время роды выпали, так что не получилось. Потом как-то все навалилось, то одно, то другое, ребенок маленький, фархерримы эти, бывший муж со своими кознями…

Но теперь Веронике целый годик. Она уже знает кучу слов, сама ходит, сама кушает. Астрид и вовсе совсем большая, уже пять с половиной… осенью в школу пойдет…

— А давай навестим моих родителей, — сразу взяла быка за рога Лахджа. — С твоими-то я познакомилась. А с моими еще проще будет — они живы.

— Они за Кромкой, — вздохнул Дегатти. — Не так уж и проще.

— И это говорит человек, который восемь лет шлялся по Паргорону, как по своему заднему двору.

Майно опустил взгляд в тарелку. Зачерпнул большую ложку поленты и принялся пережевывать, обдумывая следующую реплику.

Дело не в том, конечно, что родители жены за Кромкой. Просто Дегатти понимал, что ему придется играть роль… как она это назвала?.. инопланетянина. Того, который ее… нет, не похитил, Лахджа сказала родителям, что все было по согласию. Просто запудрил мозги и умыкнул. Предложил показать свой звездолет и все такое… а кто бы отказался?..

Астрид доела свою кашу и побежала навещать астридианцев. У тех в последнее время снова началось что-то интересное, они опять долго воевали, зато потом вроде как установилось единоначалие и теперь стремительно развивалась научная мысль. По террариуму уже катались металлические шарики, тут и там что-то вспыхивало, сверкало, перемигивалось. Астрид даже добавила всяких материалов и положила куриную ножку, чтобы показать, насколько она благоволит прогрессу.

Лахджа вытерла губы Веронике. А Майно дожевал и неохотно сказал:

— Я так понимаю, Хальтрекарока ты с родителями не знакомила.

— Ты что, смеешься? — приподняла брови Лахджа. — Конечно, нет. Мама с папой очень хотели, они каждый раз просили познакомить их с зятем, но как бы я это сделала?

— Да уж.

— А теперь мы выиграли суд об опеке, Паргорону мы больше не интересны — давай навестим моих? Они уже пожилые…

— Мы выиграли?.. — хмыкнул Дегатти. — Это просто Хальтрекарок сейчас в опале.

Но навестить тестя с тещей он скрепя сердце согласился. Встал лишь вопрос, брать ли с собой детей. Дедушка с бабушкой, конечно, обрадуются внучкам, но те ведь… как бы это… демонята…

— И… они… не знают, что у меня есть дети, — постучала друг о друга указательными пальцами Лахджа.

— Что, прости?..

— Ну… я им не говорила.

— Так, ладно… Тогда… возьмем детей с собой, а… уже там, по ходу дела решим, говорить или нет… между делом скажем… о Кто-То-Там…

И Майно хлопнул стопку виски. Обычно он не пил днем, да и вообще делал это не так уж часто…

Это тебе так кажется.

— Астрид, хочешь погулять? — позвал Майно. — Познакомиться с бабушкой и дедушкой?

Погулять Астрид хотела всегда. Правда, ее разочаровало, что гулять придется внутри кошеля. После того, как всю хорошую мебель перенесли в усадьбу, в кошеле стало пустовато, скучновато и вообще папа превратил его в большую кладовую, а часть комнат запер совсем.

Туда отправлялось все то, что не нужно, но жалко выбрасывать, а еще складировались разные запасы на черный день. Папа рассуждал, что всякое в жизни бывает — вот явится снова какой-нибудь Асмодей, сожжет их нынешний дом, а у них раз — и целая гора консервов прямо у Майно на поясе!

Правда, еще папа держал там меч. Раньше тот висел в кабинете, но его спрятали после того, как Астрид взяла его, чтобы подраться с тенью, и едва не отрезала себе хвост. Но это было давно, зимой, а с тех пор она стала значительно старше и умнее.

Так что собиралась обыскать весь кошель и снова заполучить меч, который принадлежит ей по праву рождения.

В Мистерии бушевала весна. Снег растаял полторы луны назад, из Мирандии, Полисии и Грандпайра вернулись перелетные птицы, на островке посреди прудика цвели ивы и к ним скоро должны присоединиться яблони. Но пересекши Кромку и пролетев сквозь Туман, Лахджа и Майно оказались посреди завывающей пурги. Лица сразу полоснуло ледяной крошкой, а Сервелат захрапел.

Лахджа спешилась и сориентировалась с Ме Отслеживания. Чтобы чувствовать через него родителей, ей не требовались их волосы или личные вещи, потому что они, ну… ее родители. Она сама — частица их плоти, просто сильно разросшаяся. Вот с детьми это не срабатывает, а с родителями — еще как.

Так, они… в той стороне. До Порвоо километра три. Немного в глушь занесло.

В Лимбо всегда сложно ориентироваться. И если ты не опытный путешественник, лучше брать немного в сторону, чтобы не вывалиться посреди людной улицы. Сейчас, правда, они попали на какое-то поле, оказавшись по уши в сугробах… не самая теплая зима в этом году.

— Мой родной город — старейший в Суоми! — гордо говорила Лахджа, шагая сквозь пургу. — После Турку. Город двуязычный, так что я не знаю, какой язык ты подхватил. Но скорее финский, он более распространенный… скажи что-нибудь.

— Меня зовут Майно Дегатти, и у меня мерзнут ноги.

— Отлично, финский, — кивнула Лахджа, чуть промедлив.

Даже спустя множество путешествий через Кромку она еще путалась с этими языковыми ноосферными пакетами, паразитарными информационными Ме. Они обычно подхватываются автоматически и воспринимаются как само собой разумеющееся, но действуют не всегда предсказуемо, иногда выкидывают коленца.

У Майно вот, например, оказался забавный акцент. Видимо, разница между парифатским и финским слишком сильная, и мышечная память языка не полностью перестроилась. Лахджа невольно задумалась, не говорит ли и сама на парифатском с акцентом, не казался ли все это время мистерийцам ее говор смешным?

Майно об этом не думал. Он размышлял, что ответит тестю и теще, когда те спросят, накира он уволок их кровиночку куда-то к звездам. А еще — о том, что в Мистерии так холодно почти никогда не бывает, и если бы Лахджа его предупредила, что в ее любимом Суоми такой дубак, он бы оделся потеплее.

— Почему вы отмечаете новый год посреди зимы? — спросил волшебник, кутаясь в плащ и одалживая немного теплоты у кота. — Вы что, сумасшедшие?

— Меня больше удивляет, что вы отмечаете его летом, — сказала Лахджа. — Лето — это ж разгар года.

— Мы отмечаем его не летом, а в первый день осени.

— Это ж еще хуже. Осень — это конец. Все начинает умирать.

— Парифатский календарь придумали в