– Я готов ответить на любые вопросы, товарищ полковник. Какя могу доказать вам, что не брал никаких денег у фирмы «Артэкс»? Ну как мне вамэто доказать?

– А очень просто. Принесите мне все документы, которые вамудалось раздобыть за восемь месяцев работы. Я хочу видеть реальный результатваших трудов. Или вашего оплаченного безделья. Это уж как получится. И незабудьте принести документы, которые вам привез из Уральска Агаев.

«Это уж хрен тебе, – зло подумал Дмитрий. – СлавкаАгаев привез с собой две папки. В одной были материалы по списаннымметаллсодержащим приборам, в другой – по золотосодержащим отходам производства.Документы по отходам я у него забрал и не собираюсь никому показывать даже подугрозой расстрела. А документы по приборам остались у Агаева. Сейчас он,наверное, уже прилетел в свой Уральск. Рейс у него был сегодня рано утром, ипогода вроде хорошая, задержек с вылетом быть не должно. Интересно, откуда Мукиенкознает про мою встречу с Агаевым? Конечно, мы обменивались телетайпограммами,никакого секрета из совместной работы не делали, но полковник никогда непроявлял видимого интереса к моей работе по Уральску».

– Я не брал у Агаева документы, я только их просмотрел ивернул ему.

– Вы, конечно, рассчитываете на то, что ваши слова никто несможет опровергнуть, – почему-то грустно произнес Мукиенко.

– Мои слова может подтвердить Агаев. Зачем же ихопровергать?

– Прекратите, Платонов! – вдруг Мукиенко перешел накрик. – Вы прекрасно знаете, что Агаев не подтвердит ваши слова.

– Почему? – Дмитрий по-прежнему не чувствовал ничего,кроме раздражения и усталости. Предощущение беды никак не могло прорватьсясквозь тяжелый, будто налитый свинцом, туман, окутавший его мозг. Ни разу вжизни Платонов не переживал так остро и тяжело горечь утраты, хотя похоронилмногих, и родных, и друзей.

– Потому что Агаев найден убитым через час после того, каквас с ним видели вместе. И не надо мне рассказывать, что вы этого не знали.Дмитрий Николаевич, я не люблю делать поспешные выводы, но и затягивать решениевопросов не в моих правилах. В вашем распоряжении десять минут. Либо за этидесять минут вы представите мне доказательства того, что вы не убивали Агаева ине брали за это деньги у фирмы «Артэкс», либо через десять минут вас выведутотсюда в наручниках. Вы меня слышите, Платонов? Платонов!..

Дмитрий привалился к стене и схватился рукой за левуюсторону груди.

– Не может быть, – хрипло прошептал он. – Я вам неверю.

– Напрасно, Дмитрий Николаевич. И не надо мне тут изображатьсердечный приступ. В вашем распоряжении десять минут.

– Конечно, конечно, – забормотал Платонов, стараясьпересилить разливающуюся по левой стороне тела боль. – Я сейчас принесувам все документы, они у меня в сейфе. Я сейчас, сейчас…

Неловко повернувшись, он выскользнул из кабинета. Десятьминут. Немного, если учесть размеры здания Министерства внутренних дел.

Он зашел к себе в кабинет и мысленно возблагодарил судьбу зато, что его соседа по комнате в этот момент не было. Через полторы минуты,сунув под язык таблетку валидола, он запер дверь и, стараясь не бежать,направился к лестнице. Лифтом он решил не пользоваться. Выскочив на улицу черезбюро пропусков, он тут же нырнул в метро и быстро побежал по эскалатору вниз.Когда истекли отведенные ему для оправдания десять минут, Платонов садился впоезд, идущий в сторону Конькова. Его светлые «Жигули» так и остались стоять уздания министерства.

«Хорошо, что Мукиенко не знает про Тарасова, – думалПлатонов, стоя в углу качающегося вагона метро и тупо вглядываясь в мелькающуюперед глазами черноту. – Но я-то знаю. И я не могу закрыть на это глаза.Три дня назад убит Юрий Ефимович, вчера – Славка. И этот денежный перевод.Круто меня обложили. Но кто? Кто? Господи, как Славку-то жалко! Такой пареньхороший… Как же он не уберегся? У него ведь оружие было, я точно знаю, самвидел, когда он куртку расстегнул. И Валентину сюда же приплели. Когда ониуспели проверку-то устроить? Вчера, что ли? Дурак я, надо было вчера домойехать после работы, а не к Алене, тогда бы я уже вчера знал про деньги от«Артэкса» и сегодня не выглядел бы так плохо в кабинете у Мукиенко. И еще одноплохо: кто-то вычислил Тарасова».

Он вышел из метро на станции «Беляево», купил в кассе жетондля телефона и позвонил жене.

– Валя, у меня неприятности, – сказал он сразу же, кактолько она сняла трубку. Это означало, что разговор будет предельно сжатым,времени мало, и нужно постараться свести к минимуму ахи и охи.

– Представь себе, у меня тоже, – сухо ответилаВалентина, которая не любила, когда Платонов не ночевал дома, даже если причинадля этого была более чем уважительная.

– Что случилось?

– Сегодня с утра приходили твои дружки из Управления поборьбе с организованной преступностью и обнаружили на наших счетах какие-тонепонятно откуда взявшиеся деньги. Всю душу вынули.

– Много денег?

– Двести пятьдесят.

– Чего? – не понял Платонов.

– Тысяч долларов, чего же еще, – сердито вздохнулаВалентина. – Может, ты знаешь, откуда они взялись?

– Знаю. Поэтому и ухожу в подполье. Валя, у меня цейтнот,давай я скажу все коротко. Кто-то хочет меня прижать в углу, и крепко. Этиденьги – один из способов свернуть мне шею, обвинить во взятке. Я исчезаю. Еслиспросят, где я, честно отвечай, что я тебе позвонил и сказал, что уезжаю срочнов командировку. Куда – не знаешь. Я очень торопился, а ты не спросила. Или нет,давай так сделаем: ты сейчас включи автоответчик, я тебе позвоню и все скажукак надо. Тогда к тебе вопросов не будет, мол, как же ты не спросила, чтослучилось, да куда я еду, да почему такая спешка. Тебя вообще дома не было,когда я звонил. Ладно?

– Хорошо. Что еще?

– Давай договоримся о встрече. Принеси мне деньги. Как можнобольше. Я не представляю, сколько времени буду в бегах, поэтому возьми все, чтоесть. Зубную щетку, пасту, мыло, полотенце, бритву, белье, носки и парусорочек. Возьми мой «дипломат» в шкафу, сложи все в него.

– Хорошо, я поняла. Когда и где?

– Переход с «Новокузнецкой» на «Третьяковскую», перваялестница. Выходи из дома через пятнадцать минут, будет семнадцать тридцать.Примерно в пять-семь минут седьмого приедешь на «Новокузнецкую», постарайся неопаздывать. Стой у первого вагона и смотри на часы. Как только загорится«восемнадцать десять», начинай движение. Поднимаешься наверх по первойлестнице, я буду идти во встречном потоке. Поняла?

– Поняла, Митя. Я все сделаю, ты не волнуйся. Сейчас явключу автоответчик, ровно в половине шестого выйду из дома, в десять минутседьмого пойду на переход с «Новокузнецкой» на «Третьяковскую». Не бойся, яничего не перепутаю. Ну, все? Ты ничего не забыл?