произойти, где нужно было только слегка подумать… Но паника сильна, она парализует, она берет контроль над телом человека. И заставляет его действовать, действовать неправильно, глупо. Хотя иногда это приводит к положительному результату.

Трэви поддался ей и вообразил, как на лице Димы появляются по два небольших шрама. Справа и слева на щеках. Но в его сознании образ расширился, невольно.

Плоть парня разорвалась, оголяя зубы, части черепа. Кровь хлынула как из ведра. И Дима стал захлебываться, утопать в собственной красной жидкости. Мозг парня не справлялся с потоками информации, особенно с болевыми. Поэтому он решил выключиться, надеясь на лучшее. Надеясь на то, что его кто-то перезагрузит.

Трэви попытался сделать еще одну попытку. Он представил, как кровь перестает вытекать из Димы. Так и произошло. Словно появился невидимый барьер, который мешал вытекать крови наружу. Но проблему это не исправило. Сосуды были повреждены, а значит кровь все равно должна течь. Мы вернулись к той ситуации, которая уже была — кровь стала скапливаться внутри, еще больше затекая в дыхательные пути Димы.

Трэви сдался. Все его действия приводили только к ухудшению ситуации. Здесь нужна помощь врачей, а не магии. Он кинулся к двери, пытаясь открыть ее. В панике Трэви забыл, что директор запер их.

Это была не проблема. Здесь уже ничего не должно пойти не так. Он представил, как дверь вылетает с петель. Скрипнув, она повиновалась воле Трэви и на всей скорости влетела в стену. Грохот был сильный. Скажем так — достаточный чтобы разбудить весь детский дом. Это не входило в планы парня, но оказалось очень кстати.

Удивленные ребята повскакивали со своих кроватей и бросились к источнику шума. Не совсем логичное действие, но вспомним о борьбе страха и любопытство.

Расталкивая детей, первым к месту происшествия добрался директор. Уже в пути, она вспомнила про двух парней, оставленных драить унитазы. Можно было ожидать чего угодно, но этого директор абсолютно не предполагала увидеть.

Выбитая дверь, безумный взгляд Трэви и лежащий на полу в луже крови без сознания ребенок. Неприятное зрелище. Да еще и все ее подопечные в столь поздний час не в кроватях.

— Марш все спать! — совладала она со своими эмоциями. — Что здесь произошло, Трэви?

Парень не ответил, он был погружен в свои мысли, в мысли о содеянном. Но будь Трэви хоть частичкой своего сознания в этой комнате, но был удивился добродушному тону директора. Словно в ней проснулась мать, которая видит, что ее ребенок совершил нечто плохое. То, за что следовало бы наказать его. Но она чувствует тот страх, окутавший ребенка. Понимает, что сейчас не время для наказания, а время для поддержки.

Даже сам директор удивилась своему тону. Слишком долго она прятала свое истинное «я». И тут оно неожиданно вырвалось из заточения, совершенно обезоружив женщину, которая уже и забыла себя настоящую.

Глава 7

Он сидел в самом дорогом ресторане этого города. Именно здесь собиралась элита. И лишь изредка сюда заглядывали простые служащие. По большим праздникам, скребя по всем сусекам.

Он решил не выделяться из толпы, поэтому оделся в самое лучшее, что было в гардеробе. Костюм был шикарен, словно сшитый по личным меркам. Единственное, что смущало многих — его цвет. Фиолетовый. Несколько не подходящий для таких мероприятий, но так сильно любимый Им.

— Что бы вы хотели? — спросил официант.

Он смерил его оценивающим взглядом. Это был молодой парень, скорее всего студент, который решил в свободное от учебы время подзаработать. Хотя, для такого места могли найти людей и поопытнее.

Он видел, как нервничает официант. Толи опыта еще было маловато, то ли осознание важности персон, находящихся здесь, внушало ему трепет. Действительно, бывали здесь случаи, когда официанты просто-напросто пропадали, облив клиента чаем.

— Как вас зовут, сударь? — спросил Он.

— Родриг, мистер. — ответил официант.

— Подскажите, Родриг, пожалуйста, чтобы вы мне посоветовали попробовать здесь?

Официант несколько смутился, хотя такие просьбы были не редкостью от клиентов. Во всем этом вопросе была только одна проблема. Родриг вынужден был врать. Он прекрасно знал технику приготовления всех блюд на кухне, но каковы они на вкус… Кто ж давал пробовать столь дорогие угощения обычному официанту? Более опытные работники, особенно те, которые имеют дружеские отношения с поварами, тайком питались на кухне. Но администрация строго следила за тем, чтобы продукты расходовались только для клиентов.

— Я бы посоветовал Вам попробовать наше новое блюдо — филе ягненка в тесте фило с жареной полентой и пеперонатой. Из-за длите…

Он прервал официанта:

— Хорошо. Раз вы советуете, я возьму ягненка. Техника приготовления мне не важна.

— Желаете что-то еще? — спросил Родриг.

— И принесите еще, пожалуйста, бутылочку красного сухого вина. Страну производства выберите сами. И если можно, я очень тороплюсь. Приготовьте, пожалуйста, побыстрее.

— Конечно. Мы сделаем блюдо настолько быстро, насколько это возможно.

— Благодарю.

Родриг удалился, вспоминая винную карту.

Он, в ожидании еды, стал осматривать присутствующих. Кто-то решал важные дела, сумма которых оценивалась миллионами. Кто-то пришел со своими вторыми половинками. Здесь царило чувство спокойствия и глубокой уверенности. Уверенности в себе и в своих силах. Большая часть людей, сидящих в этом ресторане, прошли через многое, чтобы получить то, что они имеют сейчас. И прошли через многих.

Он не интересовался всеми людьми. Только одним, сидящим на самом видном месте. Это был мэр города. На удивление, довольно худой молодой человек, который с кем-то очень активно разговаривал.

Он узнал и второго человека — шеф полиции. Главный гроза преступности этого города. Хотя, некоторые именно его называют главным преступником в городе.

Он взглянул на часы. Ожидать еду необходимо еще около двадцати минут, это минимум. Достаточное количество времени, чтобы провернуть одно дельце. Он вышел в уборную, заперся в кабинке и обратился в муху. Привыкнув к своему новому виду, он полетел в зал.

Он быстро нашел мэра с шефом полиции и аккуратно, чтобы не привлекать лишнего внимания, подлетел к двоице и уселся на нижней поверхности стала.

— Нужно усилить работу. — сказал мэр. —