хотел наречь в честьсветловолосой сестры-близняшки Польгары – это казалось ему отчего-то невероятноважным. Пусть он видел только портрет Бельдаран, и то лишь однажды, но этаженщина сыграла в их жизни ключевую роль.

– Спасибо, Гарион, – коротко произнесла Поледра.

– Мне это представляется вполне уместным, –смутился Гарион.

Принца Гэрана новорожденная сестрица не слишком впечатлила –впрочем, таковы все мальчишки на свете.

– Отчего она такая крохотная? – Это было первое,что он спросил, когда отец разбудил его, чтобы познакомить с малышкой.

– Все младенчики такие. Она быстро подрастет.