Он повторил вслух адрес. Десмонд ввел его в телефон.

Пейтон, Уильям и Эйвери обступили Десмонда.

Рядом с одиноким металлическим ангаром раскинулся палаточный городок, напомнивший Пейтон лагерь беженцев Дадааб. Рядом находилась грунтовая взлетно-посадочная полоса. Десмонд перешел по карте правее, потом южнее.

«Что он ищет?» – подумала Пейтон.

Десмонд остановился на черной точке посреди бурой равнины. Вот оно что – руины дома его детства, то самое место, координаты которого выдало приложение Labyrinth Reality. Второй запасной план Десмонда указывал точку всего в семидесяти милях от лагеря. Но почему? Как все это связано? Связь должна быть – слишком уж много совпадений.

– Запасная точка «лабиринта» тоже здесь, – сказал Десмонд. – Теперь выясняется, что «Китион» отправлял туда какие-то поставки. Мы сможем проверить и то, и другое.

Уильям перевернул несколько страниц досье, тщательно проверяя адрес каждой судовой накладной.

– В чем дело, папа? – спросила Пейтон.

– Что-то не так. Пунктом назначения должен быть порт или крупный транспортный узел, а не какая-то служба помощи.

– Некоторые страницы могли потеряться во время бегства, – заметила Эйвери.

Уильям отвел взгляд в сторону.

– Верно.

– Или папка не та? – усомнился Десмонд.

– Ну-у… возвращаться и проверять поздновато, – заметила Эйвери. – Хотя бы ясно, что туда что-то все же отправляли.

– Не остается ничего другого, как отправиться в ту точку, – кивнул Десмонд.

Установилось молчание.

Пейтон встретилась взглядом с Десмондом. Он явно хотел разгадать загадку, связанную с домом своего детства. Пейтон вспомнила, как они ездили туда много лет назад, запертые в душе Десмонда эмоции, существование которых он отрицал… Да, лучшего варианта не оставалось.

– Я за то, чтобы проверить, – произнесла она вслух, глянув на Десмонда.

– И я, – согласилась Эйвери.

Уильям кивнул, по-прежнему сдержанный, погруженный в свои мысли. Наконец, он поднялся.

– Хорошо. Я проложу курс.

5 900 000 000 инфицированных

9 000 000 умерших

Динамики разбудили Миллена, позволив поспать всего два часа.

– Персоналу смен ЦЧО явиться в лекторий «А».

Тон не допускал возражений.

Спальное место Миллена находилось в небольшом кабинете в глубине корпуса. Там было холодно и темно, зато спокойно.

Он включил настольную лампу, скатился с койки и, пошатываясь, подошел к столу, на котором лежали брюки. Миллен натянул их и поспешил на нижний этаж.

Лекторий был заполнен до отказа. Фил стоял на сцене и нажимал клавиши на ноутбуке.

– Внимание, слушайте сюда! Белый дом получил от «Китиона» еще одно сообщение – видеоролик. Я его сейчас запущу, потом мы обсудим, что следует предпринять. Прошу соблюдать тишину.

За спиной Стивенса на экране появилось видеоизображение. Больные люди выстраивались в очередь, растянувшуюся на несколько городских кварталов. Многие кашляли. Некоторые сидели в инвалидных колясках. В конечном пункте люди закатывали рукава. Человек в белом халате с эмблемой Красного Креста держал в руке автоматический инъектор. Он прижимал его к плечу каждого больного, нажимал на спуск и затем менял одноразовый защитный колпачок.

Сидящая за столом женщина обращалась к каждому, кто получил дозу препарата, что-то печатала на ноутбуке – вероятно, имя и фамилию пациента, после чего вручала им какие-то наклейки.

Камера увеличила изображение одной из наклеек.

X1 Guéri

Перевод внизу гласил:

Х1 вылечен

Объектив камеры выхватил в отдалении Эйфелеву башню.

Другая сцена: еще один город с похожей очередью больных людей с закатанными рукавами. На холме над городом нависают древние руины акрополя. Миллен сразу узнал Парфенон и Афины.

Кадры начал комментировать диктор, говорящий с легким британским акцентом:

– Сегодня утром жители Франции и Греции начали получать лекарство от вируса Х1-Мандера. Мы предложили вам такое же лечение. Вы отказались. Вы обрекли своих граждан на смерть, лишь бы удержать власть. Мы отправили вам этот видеоролик в качестве последнего шанса на спасение.

Сделайте то, в чем нуждаются ваши граждане. Спасите их.

Наши запросы невелики. Мы хотим, чтобы все жили в мире, чтобы люди перестали убивать друг друга, а развитием мира управляла наука, а не жадность, войны, вражда или эгоизм.

На случай, если вы пожелаете получить дальнейшие доказательства, мы тайно доставили лекарство в пределы ваших государственных границ, от вас требуется лишь дать согласие на его получение.

Видеокартинка сменилась. На экране появилась седая женщина сорока с лишним лет. Рядом с ней на черном фоне сидели девочка-подросток и мальчик. Женщина, глядя прямо в объектив камеры, заговорила с южным акцентом.

– Меня зовут Эйми Трейвис. Я живу в Джонсон-Сити с дочерью Бритни и сыном Джексоном. Я была больна, мои дети тоже. В наш дом пришел человек и сказал, что представляет группу ученых под названием «Китион». Они разработали прототип лекарства. Я согласилась испробовать его на себе. Я выступаю перед камерой, чтобы сообщить другим: лекарство действует. Я и мои дети – живое тому доказательство.

Опять пошел новый сюжет. На этот раз говорил молодой чернокожий парень. Рядом сидела женщина, держа на коленях совсем еще маленького мальчика.

– Меня зовут Роджер Финни. Это моя жена Памела и наш сын Брэндон.

За кадром чей-то голос произнес фразу, которую Миллен не смог уловить.

– Ах, да, – мы живем на севере штата Нью-Йорк. Мы получили лекарство, подписали формуляры. Что нам терять?.. Лекарство помогло. Мы почувствовали себя лучше в первый же вечер. Головные боли, лихорадка – все прошло. Кашель прошел чуть позже.

Экран потемнел, затем на нем появились снимки со всех концов Америки: колючая проволока поперек городских улиц, автобусы, доставляющие и забирающие людей в «Астродроме» Хьюстона и Парке AT&T Сан-Франциско, грузовики с закрытым тентом кузовом, доставляющие припасы, патрулирующие населенные пункты бронетранспортеры Национальной гвардии.

– Так сейчас выглядит ваша страна. Разве такой жизни она заслуживает?

Появилась новая серия фотографий – из Парижа и Афин. Ликующие люди, получающие лекарство. За ними – опять фото двух американских семей.

– Согласитесь с нашим предложением. Примите законы в пользу комиссии «Зеркало». Если вы не сделаете этого в ближайшие два часа, мы передадим заявление напрямую вашему народу, и он свергнет правительство. Результат будет таким же, только больше крови прольется. Взвесьте последствия. Примите правильное, ответственное решение, как это сделали Франция и Греция.