когда он заехал на стоянку возле здания, в котором помимо ресторана находилось отделение почты и магазин скобяных товаров. Квартал, в котором оно располагалось, можно было назвать центром бизнеса и торговли Кэтемаунта, поскольку здесь было сосредоточено большинство офисов и магазинов.

Парковка была заполнена более чем наполовину. С тех пор как Флер расширила ассортимент блюд в меню, число посетителей ресторана заметно увеличилось.

Гибсон припарковался в дальнем конце площадки и выключил фары. Раздался раскат грома. Небо становилось темнее с каждой секундой, хотя до захода солнца оставалось более двух часов. Он не увидел ни автомобиля Ларк, взятого напрокат, ни серебристой малолитражки Флер, но он узнал пикап Дрейка, припаркованный у входа. Флер наверняка сейчас находится в ресторане вместе со своим женихом. Что, если Ларк приехала вместе с ними?

Выбравшись из машины, Гибсон надел шляпу. Едва он сделал несколько шагов, как колокольчик над дверью ресторана зазвенел, и вслед за этим раздался мужской голос:

— …как только дело будет закрыто. Ты узнаешь, каким щедрым я могу быть.

Самоуверенный тон показался Гибсону знакомым. Он бросил взгляд в сторону входа и сразу узнал говорящего. Это был его бывший тесть Матео Баркли. Его элегантный костюм, ботинки ручной работы и золотая булавка для галстука выглядели неуместно на фоне придорожного ресторана и парковки с выбоинами.

Стиснув зубы при виде человека, который давно выбросил Ларк из своей жизни, Гибсон остановился рядом с грузовиком с местной фермы, за которым его не было видно со стороны входа. Гибсон не мог назвать причину своего промедления. Возможно, ему просто не хотелось здороваться с человеком, который пытался украсть наследство у собственных дочерей.

— Я нисколько не сомневаюсь в вашей щедрости, потому что без меня у вас ничего не получится. — Человек, вышедший из ресторана вместе с Матео, был одет в потрепанный рабочий комбинезон и побитые ковбойские сапоги. Надев на седовласую голову стетсон, он добавил: — Увидимся в суде.

Гибсон узнал во втором мужчине Джозайю Крэнстона, арендатора Антонии. Гибсон слышал от Дрейка, что сестры Баркли пытались выселить Крэнстона из домика для старшего рабочего, но теперь, когда начался судебный процесс, они не имели права его выгонять.

Что нужно отцу Ларк от Крэнстона? Что, если Матео решил его подкупить?

Гибсон продолжил идти к входу. Мужчины обменялись на прощание рукопожатиями, и Крэнстон направился к грузовику с прицепом для перевозки лошадей.

— Баркли, подождите минутку! — окликнул Гибсон своего бывшего тестя, пока тот не ушел.

Рука Матео замерла на полосатом галстуке, который он до этого поправлял, внезапный порыв ветра поднял зачес, закрывавший лысину.

— Кого я вижу! Мой бывший зять собственной персоной. — Отец Ларк подошел к Гибсону с елейной улыбкой и протянул ему руку.

Гибсон ее проигнорировал, потому что был возмущен тем, как этот человек обошелся с Ларк.

— Подкупаете свидетелей? — спросил он, смерив Баркли презрительным взглядом.

— Мне нельзя встретиться с арендатором моей покойной матери? — спокойно ответил Матео, поигрывая связкой ключей. — Нас связывают давние деловые отношения.

— Думаю, адвокату ваших дочерей следует узнать о ваших общих деловых интересах.

Гибсон не понимал, как отец может быть против своих детей.

Но разве его собственный отец сделал для него что-то хорошее? Он говорил, что Гибсон ничего не добьется в спорте, принижал любые его достижения. Гибсон говорил себе, что с возрастом избавился от необходимости угождать ушедшему из семьи отцу, но разве его многолетняя преданность спорту и погоня за успехом не свидетельствовали об обратном? Сейчас он жалел о том, что уделял больше времени своей команде, нежели своей жене.

— Поскольку ты не предприниматель, Гибсон, тебя, возможно, удивляет, что я пытаюсь отплатить добром людям, которые меня окружали в процессе моего становления.

Матео притворно весело помахал рукой пожилой паре, вышедшей из ресторана. Темные тучи заволокли все небо, и на асфальт начали падать крупные капли дождя.

Гибсон впервые пожалел о том, что репортеры, которые преследовали его весь день, к вечеру куда-то исчезли. История о том, что его бывший тесть пытается подкупить свидетеля, определенно заинтересовала бы их.

— Надо же, какой щедрый, — пробормотал Гибсон.

— Давай я угощу тебя ужином, и мы обсудим, как я могу тебе помочь, — предложил Матео. — Слышал, что ты собрался разводить буйволов на своем ранчо. Мы с тобой соседи, и я охотно вложу средства в твой бизнес. Ты же знаешь, что моя мать собиралась оставить Крукт-Элм мне.

Небо разрезала вспышка молнии, за которой последовал раскат грома. Дождь усилился. Капли застучали по полям шляпы и плечам Гибсона. Редеющие волосы Матео прилипли к голове.

Гибсон не поверил своим ушам. Вот наглец!

— Вы просите меня солгать под присягой ради денег? Думаю, что мне хватит средств на открытие бизнеса и без вашей взятки.

В глазах Баркли появился ледяной блеск. Он стал активнее поигрывать ключами.

— Ты закончил играть в хоккей, сынок. Теперь тебе будет не так просто вести образ жизни звезды спорта, к которому ты привык.

Внутри у Гибсона все кипело от гнева, но он сдержался и не стал больше бросать слова на ветер. Молча развернувшись, он пошел назад к своему грузовику. Он не станет ждать, когда Ларк ему позвонит. Сестры Баркли должны немедленно узнать о том, что их отец решил подкупить свидетеля.

Дождь барабанил по стеклам, когда Ларк завершила свой видеосеанс с девочкой-подростком по имени Мисти. Она работала с ней больше года, и пациентка, замкнувшаяся в себе после развода родителей, уже вернулась к нормальной жизни. Ларк сказала матери Мисти, что терапию можно прекращать, но Мисти сама настояла на ее продолжении, и Ларк получала удовольствие от разговоров с ней.

С лестницы донесся звонкий смех ее сестер, которые ездили в Денвер за покупками. Мгновение спустя Флер и Джессамин ввалились в ее спальню, нагруженные сумками и коробками с дизайнерскими лейблами.

— Ты не поверишь, сколько классных вещей мы нашли, — сообщила Флер Ларк, сгрузив свои покупки на кровать, покрытую стеганым одеялом ручной работы. — Платье для свадебной церемонии, одежда для медового месяца…

— И все это винтаж, — перебила ее Джессамин, опустившись на кедровый сундук, стоящий в изножье кровати. — Магазин был буквально набит сокровищами.

Ларк посмотрела на своих сестер, которые промокли под дождем, но сияли от радости. Она думала, что ее гнев на Джессамин будет длиться вечно, но больше не могла на нее злиться. В конце концов, они одна семья и должны держаться вместе.

— Круто. Вы собираетесь устроить для меня показ мод? — спросила Ларк, садясь на мягкую банкетку у окна.

Она отказалась ехать в магазин вместе с сестрами, но сейчас