Внимательно следя за дорогой, он изредка все же скашивал глаза на фигурку на заднем сидении. Уборщица казалась этакой перепуганной птицей, пойманной на яркую наживку и посаженной в клетку.

«Ты ещё пожалей ее, идиот, — оборвал он сам себя. — Она на тебя смотреть боится, а ты от нее глаз оторвать не можешь». Лео понимал, что неправ: уборщица именно боялась смотреть. Не находиться рядом, как остальные, а… Он оборвал сам себя, горько усмехнулся: какая разница, чего она боялась. Она. Боялась. Все. Точка. А он все чаще ловил себя на мысли, что ему отчаянно не хватает времени, проведенного вместе с ней. И ему такие мысли не нравились. Покупать себе любовницу он точно не собирался. И эта привязанность… Непонятная… Необычная… Она пугала Лео все больше…

Выругавшись про себя, Лео отметил, что по обеим сторонам от пустовавшего шоссе появляются первые склоны гор, покрытые густыми лесами. Значит, еще час-полтора, и автомобиль въедет в тот самый приморский городок. По идее, следовало подготовиться, хотя бы мысленно, обдумать, отрепетировать речь, жесты. Но Лео славился своей импровизацией и предпочитал, как у классика, немые сцены. «Господа! К нам едет ревизор!», — именно эта сцена была у него любимой, с той лишь разницей, что ревизор практически приехал.

Глава 19

Поля и луга сменились гористой местностью, покрытой густыми лиственными лесами. Поздним летом и ранней осенью здесь часто «охотился» Вовка — собирал грибы и ягоды. Часть продавал коллегам на работе, часть Марина со Светой готовили или закатывали. Ничего не пропадало. Не раз и не два те же маринованные опята и варенье из кизила служили членам семьи основной пищей. От голода, конечно, не спасали, но протянуть пару-тройку суток до зарплаты помогали.

Местность становилась все более гористой. Машина теперь ехала медленнее, то и дело взбираясь на очередной холм. Марина примерно догадывалась, куда конкретно они едут. Маленький городок на побережье. Туда, дикарями, частенько срывалась их семья, когда были живы родители. Небольшая галька на берегу, тихие ласковые волны, чистый морской воздух. Счастливое время, когда не надо было заботиться о постоянной подработке…

Машина, прерывая грустные мысли, резко вильнула вправо. Не успела Марина оглянуться, как они остановились на заправке.

Работодатель молча вышел. Марина смотрела, как он, переваливаясь, идет к дверям магазинчика, совмещенного с кассой заправки. Первый раз Марина наблюдала за работодателем в спокойной обстановке, когда вокруг не было раздражающих факторов, и замечала, что со стороны он казался самоуверенным человеком. Шел он, несмотря на хромоту, четко, не сбиваясь с одной ему видимой прямой. От его фигуры просто-таки исходили флюиды властности. Сразу было видно, что он привык, чтобы ему подчинялись, мгновенно и беспрекословно.

Марина проводила взглядом работодателя, уже скрывшегося за раздвижными дверями, и уставилась перед собой в лобовое стекло. Последние месяцы ей постоянно везло. И такое положение дела настораживало. Марина не считала себя удачливым человеком. И все же. Все же. Удобная работа, более чем хорошая зарплата, нормальное отношение «начальства», теперь ещё и путешествие, пусть и на несколько часов, за чужой счет. Судьба явно готовила Марине какую-нибудь крупную гадость, иначе объяснить этот внезапно перевернувшийся грузовик с пряниками было нельзя.

Дверь открылась, и перед носом Марины оказался пластмассовый стаканчик.

— Кофе. Горячий, — послышался голос работодателя. Марина машинально взяла стаканчик. Дверь закрылась.

«Умница, — едва придя в себя, подумала Марина, — даже не поблагодарила за заботу».

— Спасибо… — едва работодатель уселся на свое место, пробормотала она.

В ответ — ожидаемое молчание. Что ему ее «спасибо». Кто она вообще ему… Марина отхлебнула из стаканчика, стараясь скрыть непонятную горечь.

Заправка, как оплот цивилизации, связывавший два небольших городка, вынырнула справа внезапно. Она, как и ее «сестры», выкрашенные в одинаковые красные цвета одной известной фирмы, предлагала многочисленный спектр услуг: заплатить за бензин, перекусить, сходить в туалет, купить сувениры — все, что хотел клиент. Что называется: любой каприз за ваши деньги. «Осталось только шлюх привлечь и почасовую оплату коек сделать», — желчно усмехнулся про себя Лео, оплачивая бензин и покупая стаканчик кофе.

Вручив уборщице так любимый ею напиток, Лео сел за руль. Сзади послышалось тихое, как писк мышонка, «спасибо». Не знал бы Лео этой дурацкой привычки благодарить за каждый вздох, точно пропустил бы мимо ушей.

«Надо было ещё печенье ей купить, — подумал Лео с непонятной злостью, — тогда вообще в благодарностях рассыпалась бы». Зажатость и чрезмерная вежливость уборщицы раздражали его все больше, почему — он объяснить не мог даже самому себе.

Через полчаса въехали в городок. Лео, бывавший тут не раз, уверенно направил машину по извилистым улочкам сразу к мэрии.

«Феррари» остановился аккурат у дверей серого кирпичного здания с колоннами как претензией на роскошь. Два этажа, вмещавших в себя всех мало-мальски значимых чиновников городка, пока были тихи и пустынны. Но Лео знал: стоит ему войти в дверь…

Додумать он не успел: из здания появился одетый в военную форму охранник, высокий плечистый детина, нахмурился, подойдя вплотную к автомобилю, бросил через опущенное стекло:

— Мужик, ты не в курсе: здесь стоять запрещено!

«Совсем нюх потеряли, — со злым весельем подумал Лео, доставая документы из-под козырька, — начальство в лицо не узнают».

Охранник ожидаемо побледнел и вытянулся в струнку:

— П-п-пр-ростите, Леон-нар-рд Михай-й-й-ловвич-ч-ч… Я…

Заикание Лео надоело. Он качнул головой:

— Свободен.

Затем повернулся к Марине:

— Выходите. Приехали.

Глава 20

Длительная поездка наконец — то подошла к концу. Теперь можно было встать, размять затекшие от долгого сидения мышцы, осмотреться. То ли коммуналка, то ли дом культуры — Марина понятия не имела, чем было это здание до того, как сделаться мэрией, но сейчас оно гудело и тряслось, как потревоженный муравейник, в который хулиганы засунули сразу несколько палок, чтобы полностью разворошить его. Что и говорить, работодатель Марины знал толк в эффектном появлении. Бегавшие по темным узким коридорам секретари и их начальники, пытавшиеся навести хотя бы малейший порядок, бледный заикавшийся мэр, которого не оказалось на месте и за которым послали служебную машину, притихший и перепуганный младший персонал, старавшийся не попадаться на глаза нежданному гостю, — в общем, картина «Ревизор» во всей своей красе.

Марина в качестве помощницы следовала на отдалении от работодателя, пытаясь не вслушиваться в тот разнос, что он устроил подчиненным. Говорил он спокойно, негромко, безэмоционально, в общем, вел себя в своем стиле, при этом подмечал уйму мелочей, на которые сама Марина никогда не обратила бы внимания.