В июне он приехал в Нью-Йорк на ещё одну церемонию: его ввели в американский Зал славы авторов песен. Он надел такой же смокинг, как два года назад в Зале славы рок-н-ролла, но выглядел теперь на несколько лет моложе. Как и в тот раз, в своей речи он цитировал собственную песню (на этот раз — «Hallelujah»), и, как уже было в Канаде, в его честь её исполнила к. д. ланг. Также там присутствовала Джуди Коллинз, спевшая «Suzanne». «Это было восхитительно», сказал Леонард, который не стал долго задерживаться на церемонии: только сфотографировался в обнимку с Тейлор Свифт и сообщил журналисту из Rolling Stone, что его новый альбом, «с Божьей помощью, будет готов следующей весной» [13].

Тур 2010 года начался 25 июля в Хорватии и продолжился тридцатью четырьмя концертами в Европе и Восточной Европе (в том числе один концерт в России). Восьмимесячный перерыв, по-видимому, не причинил никакого вреда. Концерты были длинными, группа работала, как хорошо смазанный механизм, а Леонард, несмотря на свои недавние проблемы со спиной, всё так же вприпрыжку выходил на сцену и уходил со сцены, падал на колени и прижимал к сердцу шляпу, пока его музыканты играли соло, пели и пританцовывали. Леонард пел тише и не всегда аккуратно, но это было неважно: через трещины внутрь попадает свет.

Некоторые критики, особенно те из них, кто видел несколько концертов и мог сравнивать, писали, что шоу Леонарда стало чем-то вроде бродячего театра салонного джаза: один и тот же спектакль, одни и те же танцы день за днём. Поначалу эта почти что армейская точность и дисциплина, когда ничего не было оставлено на волю случая и всё было распланировано, была совершенно необходима человеку, который так волновался на сцене и который вернулся к концертам после долгого перерыва. «Когда выходишь на сцену, никогда не знаешь, чего ждать: будешь ли ты таким человеком, каким ты хочешь быть, будет ли публика настроена благосклонно, — делился Леонард своими чувствами в интервью Джиану Гомеши на радио «Си-би-си». — Даже когда ты довёл шоу до некоторой степени отточенности, остаётся так много неизвестных, так много тайн» [14]. Впрочем, со временем его беспокойство слегка отступило, и шоу начало понемногу меняться: Леонард нередко добавлял какую-то песню к программе или заменял одну песню другой, иногда прямо во время концерта. В туре 2010 года они разработали целую систему: Леонард шёпотом сообщал Беку, какую песню хочет спеть, а тот, нажав специальную педаль, сообщал её название всем остальным музыкантам. Помимо прочего, в программу включили «Avalanche», одну из тех мрачных песен, которые Леонард поначалу избегал, и ещё одну новую песню, «Born in Chains»: Леонард сначала декламировал свой текст, а затем пел её, рыча почти как Том Уэйтс:

Меня вывели из Египта

Я был прикован к бремени

но от этого бремени я был освобождён

О мой Бог, я больше не могу хранить эту тайну

да будет благословенно Имя

да прославится Имя.

В сентябре 2010 года вышел второй CD/DVD с записями, сделанными в туре (первый, Live in London, в двенадцати странах попал в первую десятку чартов). Songs from the Road, как и Live in London, был спродюсирован Эдом Сандерсом, который записывал все концерты ещё с 2008 года. В буклете диска — фотографии: Леонард держит в руке то стакан виски, то бокал с вином, то микрофон; на одной фотографии он стоит в дверном проёме, и его силуэт темнеет на фоне яркого неба. Можно себе представить, что именно таким — за исключением шляпы — его впервые увидела Марианна, когда он пригласил её присоединиться к своей компании. На Гидру Леонард больше не ездил. Белый домик на холме всё ещё принадлежал ему, но пользовались им в основном его дети. Верная Марианна была на концерте Леонарда в Осло, но за кулисы не пошла. «Я знаю, что он на работе, и стараюсь не мешать, — говорит она, — но я верю, что он каким-то образом знал, что я была рядом». В пути Леонарду встречались и другие его музы: Джони, Доминик, Ребекка.

Как и год назад, новый концертный релиз совпал по времени с изданием архивных материалов: на DVD вышел документальный фильм Тони Палмера Bird on a Wire о туре 1972 года, который Леонард когда-то отверг, сочтя его слишком агрессивным, и потребовал переделать. Стивен Машэт каким-то образом нашёл все двести катушек плёнки, которые Палмер давно считал утерянными. Ориентируясь по саундтреку, Палмер тщательно собрал свой старый фильм заново. Пусть этот фильм и не нравился Леонарду, но это замечательный документ энергичных, полуимпровизированных, часто хаотичных концертов в Европе и Израиле, документ тура, ставшего калейдоскопом технических проблем, беспорядков, журналистов, желавших взять у Леонарда интервью, и женщин, желавших секса с ним, в то время как сам Леонард отчаянно пытался справиться с известностью, сберечь чистоту своего поэтического видения мира и сохранить верность себе и своим песням. «В то время я об этом не думал, — говорит Генри Земель, друг Леонарда, которого он попросил помочь с монтажом, — но его жизнь тогда можно было видеть в большой степени как попытку вернуть себе ощущение чистоты».

Тур 2010 года подходил к концу. В течение его последних недель Леонард выступил в таких далеких друг от друга местах, как Словакия, Новая Зеландия и Канада, а затем спустился по Западному побережью США к себе домой. Два последних концерта тура, 10 и 11 декабря, прошли, как это ни странно, в лас-вегасском казино Caesars Palace. На биллборде, обрамлённом колоннами с псевдокоринфскими капителями, можно было увидеть маленькую фигурку седовласого Леонарда, сжимавшего в руках свою федору, под огромными золотыми буквами: «ДЖЕРРИ САЙНФЕЛД»™.

Когда Леонард приехал в Лас-Вегас, там проходило родео, а также, на том же бульваре, церемония вручения наград в области музыки кантри American Country Awards. «Город грехов» заполонили мужики в ковбойских шляпах, каждый размером с быка. На пропуске за кулисы на концерте Леонарда тоже была фотография кантри-певца — Хэнка Уильямса, которую Леонард включил в коллаж портретов своих героев: там были Рэй Чарльз и Эдит Пиаф; поэты Лорка, Йейтс и Ирвинг Лейтон; родители Леонарда; св. Екатерина Текаквита; Рамеш; и Роси. Стоя на сцене Colosseum — концертного зала при Caesars Palace, — Леонард огляделся. «Такое странное место, такое неволшебное, и столько вложено усилий, чтобы оно было неволшебным, — обратился он к публике с кривой усмешкой, — что не любить это невозможно». Леонард выглядел старым и хрупким; три года назад, в начале тура, он уже был достаточно худощавым — теперь он стал ещё тоньше. Кроме того он выглядел человеком, которого невозможно остановить. «Кажется, мы подошли к концу очередной главы», сказал он. В начале этой главы ему было «семьдесят три года — просто мальчишка, у которого за душой одна лишь смелая мечта». Он произнёс эту осовремененную шутку с глубоким чувством в голосе и уверил публику, что вместе со своими музыкантами даст им «всё, что у них есть». В конце первой половины четырёхчасового выступления, когда Леонард стоял на коленях, на сцену выбежала женщина и припала к нему, словно к распятию. В перерыве группа поклонников, собравшаяся у сцены, завела песню, которую Леонард пел в фильме Bird on a WireI16Z1, «Passing Thru». Выйдя на сцену, Леонард присоединился к их хору.