– Кажется, я вас понял, – сказал он, когда янаконец замолчала. – Меня моя интуиция никогда не подводила, почему же ядолжен сомневаться в вашей? Дело на Катинской очень странное. И не потому, чторасстрелять трех авторитетов оказалось так просто. Странности встречались накаждом шагу, по крайней мере, так мне тогда казалось. Странно вели себямилицейские чины, хранили обет молчания медики… От журналистов все шарахались,словно от прокаженных. Конечно, влезать в разборки бандитов занятие опасное,это я очень скоро понял по себе…

– У вас были неприятности?

– Ничего особенного. Просто жену три дня подрядсопровождали с работы до самого подъезда, а потом встретили меня и попросиливполне вежливо: «Не лезь». И я не полез. – Он засмеялся, глядя куда-то всторону, и добавил с обидой: – Хотя чувствовал – что-то там… в общем, мойзвездный час не наступил. Теперь эта история никому не нужна, то естьнеинтересна.

– Не совсем, – заметила я, а потом спросила: – Выушли из газеты?

– Ушел. Я на инвалидности, астма, сердце… Пытаюсьпонемногу работать, чтобы не отстать от жизни и не лишиться навыков. У менядома целая папка материалов по этому делу, если хотите, можете взять ее.

– Вы серьезно? – удивилась я.

– Конечно. Если они вам пригодятся, буду очень рад.Только одна просьба: раскопаете что-нибудь, позвоните. Я любопытен добезобразия.

Он кликнул пуделя, и мы пешком отправились к его дому, жилон буквально в нескольких шагах от скверика. В квартиру подниматься я не стала,ждала возле подъезда. Володя вернулся меньше чем через пять минут.

– Перед тем как встретиться с вами, я нашел ее ипросмотрел еще раз, – пояснил он.

Я взяла папку и сказала:

– Спасибо.

– Удачи, – ответил он.

Содержимое папки я бегло просмотрела еще в машине. Артемовправ: дело выглядело странным. Еще одна особенность содержавшихся в папкебумаг: я насчитала несколько знакомых фамилий. Сложила все снова в папку,завязала тесемки и поехала домой.

Телефон я услышала, когда отпирала дверь, торопливо вошла,сняла трубку и узнала Севкин голос:

– Это я.

– Привет, – весело отозвалась я.

– Как дела?

– Отлично. Купила новое платье.

– Да? Это здорово. Не хочешь похвалиться?

– Господи, я же забыла: ты теперь холостой.

– Точно, и очень люблю оценивать новые платья. Оноголубое?

– Да, – засмеялась я. – Как ты догадался?

– Я способный. А как насчет сегодняшнего вечера?

– Сегодня не выйдет, – вздохнула я. – Естьдело.

– А доктор Ватсон тебе не нужен?

– Сегодня вечером? Нет. Возможно, он понадобится мнезавтра.

– Хорошо, тогда позвоню завтра.

Я повесила трубку и задумалась, разглядывая фотографию настене.

– Севка нервничает, – сказала я громко. – Имой любимый старший брат тоже. Крутые парни считают, что я валяю дурака да ктому же рискую…

Телефон зазвонил вновь, я вздрогнула от неожиданности.Сашка, судя по голосу, очень гневался:

– Что за ерунду Севка городит? – без предисловийначал он.

– Что ты имеешь в виду? – попробовала яприкинуться дурочкой.

Сашка сурово помолчал, потом заявил категорично:

– Прекрати все это.

– Ты не понял, Саша, – настроилась я на терпеливоеобъяснение. – Тип, что звонит ночью, сказал, что видел там мою машину, и ясклонна верить ему.

– Чушь. Подумай, кто мог взять твою машину? Я или Илья.Я ее не брал, Илья тем более. Прошу тебя, займись чем-нибудь серьезным: сделайновую прическу, купи десяток платьев, поменяй мебель в квартире, только не злименя всякими глупостями. На кой черт тебе это убийство? Во-первых, оно не имеетк нам никакого отношения…

– Я так не думаю, – спокойно возразила я.

– Что? – опешил Сашка.

– Я не верю в совпадения и склонна считать, что моюмашину действительно кто-то брал в ту ночь, я хочу знать: кто и зачем?

– Хорошо, – вздохнул Сашка. – Допустим, тыправа. И что? Ты ведь всерьез не думаешь, что сумеешь найти убийц?

– Думаю, как только пойдет гулять слух о том, что яэтим интересуюсь, они меня сами разыщут.

– О, черт! – выругался Сашка. – Тыиздеваешься надо мной, да? Скажи на милость, кому все это нужно?

– Мне, – искренне удивилась я и попробовалапроститься.

Однако отвязаться от Сашки дело нелегкое, особенно когда онпылает гневом. Прочитав мне лекцию минут на десять, он закончил ее весьманеожиданно:

– Болтаться с Севкой по городу было вовсенеобязательно, особенно сейчас, когда он разводится с женой. Вряд ли это понравитсяИлье.

Пока я соображала, что следует ответить, Сашка повесилтрубку.

– О, черт! – тоже выругалась я, но любимый старшийбрат этого уже не слышал.

Я устроилась в кресле, прихватив из кухни стакан молока, истала внимательно разглядывать стену напротив. Неужели Сашка всерьез верит вто, что Илье интересно, с кем и как я провожу время? В этом месте я кривоусмехнулась и покачала головой.

– А ревновать к Севке попросту глупо, – заявила я,точно оправдываясь, и неожиданно разозлилась на себя. – Возможно, не такуж и глупо, – минут через пять вынуждена была согласиться я и подумала обрате: приятно знать, что он всегда начеку, заботится о моей нравственности ивсе такое…

Мы с Севкой дружили с третьего класса. Он был в менявлюблен, в шестом классе я тоже полюбила его и любила до тех самых пор, пока внашем доме не появился Илья Верховцев. С Сашкой он познакомился в летнемспортивном лагере, они подружились, а потом и вовсе стали закадычными друзьями.

Илья не отличался красотой. Выше среднего роста, широкоплечий,темные глаза смотрели насмешливо, но как-то так получалось, что, где бы он нипоявился, сразу же привлекал всеобщее внимание.

Я влюбилась в него буквально с первого взгляда. Услышавзвонок, открыла дверь, он улыбнулся, спросил:

– Саша дома?

Я ответила: