Яркая вуаль, усыпанная золотыми и серебряными блестками, сверкала в свете цветных электрических софитов, специально установленных ради выступления Лои Фуллер, заставляя вспомнить залитый электрическим светом «Бар в „Фоли-Бержер“» Мане — картину, созданную одиннадцатью годами ранее. Клубящиеся ткани Фуллер стали символом времени, эмблемой нового электрического века.

Анри де Тулуз-Лотрек. Танец Лои Фуллер. 1893. Цветная литография. 37 × 26 см

Тихий океан — самый большой и глубокий из всех океанов Земли. На его западном краю находятся Японские острова, Тайвань, а за ними — Китай. На северо-западе холодные оконечности Евразии и Сибири тянутся к Берингову проливу, через который по древнему мосту Берингии люди впервые попали в Америку. В южной части Тихого океана раскинулись созвездия островов Южного моря, населенные людьми, которые совершили путешествие через Азию и медленно распространились среди больших и малых островов великого океана. Традиции создания изображений, как мы уже видели, формировались на фоне изоляции этих островов и их зависимости от моря, подобно древним мореходным культурам островов Древней Греции и Крита. Новая Зеландия и Новая Гвинея — самые крупные острова на западном краю Тихого океана, после которых вы попадаете в Австралию и на острова Индонезии.

По другую сторону Тихого океана, на юге, возвышаются Анды, самый длинный горный хребет на Земле, с его облачными лесами и бесконечно разнообразной флорой и фауной, запечатленной Фредериком Эдвином Чёрчем в его «Сердце Анд». На севере, на изрезанной береговой линии Тихоокеанского побережья Северной Америки, зародилась еще одна традиция изобразительного искусства, связанная с Полинезией, но в то же время имеющая отношение к более широкому миру образов коренных американцев, простиравшемуся через весь североамериканский континент, от Аляски до Нью-Мексико.

Тихоокеанское побережье Аляски и архипелаг Хайда-Гуай были родиной народа хайда, который, наряду с тлинкитами и цимшианами, составляет три коренные группы, населяющие берег и острова, простирающиеся вдоль Тихого океана. Люди хайда вырезали на длинных прямых стволах кедровых деревьев изображения животных и предков, рассказывая легенды и обозначая свой социальный статус. Эти высокие гладкие стволы — «тотемные столбы», как их стали называть, — обращенные к Тихому океану и к материковым горным хребтам, обозначали присутствие народа хайда, и к концу XVIII века их можно было встретить в каждой деревне на острове[519]. В течение следующего столетия их популярность росла, так что резные столбы различной высоты можно было встретить во всех городах и деревнях перед домами; некоторые из этих столбов имели в основании овальную дверцу, вырезанную в животе сидящего существа — медведя, бобра или волка[520]. Многие из них обозначали статус; другие были погребальными столбами с резным ящиком на вершине, в котором хранились кости умершего[521]. Столбам придавали форму с помощью металлических инструментов, которые прибыли на острова и побережье вместе с первыми европейскими торговцами и путешественниками, включая Джеймса Кука в 1778 году. Затем последовала неизбежная и трагическая история разрушения: европейцы принесли с собой еще и оспу, которая уничтожила бо́льшую часть населения, что привело к упадку хайда и других коренных групп в последние годы XIX века.

Один большой тотемный столб, около двенадцати метров высотой, был вырезан из ствола и установлен перед домом в небольшой деревне хайда Каянг. На нем записаны две истории. Первая — это легенда о рыбаке, у которого украл улов Ворон, то есть Йетл, божество — создатель народа хайда. С помощью второго крючка рыбак обманул Ворона, но поймал только его клюв, который тот позже забрал, приняв человеческий облик и войдя в дом рыбака. Позже Ворон вернулся, переодевшись вождем, держа в руках шляпу и посох: именно таким он показан на вершине тотемного столба Кайунг — сидящим над своим изображением со сломанным клювом. Ниже разыгрывается действие второй легенды: там изображена фигура ясновидящей с волшебными погремушками, которая проводит обряд, чтобы найти кита, проглотившего ее зятя, бездельника, проигравшего все деньги в азартные игры, — он изображен внизу скрюченным в животе морского чудища. А под ним — еще одно морское чудовище, сидящее на голове существа с большими ушами, вероятно, мыши[522].

Тотемный столб на острове Грэм, Хайда-Гуай. Около 1850. Кедр. Высота 12 м

Эти вырезанные из кедра огромные столбы с выдолбленной задней частью вполне могли быть изготовлены теми же мастерами, которые делали океанские кедровые каноэ — еще одно «фирменное» изделие жителей северо-западного побережья Тихого океана. Как и все гигантские вертикально стоящие изображения на всем протяжении истории человечества — от колонн Ашоки в раннебуддистской Индии и обелисков Древнего Египта до англосаксонских крестов Англии на заре христианства и каменных колонн Рима и древнеэфиопского Аксумского царства до них, — тотемные столбы народа хайда были символами человеческого чувства укорененности и господства, а также растущего благодаря торговле богатства. Однако ни одна из древних колонн не обладала такой мощью дикой природы, как столбы хайда, в которых сама идея «тотема» (слово происходит из языка североамериканского племени оджибве, от слова «дудем», означающего «клан»), образа животного, наделенного духовной силой, получила столь живое и могучее выражение.

Традиция вырезания тотемных столбов у хайда достигла своего расцвета в середине XIX века. Изобразить гору, предпринять дальнее путешествие, построить высокое здание или вырезать огромную скульптуру символически означало выразить чувство своего человеческого превосходства. В другом регионе американского континента своего апогея достигла иная традиция символических сооружений: это был первый век небоскребов, чей символизм сведен исключительно к размеру и масштабу. Эти созданные человеком строения на металлическом каркасе преобразовывали весь окружающий пейзаж, повторяя своими размерами грандиозные создания природы и соперничая лишь с соборами Северной Франции и пирамидами Древнего Египта и Мезоамерики. Высочайшие здания, возникшие сначала в Чикаго и Нью-Йорке, стали возможны не только благодаря использованию в строительстве железных каркасов, впервые примененных в промышленной архитектуре Англии, но и благодаря стремительно развивающимся технологическим новшествам: улучшенной огнезащите, вентиляции и электрическому освещению, а также изобретению лифта, сделавшего жизнь и работу возможными без изнурительных подъемов. Небоскреб, как и вихрь платья уроженки Чикаго Лои Фуллер на гравюре Тулуз-Лотрека, стал символом нового века электрификации и постоянного роста городов.

Хильма аф Клинт. Группа IV, Десять крупнейших, № 1 Детство. 1907. Темпера, бумага, монтированная на холст. 322 × 239 см

Тотемные столбы индейцев хайда, несомненно, были символами превосходства, но также это был способ сохранения памяти. Увлечение символами в Северной Америке, как и в Европе, было путешествием вглубь своего личного опыта или опыта некоего закрытого сообщества, языком формы, который всегда будет оставаться в определенной степени герметичным. Семена этого герметичного языка прорастают глубоко в историю изобразительного искусства — они проявляли себя