По результатам вскрытия мощей в 1920-х годах нарком юстиции постановил направить мощи в музеи, а лиц, причастных к обману и фальсификациям, привлечь к ответственности. В отчете VIII (ликвидационного) отдела Наркомата юстиции говорилось: «Лучше совсем не приступать ко вскрытию мощей, чем, вскрыв их, остановиться в раздумье и нерешительности перед ворохом гнилых костей и всякого тряпья. Если же ликвидация начата, то необходимо ее закончить вплоть до помещения останков в музей».

Советский журнал «Безбожник» в № 7 за 1926 год, рассказывая историю обретения православной церковью мощей некоторых божьих угодников, иронично обещал удовлетворить потребность верующих в частицах останков святых: «Мы организуем крупное фабричное производство мощей (по Форду): все столовые Москвы будут снабжать нас для частиц костями от баранины, свинины, говядины и всякой птицы; все зубные врачи будут поставлять нам выдергиваемые ими у пациентов зубы, деревообделочный цех даст нам в изобилии частицы „св. дерева“. Оправу для таких мощей сделаем не хуже, чем делали монахи. Оптовым заказчикам мощей будем делать большую скидку. По желанию заказчиков сфабрикуем мощи на любое имя. Беремся также сочинять самые душеспасительные жития для тех „святых“, мощи которых мы будем фабриковать. Шлите заказы», – предлагал журнал.

Но даже после серии разоблачений советских безбожников культ почитания святых останков в православной церкви не перестал существовать. Более того, в сборнике «Атеизм и религия – вопросы и ответы» за 1986 год отмечалось: «…в современных изданиях Московской патриархии словосочетание „святые нетленные мощи“ употребляется с каждым годом все чаще, в том числе и по отношению к тем останкам, которые обследованы в 1918–1920 гг.».

Вплоть до 1745 года православные почитали за святых псковского князя Владимира Ржевского, жившего в XIII веке, и княгиню Агриппину. Распространившийся в народе слух о том, что их мощи вовсе не нетленны, вынудил церковное руководство провести расследование. Раскопав гробницу под спудом Успенского собора во Ржеве, служители культа воочию убедились в том, что останки почитаемых ими святых представляли собой неприятное зрелище.

В «Истории канонизации святых в русской церкви» историк Евгений Голубинский писал: «Разобрав гробницу с сению, находившуюся на полу церкви над могилами князя и княгини, и другую гробницу, находившуюся под полом церкви на самих могилах, по долгом копании последних нашли гробы князя и княгини… По вскрытии оных гробов явились в первом гробе глава и кости гнилые человеческие нетленные, а в другом полно воды, а также глава и кости человеческие и все в воде, гнилые, черные, иструпленные…»

Пришлось проводить деканонизацию, и имена Владимира и Агриппины исчезли из списка святых, но уже в 1979 году вернулись в него.

Похожая история приключилась в XVII веке со святой княгиней Анной Кашинской, чьи мощи были изъяты в 1930-х годах. Останки некогда почитаемой на Руси святой можно с легкостью назвать мощами раздора – в свое время они встали между сторонниками реформы патриарха Никона и старообрядцами.

Согласно церковной легенде, в 1650 году тело Кашинской было найдено частично нетленным – очень хорошо сохранилась рука, пальцы которой были сложены в двоеперстие. Анна была объявлена святой, а ее мощи посещали не только паломники со всей России, но и цари.

В 50–60-х годах XVII века грянула церковная реформа Никона. Все несогласные с нововведениями патриарха-реформатора были объявлены еретиками. Досталось и культу Анны Кашинской, ведь ее мощи вместе со сложенными в двоеперстие пальцами служили подтверждением истинности старой веры. В 1677 году сам царь Федор Алексеевич дал распоряжение специальной комиссии засвидетельствовать факт тления останков Анны, что, естественно, и произошло. Поскольку тело Кашинской перестало быть нетленным, то есть подверглось разложению, Анна внезапно исчезла из списка православных святых.

Однако на рубеже XIX–XX веков церковь решила возродить культ бывшей святой и начала активно готовиться к повторной канонизации, собирая новые факты ее посмертных чудес и исцелений и заново разыскивая мощи.

Даже после серии разоблачений – культ почитания святых останков в православной церкви не перестал существовать.

24 января 1930 года государственная комиссия приступила ко вскрытию раки – по словам духовенства, в ней хранились нетленные останки святой княгини Анны Кашинской. Комиссия состояла из 36 человек, куда вошли не только представители местной власти, профсоюзов и судебно-медицинских экспертов, но и служители культа – один епископ и два протоиерея.

Подробный репортаж о вскрытии мощей был опубликован в четвертом номере журнала «Безбожник» за 1930 год: «Деревянная крышка гробницы с верхней своей стороны имела изображение самой Анны; в лобной части изображения были вделаны в серебряной оправе частицы мощей, состоящие из кусочка черепной кости, покрытой лаком. Крышка эта закреплялась на гробнице тремя шурупами. В самой гробнице, также отделанной бархатом, примерно на половине ее глубины лежали расшитые покровы… Через находящиеся в них отверстия должна была показываться лобная часть трупа… Неровность покровов с возвышениями в ногах и у головы создавала контуры будто бы лежащего под ними трупа… Удаляя эти покровы один за другим, „благочинные“ члены комиссии добрались наконец до самих мощей. Из головной части гробницы ими был вынут шелковый квадратный мешочек размером 45x50 см, а из противоположной – вызолоченная металлическая коробка».

В мешке члены комиссии обнаружили выгоревшие человеческие кости общим весом около килограмма. В коробке обнаружилась странная «грязно-серая сыпучая масса», состоявшая из кусков извести, песка и мелкого мусора. В процессе вскрытия то и дело попадались нитки, бечевки, куски дерева и прочие посторонние предметы. На дне коробки нашлись даже медная монета 1748 года и лоскут прочного холста.

«Иногда вместо недостающих человеческих костей монахи подкладывали собачьи кости, делали руки и ноги святых из ваты, дерева и тряпок».

На вопрос, почему в раке со святыми останками оказался весь этот хлам, служители культа пытались объяснить, что монету мог подложить кто-то из поклонявшихся мощам Кашинской, а зола – это, дескать, пепел святой Анны, собранный после пожара. Священники так и не смогли объяснить, каким образом в закрытом гробу рядом с обугленными останками очутились ничуть не обгоревшие куски ткани, вата и т. д.

«Стоящие рядом с мощами священнослужители были подавлены и растеряны, с их лиц исчезло обычное благолепие и елейность», – писал журнал. Мощи Кашинской еще два с половиной часа были выставлены на всеобщее обозрение в виде рассортированных кучек «низкосортного утильсырья».

«Многие из проходивших осматривали кашинскую „святыню“ весьма внимательно, с видом крайне сосредоточенным, и, отходя, молча покачивали головой… Попадались и такие, которые, внимательно осмотрев мощи и также покачав головой, тихонько сплевывали на сторону», – сообщал корреспондент.

В 1949 году останки Кашинской были возвращены РПЦ. Сегодня княгиня вновь включена в список православных святых, а ее мощи хранятся в одном из соборов Санкт-Петербурга.