class="p1">— Насколько я помню, — Лео порылся в памяти, выуживая нужные данные, — до меня вы работали в двух офисах. Там был запрет на обед?

— Там каждый приносил свое…

Ах, вот оно что. Она боится, что объедает его. Большей глупости Лео представить себе не мог.

— Пейте кофе и ешьте печенье, — Лео кивком головы указал на вазочку на столе, наполненную несколькими видами печенья, — я не настолько беден, что бы не накормить вас.

На этот раз сарказм в голосе сдержать не удалось.

Уборщица предсказуемо покраснела. Но хоть к печенью потянулась, и то хлеб. Лео мысленно усмехнулся: кого б ещё он кормил на своей кухне, как не уборщицу. Хотя, следовало признать, все чаще Лео смотрел на нее, как на привлекательную молодую женщину. Дурак.

Глава 16

Кофе тек по пищеводу горячей рекой. Организм прогонял остатки вялости и усталости. Два съеденных печенья, почти полноценный завтрак, несомненно, помогут продержаться до возвращения домой. А там можно будет что-нибудь приготовить. На крайний случай сойдет позавчерашний хлеб с водой.

Марина слабо понимала, почему вдруг решила не отмалчиваться, а сказать правду. Ее слова, похоже, изумили работодателя, причем изумили до чрезвычайно редкого, практически небывалого, в голосе сарказма. Бездушная машина проявила эмоции, пусти и, с точки зрения Марины, негативные.

— На первом этаже кухня, ванная, туалет, бассейн, пара больших комнат, типа гостиных, библиотека и мой кабинет. В последние два помещения заходить с уборкой не нужно. Сам бассейн чистить — тоже. Остальное в вашем распоряжении. Закончите — зайдете в кабинет, он в конце коридора, я решу, что делать дальше. Продуктов на столе бояться не нужно.

Выдав указания, работодатель, переваливаясь, вышел из комнаты. «Как медведь», — подумала Марина, провожая его взглядом. Небольшой, но опасный медведь. Правда, сейчас он сыт, а потому не тронет. «Продуктов на столе бояться не нужно», — намек был ясным. Марине показалось, что работодатель был оскорблен, когда заявлял: «Я не настолько беден, что бы не накормить вас». Хотя меньшее, что она хотела, — это оскорбить самого Леонарда Крамова. Впрочем, ее желания с его совпадали мало.

Марина сдержала вздох, все же прожевала третье печенье из вазочки и, переодевшись в джинсы и топ, принялась за работу. Дом практически сиял чистотой, так что много времени тратить не пришлось, так, смахнуть пыль, протереть некоторые поверхности. Марина вспомнила шутку о том, что многие клиенты убирают дом перед вызовом работников клининговой компании. Здесь, похоже, была та же ситуация: кто-то тщательно все убрал перед появлением Марины, и ее подобная ситуация настораживала. Если бы рядом находился не привычный карлик Крамов, никогда не смотревший в ее сторону, Марина подумала бы, что ее привезли сюда, что бы уложить в постель. Никакого другого вывода она не видела. Этот дом, пустой, ещё недели три-четыре мог спокойно протянуть без уборки.

Закончив убирать указанные помещения, Марина отправилась в кабинет — за новыми ценными указаниями.

Сплит-система позволяла освежить помещение, давая возможность дышать полной грудью и не зависеть от жаркой погоды за окном. Лео вдумчиво читал один и тот же документ уже в четвертый раз. Не обладая юридическими знаниями, он предпочитал сначала вникнуть в написанное сам и только потом передавать данные юристам. В принципе, практически все уже было понятно. Осталась всего пара вопросов, но и их можно легко уточнить в интернете хоть сейчас. Довольный проделанной работой, Лео откинулся на высокую кожаную спинку кресла. День определенно удался. И впереди ещё три-четыре часа покоя и тишины. Двое в доме. Один работает, другая убирает. Практически семейная идиллия. Лео порадовался, что Сергей не знает о его мыслях. Вот уж кто поднял бы его на смех. Впрочем, красивому брату было не понять брата уродливого…

Тишину дома внезапно разрезал крик. Лео подскочил в кресле. Здесь было абсолютно безопасно. Он сам все проверил, прежде чем везти сюда уборщицу. И все же…

Додумывал Лео, уже открывая дверь.

Уборщица пыталась встать с пола, держась за стену и странно отставив левую ногу.

— Простите, Леонард Михайлович…

Лео подавил желание грязно выругаться в ее присутствии. Безмозглая клуша: явно повредила ногу, но при этом сама же и извиняется.

— Что с ногой?

— Не знаю… Я…

Равновесие удержать не удалось, и уборщица повторно очутилась на полу.

Лео все же выругался, правда, пока только лишь про себя.

— Оставайтесь на месте и дайте мне осмотреть вашу лодыжку.

Уборщица послушно замерла, как кролик перед удавом.

Лео отогнал от себя глупое сравнение.

Лодыжка оказалась вывернутой. Познания Лео в медицине заканчивались курсами скорой помощи, которые они с Сергеем периодически посещали, обычно раз в год. Вправить лодыжку оказалось не так трудно. Тугая повязка, наложенная под штаниной, подсказала, что пора возвращаться.

— Отомрите, — саркастически заметил Лео: за все время проведения «спасательных операций» уборщица не шевелилась, лишь слабо вскрикнула, когда он вправлял ногу. — Как вы умудрились тут упасть?

— Поскользнулась, Леонард Михайлович, — привычный румянец окрасил щеки уборщицы.

Лео подумал, что скоро возненавидит свои имя и отчество, настолько сухо и официально они звучали из ее уст.

— Вставайте. В кабинете есть диван. Посидите там, пока я подготовлюсь к отъезду.

Глава 17

Мокрый пол следовало все же вытереть насухо. Эта простая истина пришла в голову Марине уже после того, как ноги сами разъехались на кафеле. Боль пронзила лодыжку. Не сдержавшись, Марина вскрикнула. На глазах выступили слезы. «Хоть бы не перелом, — твердила она, как заведенная, про себя. — Я же тогда работать не смогу!»

Работодатель показался из кабинета практически мгновенно. К удивлению Марины, он что-то смыслил в оказании первом медицинской помощи, и уже через несколько минут Марина, с перебинтованной ногой, оказалась на диване. Шоковое состояние, в котором она пребывала, меньше всего было связано с вывихом. Подумаешь, поскользнулась. Первый раз, что ли. А вот действия работодателя Марину поразили. По ее мнению, он не обязан был с ней возиться. В лучшем случае вызвал бы «скорую». Сама Марина, конечно, подобным образом не поступила бы. Но то она, простая смертная. А вот сын губернатора… В самом деле, зачем ему было проявлять к ней участие?

Марина вспомнила его руки на своей коже: аккуратные прикосновения теплых пальцев, четкие, выверенные движения. Как будто не миллионер находился перед ней, а какой-то работник МЧС или той же «скорой», по двадцать раз на дню вправлявший вывернутые лодыжки.

До машины Марина добиралась, опираясь на палку от швабры, как на костыль. Работодатель шел рядом, словно страховал ее от повторного падения.

— Завтра я