— Чего от него ждать-то вообще?

— Ничего особенного. Очень пьяных видел? Ну, таких, чтобы на ногах стоит шатко, но в драку лезет будь здоров? Вот и этот такой же, только уже дохлый. Так что руки ему заламывать бесполезно. Да и по башке бить тоже. Башку надо отделить от тела, тогда сразу упокоится. Ну а остановить можно, перебив хребтину, для надежности в нескольких местах. Срастаться он не умеет. Видит-слышит плохо. Ловкости никакой. Но сила есть, схватит — мало не покажется.

— Понятно, — буркнул Пит, — Так я ему и позволил себя хватать!

— Кстати, из нас двоих он, скорее всего, попрет именно на тебя. Магия ему не нравится.

— Вот обрадовал, так обрадовал! Но топор тоже у меня — есть чем его приветить.

В оранжевом мареве пред глазами Ская внезапно проступило что-то массивное серо-зеленого цвета.

— Что там? — волшебник остановился, дожидаясь Пита.

— Стена. Похоже, тут флигель, но давно заброшенный — ишь, как зарос!

Следы бродячего покойника вели вдоль оплетенной хмелем стены и сворачивали в темный провал входа.

Скай остановился и принялся тереть лицо, будто умываясь. Заклятье Особого взгляда всегда оставляло после себя головную боль и резь в глазах. И голод, куда же без него.

— Внутри лучше своими глазами смотреть, а то недолго ноги переломать.

— Ты это поосторожнее! Если я второго спутника привезу со сломанной ногой, со мной больше вообще никто никуда не поедет. А кому нужен кучер, с которым не ездят? — Пит смеялся, но пальцы, сжимающие топорище, побелели от напряжения.

Здесь чувствовался не только могильный холод, пробирающий до костей Ская с его волшебным чутьём, но и отвратительный запах, доступный чутью обыкновенному.

— Держись пока за мной. Надеюсь, магия его напугает. Загоним в угол, а там ты его топором разделаешь? — полувопросительно сказал Скай, создавая защиту. — Ну или давай топор и подожди на лужайке — на солнце он не выскочит.

— Э, нет! С топором мне веселее! — отказался Пит.

Выглядел кучер бледновато, но решительно. Скай, которому упокоивать бродячие трупы доводилось не раз, решил, что даже если в последний момент решимость парня подведет, это не будет большой проблемой. С такой мелочью, как ходячий мертвец, Скай сможет управиться в одиночку, да и Пита прикрыть успеет.

Флигель был заброшен очень давно. Сквозь пол и дыру в крыше проросло деревце. Доски пола затянулись пышным мхом, и было непонятно — проминается ли под сапогами только мох или сами доски тоже. Во мху четко отпечатались следы сапог для верховой езды с каблуками. Человек шел, сильно шатаясь и волоча то одну ногу, то другую.

— Ничего не понимаю! — признался Скай.

Он даже присел и провел рукой над отпечатком.

— Что не так? — заинтересовался Пит, озираясь по сторонам, не затаился ли в каком-нибудь уголке зловещий мертвец?

— Здесь всё правильно, вот следы, они ледяные, — волшебник потер ладони, будто они озябли. — Судя по запаху, покойный уже давненько мёртв.

Пит кивнул. Смердело во флигеле преизрядно.

— Но вчера ночью мы видели следы этих же сапог, и никакого холода от них я не почувствовал! Может, со мной что-то не так?

Пит окинул волшебника придирчивым взглядом. В полумраке флигеля тот и сам был похож на живого покойника, но всё же…

— Ну, на больного ты похож вот только в последние полсвечки. Разве что борода у тебя не растет — ну или ты успеваешь бриться тайком от меня? — Пит потер щеку, изрядно уже заросшую щетиной.

— Борода не растет, это семейное. А бледный я сейчас от голода, наверно…

— Сказал упырь, подбираясь к жертве? — шутка вышла неуместной, но парни расхохотались в голос.

— Это, конечно, забавно. Но всё равно я должен был почувствовать, что след холодный!

— А я должен был почуять вонь, — ответил Пит. — Я же к этим кустам близенько подошел. А он уже вчера должен был изрядно пованивать, раз сейчас так смердит. Но я не заметил. Как такое может быть?

Скай потер лоб. Что-то такое было в учебнике…

— А вообще-то может! Помнишь, я про Тёмного духа рассказывал?

— Как уж такое забыть!

— Вот пока он в теле, покойник выглядит живым, хоть и странным. Не воняет. И следы у него ничем таким особенным не отличаются, без Особого взгляда по крайней мере. А когда дух тело покидает — тут быстро запускаются все процессы разложения по полной программе.

— То есть, у нас тут кроме ходячего трупа еще и нечисть? Умеешь ты радовать!

— Ну, я и сам рад по самые уши! Я, между прочим, нанимался чары с дома снимать, проклятье там или охранные — не важно. Чары, они хотя бы по кустам от волшебника не бегают! Знал бы, что тут такое — цену бы вдвое выше запросил, как минимум! — сердито заявил Скай.

Пит рассмеялся.

— Ладно, попробуем по возвращении у господина премию какую-нибудь выклянчить. Упирай на то, что карету волшебнику подали не по статусу, да она еще и развалилась, чуть тебя не угробив. Про имение-то ты сам согласился разобраться с теми неприятностями, что тут найдутся, так ведь?

— Ну да, сам дурак. Но это мне урок на будущее. Впредь так не попадусь!

Пит кивнул.

— Ну что, идём внутрь? А то уже даже хочется скорее встретить и угробить этого гада — ишь, развонялся!

Доски пола скрипели и прогибались, но выдержали. Следы вели вглубь флигеля и спускались в подвал. Смрад здесь стоял невыносимый — видимо, мертвец прятался тут с ночи.

Скай зажег лампу, Пит перехватил топор поудобнее, и они начали осторожно спускаться по склизким каменным ступеням.

В подвале след терялся — пол тут был покрыт слоем грязной воды, а помещение было заставлено какими-то полуразвалившимися ящиками, столами, составленными друг на друга поломанными стульями. Скай тихонько выругался. Похоже, когда-то сюда стаскивали всё, что стало ненужным, но рука не поднималась выбросить. И теперь мертвец мог затаиться за любой неопознаваемой грудой хлама и тихонько сидеть, выжидая подходящий момент для нападения. И ведь даже не дышит, подлец! А дышать в подвале было тяжело и даже опасно. К покойницкой вони добавилась еще тяжелая сырость с нотками ядовитой черной плесени.

Нужно было заканчивать с этим дурнопахнущим дельцем как можно скорее.

Скай поставил лампу на остов комода, сложил ладони лодочкой и сосредоточился.

— Когда я скажу «давай!», зажмурься. Сосчитай до двух и открывай. Как раз должен будет выскочить. Понял?

— Ага.

— Давай!

Из сложенных ладоней плеснул ослепительный золотистый свет. Вместо того, чтобы разойтись лучами и отбросить тени, свет разлился по всему помещению от стены до стены. Плеснул — и погас. А из-за сломанного гардероба с яростным хрипом вывалился ослепленный мертвец.