В любом случае — как ты представляешь такую правду? Инопланетяне — это вариант приличный! Ты вообще понимаешь, что в моей стране самое худшее ругательство — это черта помянуть! А я теперь сама стала чертом!.. демоном!

— У тебя родители религиозные, что ли?

— Нет! Вообще ни разу! Но даже они расстроятся, если узнают такое! А вот моя бабуленька, наверное, вертится в гробу на первой космической!

— Которая? Астрид или Вероника?

— Обе!

Решив, что прошло достаточно времени, чтобы Скотти успешно всех телепортировал, Лахджа вытащила из кошеля дочерей. Вероника с интересом огляделась по сторонам, а Астрид сразу же прыгнула в сугроб.

— А де бабуфка в дедуфкой? — донеслось из сугроба.

— Не там, милая, — сказала Лахджа. — Пойдемте знакомиться. Только Астрид… ты помнишь, о чем мы говорили?

— Мы непланетянские непланетяне, — отрапортовала Астрид. — С планеты Кукуруза!

— Нет, планета называется Паргорон.

— Ты с Паргорона, а я с Кукурузы, — заупрямилась Астрид. — Мы разные непланетяне.

При виде внучек родители, видимо, утратили последние сомнения в том, что их дочь спуталась с пришельцем. Нет, в Веронике-то ничего особенного не было, кроме фиолетовых глаз и сиреневых волос. А вот Астрид сразу устроила шоу. Она не вошла в дом, а впорхнула и провозгласила:

— Придиваниваюсь! Земля-земля, я капитан Астрид, стыкуюсь с подушкой!

Лахджа порадовалась, что смотрела с дочерью аниме и научную фантастику. У нее хотя бы есть представление о том, что врать.

И энтузиазм. Даже чересчур много.

— Так… они не люди, — прокомментировал папа.

— Так и я… не человек… — промямлил Майно. — Я просто... маскируюсь... здесь... у вас на Земле.

— А зачем ты врала? — не понимала мама.

— Я просто не хотела вас эпатировать, вот и выдумала… про два пупка, — опустила взгляд Лахджа. — Ну... ваша дочь... ваша сладкая булочка... с каким-то инопланетным монстром... Но это любовь, мам!

— Ладно... а вы можете показаться в натуральном виде?

Майно вздохнул. Он потер руки, выдохнул, аккуратно снял блейзер и одолжил у Лахджи фантомные крылья и хвост. Материализовал максимально, так что те стали видимыми. Кроме того, он одолжил цвет кожи, габариты… да и вообще все. Немного раздавшись в плечах, Дегатти стал выглядеть… ну да, как фархеррим.

— Так, а брюки… — пробормотал он. — Об этом я не подумал… но, кажется, обошлось.

Родители уставились на него… с облегчением. Невыразимым облегчением.

— Ладно, не так уж страшно, — выдохнула мама.

— Гуманоид, — кивнул папа. — Хотя бы… а, извините. Может, виски?

— Да, — охотно согласился Майно, стряхивая фантомный облик.

— Астрид маскироваться пока не умеет, а Вероника пошла в меня, — пояснила Лахджа, снимая залезшую на верхнюю полку дочь.

Она сделала это удлинившейся рукой. К счастью, родители смотрели в другую сторону, но вот у Майно вытянулось лицо.

Астрид все тут было любопытно. Она уселась между бабушкой и дедушкой, охотно отвечала на их вопросы, причем не очень придерживалась легенды, но ей было пять лет, так что никто не удивлялся, что она с планеты Кукуруза и работает там богиней маленького народа.

— …А еще у нас есть Волосня! — воодушевленно рассказывала она.

— Астрид! — прикрикнула мама.

— Что за Волосня? — ласково спросила бабушка.

— Ну это мамины волосы ожили и сожрали всех мышей в доме!

— Какая фантазерка! — умилилась бабушка.

— А у вас там есть мыши? — удивился папа.

— Так это автоперевод, — выкрутилась Лахджа. — Ближайший синоним ищет. Вы же не удивились, что она так хорошо финский знает? Я ее, конечно, учила немного, но вообще это прибор работает. Поэтому некоторые ее слова могут показаться чепухой, потому что она говорит о вещах и явлениях, у которых нет аналогов в финском.

— А, вот оно что! — обрадовался папа. — А я-то думаю — почему Кукуруза?..

Вот просто мое уважение. Я тебе дома вручу премию Вриара третьей степени.

На первую еще не набрехала?

Еще не вечер… ты напросилась погостить…

Родители были в восторге от внучек. И от егозы Астрид, и от маленькой Вероники.

— Какая серьезная, — восхитился папа. — Ее можно назначить мэром.

— Дя, — согласилась Вероника. — Мама, кусять.

Она сказала это, как ребенок, который твердо знает как свои права, так и обязанности окружающих.

— Нет, мэра тут мало, — решил папа. — Министр.

После обеда родители показали гостевую комнату и попросили об общей фотографии. Немного робко, потому что конспирация же. Но Лахджа решила, что для внутреннего пользования можно, так что в семейном фотоальбоме появилась секретная папочка.

— Не выкладывайте никуда, — попросила она.

Папа почему-то немного скис. Возможно, ему хотелось перед кем-то похвастаться. Возможно, он уже кому-то похвастался, но его, разумеется, не приняли всерьез.

Лахджа очень надеялась, что он не зайдет слишком далеко, иначе его либо посчитают сумасшедшим, либо, что еще хуже, поверят.

— Не совсем понимаю одну вещь, — сказал папа, когда обед закончился и они перешли в гостиную. — Вы сказали про… гравиранцы. Но если у вас крылья — зачем они вам нужны?

— Наши крылья — это генетическое усовершенствование, — не моргнув глазом, соврал Майно. — У древних паргоронитов их не было. Мы сначала изобрели гравиранцы, а потом сделали уклон в генетику и усовершенствовали нас самих.

Я все правильно произношу?

Да, да…

— Оч-чень интересно, — сказал папа.

Он переводил пристальный взгляд с дочери на зятя. Ему явно хотелось спросить что-то еще, но он проявил деликатность.

Лахджа немного опасалась въедливости своего отца. Элиас Канерва отличался недоверчивостью, не доверял официальной науке, скептически относился ко всему, что слышал в новостях, и всегда пересчитывал сдачу в магазине. Он наверняка заметил дыры и несостыковки в их легенде.

Но как все обстоит на самом деле, ему уж точно не догадаться, потому что это тот случай, когда любое вранье выглядит правдоподобнее.

— Вы же останетесь на Рождество? — с надеждой спросила мама. — Давайте завтра съездим в Хельсинки! Купите себе сувениров, с внучатами погуляем!

Лахджа уставилась на Астрид. Та не могла замаскировать крылья. Хвостик ладно, его легко спрятать, а вот с крыльями…

— Может, закосить под косплееров?.. — с сомнением предположила она.

— Да просто привяжем их к спине, чтобы не махала, и наденем пуховик, — сказал Майно.