Если бы мне пришлось выходить в таком платье в свет, я бы расстроилась. А так… Ну, испугается жених в очередной раз моего вида. И что? Все равно свадьба состоится. Должна.

Успокаивая себя подобным образом, я вслед за одевавшей меня Лиской спустилась в обеденный зал. Дорогу к нему я пока запомнила не до конца, так что могла спокойно потеряться в многочисленных коридорах, как тогда, с сокровищницей. И вот тут роль служанки-спутницы была просто неоценима.

Принц уже ждал меня за столом. Смерив мой наряд внимательным взглядом, он дождался, пока я сяду в отодвинутое слугой кресло, и иронически поинтересовался:

— Вы специально выбирали платье пострашнее?

— Увы, ваше высочество, — с показным смирением вздохнула я. — Ничего более нарядного в моих вещах не имеется.

— Что ж, — проворчал принц, — остается ждать, когда будут готовы наряды, сшитые портнихой.

О да, этот момент я тоже ждала с нетерпением.

— Ваше высочество, — едва слуги разлили мясной суп по глубоким фарфоровым тарелкам и вышколенно отошли к стене, обратилась я к принцу, — прошу меня простить, я сегодня совершенно случайно оказалась в вашей сокровищнице. И… В общем, один из ваших гарнитуров теперь с меня не снимается.

— Моей сокровищнице? — удивился принц, подняв густые черные брови. — Вы ошибаетесь, ронья. У опального принца сокровищницы быть не может. Это противоречит закону данного государства.

Вот так вот, да? И где я тогда побывала? А самое главное: чьи драгоценности сейчас на мне висят?

Второй вопрос я и задала принцу, вытянув руку, чтобы было возможно увидеть кольцо.

Принц нахмурился, брови сошлись к переносице.

— Это точно не мое украшение, ронья. Мой родовой зверь — пантера.

Серая пантера, помню.

— Предлагаю после ужина переместиться ко мне в кабинет. Там вы подробно расскажете, что с вами произошло. Возможно, тогда я смогу что-то объяснить или даже посоветовать.

А сейчас молчать есть? Да не вопрос. Мой желудок как раз недавно намекал на необходимость хорошенько подкрепиться.

Суп я съела быстро, очень быстро. Затем настал черед свинины под густым кисло-сладким соусом и тушеных грибов. Их я тоже проглотила. На стол моему жениху подавали изысканные блюда. И я постоянно думала: если так шикарно питается опальный принц, то что же должны есть при дворе его отца императора? Нет, я не стремилась попасть к императорскому двору, не хотела себе другого жениха. Мне было бы интересно это узнать с точки зрения чревоугодия.

На десерт подали блинчики с густым вареньем. Помня о предупреждении принца насчет лишнего веса, я благоразумно ограничилась одним блинчиком, при этом мысленно облизываясь.

Закончив ужинать, мы привычно переместились в кабинет принца.

— Рассказывайте, ронья Анастасья, каким образом у вас появилось это кольцо, — произнес принц. Услышала же я совсем другое: «Ну, и куда ты умудрилась вляпаться за такое короткое время?».

Что ж делать, рассказала. В подробностях. И про прогулку по коридору, и про непонятный зал, и про комнату, набитую сокровищами. Даже рукава подвернула, чтобы показать не только кольцо, но и браслеты.

Принц слушал молча. И потом молчал. Несколько секунд, показавшихся мне вечностью, молчал и смотрел на меня. С состраданием во взгляде. И, похоже, сострадание это относилось совсем не ко мне.

— Поздравляю, ронья Анастасья, — наконец-то заговорил принц, — теперь вы под неусыпным контролем и полной защитой богов.

Я икнула. То ли нервы, то ли переедание, но что-то да сказалось.

— Зачем, ваше высочество?

— Что «зачем»? Зачем вы решили взять на память драгоценность? Не знаю, ронья Анастасья, здесь у вас спрашивать надо.

Логично, да. Тут меня принц уел.

— Зачем под контролем и защитой? — дожили, от волнения простое предложение правильно составить не могу. А еще ведущий библиотекарь…

— Видимо, у богов на вас свои планы, — просветил меня принц. — А значит, нужно, чтобы вы оставались живой и здоровой. Хотя бы относительно.

Я икнула. Снова. В каком это смысле «здоровой хотя бы относительно»?! Я жить хочу! Я жизнь люблю!

— Тигры считаются священными животными богини семьи и брака Нарины, — продолжил тем временем принц. — Если вспомнить, что вас принял замок, то можно предположить, что у богов есть определенные планы насчет нашего брака и, возможно, наших будущих наследников.

— А эти украшения… Для чего они на мне? Я их снять не могу.

— Украшения устранят любую угрозу.

— А мне кто-то угрожает?

— Я бы тоже хотел это знать, ронья Анастасья, — задумчиво откликнулся принц. — Просто так подобные вещи не дарятся.

Спасибо, ваше высочество, утешили. И что мне теперь, ждать ножа в спину или яда в тарелку? Я, между прочим, никогда интригами не занималась! Я не умею интриговать!

Спала я ночью плохо: мне снились длинные темные лабиринты, огромные злобные минотавры, постоянные тупики, из которых не было выхода. Подсознание не просто намекало, оно откровенно говорило своей хозяйке, что у той феноменальные способности находить себе приключения на пятую точку, причем почему-то только в этом мире. Утром я проснулась с ощущением тотальной усталости. Как будто и не спала всю ночь в своей кровати, а действительно постоянно бегала по извилистым лабиринтам от ужасных минотавров. Гарнитур упорно не желал покидать мое тело, поэтому пришлось учиться уживаться с ним: спать, принимать ванну, есть — делать все обычные вещи, но с прилипшими ко мне своенравными украшениями.

Завтракала я одна, у себя. С удовольствием съела тарнитки, местные мягкие вафли с кисло-сладкой фруктовой начинкой, запила их зеленым чаем, погрустила, что в этом мире нет кофе, и начала раздумывать, чем бы заняться.

Выбор был небольшой: или чтение, или зарядка, или рукоделие. Снова ходить по замку в одиночестве я пока остерегалась. Мало ли, где окажусь в следующий раз.

Сделав несколько приседаний и наклонов, я уныло вздохнула: далека я все же от спорта. Прав принц, моей талии с теперешним образом жизни однозначно угрожают лишние килограммы. Но выходить за ворота замка, на мой взгляд, было сейчас опасней, чем гулять по коридорам. А потому я заглянула в вещи Анастасьи, выудила со дна одной из сумок незаконченную вышивку и решила заняться рукоделием.

Понятия не имею, чему Анастасью учили в пансионе, и научили ли чему-нибудь, но вышивала она отвратно: неряшливо, как бог на душу положит, не подбирая нужные оттенки ниток. Складывалось ощущение, что пятилетка впервые взяла в руки нитку с иголкой.

Я прикусила губу, внимательно рассматривая рисунок: желтое солнышко на небе, зеленый лес, оранжевые поля, нечто синее на поле. Нет, ну так не пойдет. Этот пейзаж только слугам в комнату повесить, чтобы настроение им повышать. Посмеются, да и пойдут работать.